Рай для закалённых
Шрифт:
– Отлично, как всегда, - весело ответил Микаэль, открыл багажник припаркованного рядом мотоцикла и кивнул на пассажирское сиденье.
– Сбор у школы, правильно?
– Да.
Устроившись на сиденье, не представляя, что еще можно сказать навязавшемуся провожатому, я надела шлем: если Микаэль внимательно смотрел передачу про заседание комиссии и умеет пользоваться компьютером, он знает, куда ехать.
Не обменявшись больше ни звуком, мы тронулись, проехали полгорода и остановились только за пятнадцать метров
– Зря торопились, - заметил он.
– еще не все собрались. Побудь пока в мотоцикле.
На трех скамьях площадки, действительно, сидели только пятеро: Захар, Лесь, Клара, Светлана и Джеппо. Они сонно щурились на мотоцикл, с трудом подавляя зевки.
– Обещай, что в следующий раз пойдешь со мной, - вдруг сказал Микаэль.
– Что?!
– от возмущения я выронила ручку сумки.
– Ничего я тебе обещать не буду.
Он тихо рассмеялся.
– Не стоит отказываться от того, о чем ничего не знаешь. Если это не имеет потенциальной опасности, конечно. Но я не опасен, и мои друзья тоже.
Про какую-нибудь опасность я даже не задумалась. От легкомысленных знакомств меня всегда удерживало лишь опасение впустую потратить время.
– Тебе понравятся мои друзья. Анри, правда (он самый близкий друг), бывает иногда грубоват, но его стоит один раз осадить, и он сразу приходит в себя. Есть еще Чимола - он сходу сочиняет отличные стихи, Кичи на досуге рисует фантастические пейзажи, Отто любит нас всех разыгрывать. Мои любимые девчонки, близнецы Марианна и Марина - красавицы, они любят петь дуэтом и смеяться...
Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула: неприятное это занятие - отшивать в общем-то милого человека.
– Микаэль, еще раз: меня не надо жалеть. И не надо говорить, что не жалеешь. Тебе не могут нравиться девушки моего типа - таким, как ты, с такими, как я, скучно...
– Спорить не буду!
– не переставая излучать потоки обаяния, поспешно согласился он.
– Но разве ты не хочешь измениться? Тебе, как и всем твоим яйцеголовым одногодкам, не хватает сумасшедшинки, но это, поверь, дело наживное.
Я на пару секунд онемела.
Микаэль был таким же, как Саша - из "первой волны" нашестранцев по рождению, из тех, кого с пеленок растили защитниками Нашей Страны, в ком усиливали инстинкты и чувствительность. Они слишком хорошо видели, слышали, распознавали фальшь, слишком чутко реагировали на неосторожные мысли и эмоции и, когда не нужно было сдерживаться, обдавали окружающих таким жарким темпераментом, что другие, иначе воспитанные, от них просто уставали.
Я и мое окружение относились к "второй волне" - к "интеллектуалам". В нас тренировали емкость памяти и быстроту мыслительных операций, мы были холоднее.
Эти различия казались понятными и непреодолимыми, но раньше я не
– Яйцеголовым?
– уточнила я.
– Вы так о нас думаете? А нам, значит, нужно считать вас тупыми?
Это было бы несправедливо. Представители "первой волны", хотя и не способные за полминуты в уме решить дифференциальное уравнение, в аналитике нам ничуть не уступали, однако обида требует компенсации.
Микаэль дурашливо изобразил испуг.
– Я что, прямо сейчас развязываю классовую ненависть?! Нет-нет, что ты, мы вас очень уважаем, ценим и без колебаний отдадим свои жизни, защищая вас, если понадобится.
Это я и без него знала - в смысле, что они за нас отдадут жизни. Их так настроили. Саша всегда неосознанно искал, от чего бы меня защитить, и, поскольку в настоящем такой необходимости не возникало, он пытался обезопасить мое будущее, обучая некоторым приемам самообороны.
Может быть, их пренебрежительное отношение - всего лишь ответная реакция на нашу подразумеваемую большую ценность? Хе-хе.
– Короче, поищи подружку среди своих.
В светлых глазах Микаэля загорелась улыбка.
– Мне нравишься ты. В тебе точно есть потенциал живого человека.
Проглатывая мое мысленное возмущение, он помолчал, а потом вдруг пустился в объяснения:
– Твоя жизнь изменилась. Лучшее средство смириться с этим - измениться самой. Тебе нужно пообщаться с моими друзьями, чтобы хоть узнать, насколько ярче может быть жизнь, и захотеть жить в полную силу. Увидишь - тебе понравится.
Кому нравится слышать, что ему надо измениться? Я, сцепив зубы, подавляла раздражение.
Микаэль вдруг бросил взгляд через плечо:
– Улыбайся. ОН смотрит.
Это усиленное "ОН" развернуло перед моими глазами отражение Игоря, стоящего на посадочной площадке, сцепив руки на груди, и прилагающего явные усилия для того, чтобы сохранить равнодушное выражение. Злая радость на миг отогрела сердце, но его тут же ужалила догадка: Микаэль все это время сидит здесь со мной и точит лясы только ради того, чтобы помучить Игоря! Зачем? Как он узнал?
Эта излишняя осведомленность меня разозлила, и я спросила ядовито, будто не заметив мысленного послания:
– Который?
Микаэль улыбнулся во весь рот, точно заставив остолбенеть всех девочек, которые за нами в этот момент наблюдали.
– Я буду к тебе приезжать.
Еще новость. Что ему сделал Игорь?
– Мы не знаем, куда нас везут.
– Это не тайна. Я найду. Кстати, открой для меня канал в своей "тишине".
– Вот уж точно ни к чему.
– А если захочется поболтать с кем-то, кто может о тебе позаботиться?
– Поговорю с братом.
– Брат очень далеко.
А Микаэль все-таки слишком осведомлен.