Рай где-то рядом
Шрифт:
День спустя Кэти Колверт напечатала в газете тот самый некролог, что Элнер прочла в больнице и одобрила. Кэти рада была, что Элнер довелось его увидеть. Изменить пришлось только дату.
Вербена Уилер позвонила на радио Баду и Джею, чтобы сообщить о смерти Элнер Шимфизл. Бад вежливо выслушал, ответил: «Благодарю за звонок, миссис Уилер», но объявление давать не спешил. «Подожду недельку, на всякий случай», — сказал он Джею.
Норма исполнила данное тете обещание, и через несколько недель, согласно последней воле Элнер, прах ее был на закате развеян позади дома, в присутствии родных
А через пару месяцев Лютер и Бобби-Джо купили дом Элнер, в придачу с Сонни. Соседи поначалу ужасались, что полдвора будет занимать грузовик, но беспокоились они напрасно: Бобби-Джо уговорила Лютера продать грузовик. Лютер начал работать с Мэкки в магазине «Все для дома», в отделе автозапчастей, и продавец из него получился неплохой. Через девять месяцев у Лютера и Бобби-Джо родилась дочка, назвали ее Элнер-Джейн Григз. Сонни был недоволен, что в доме появилась малышка, и его можно понять: дети быстро подрастают — и тогда держись!
СЕМЕЙНАЯ БИБЛИЯ
В год смерти Элнер зима выдалась одной из самых холодных за всю историю штата. Как-то весной Норме позвонил мистер Рудольф, главный садовник Клуба садоводов, и сообщил нерадостную весть.
Дом, где выросла Норма, по сей день считался самым красивым в Элмвуд-Спрингс. Отец Нормы был банкиром, и Ида убедила его построить дом, приличествующий его высокому положению, сама наняла столичного архитектора, и тот воздвиг внушительный особняк из красного кирпича. Однако после смерти мужа Ида переехала в Поплар-Спрингс, а дом передала местному клубу садоводов. Обиженной Норме, мечтавшей о доме — не для себя и Мэкки, а для Линды, — Ида объяснила, что лишь клуб садоводов сможет обеспечить достойное будущее ее самшитам. Шли годы, уцелели и дом и сад, в том числе Идины «уроды-самшиты», как между собой называли их Норма с отцом. Бывали времена, когда обоим казалось, что маме самшиты дороже них. И вот теперь самшитам, увы, настал конец. Они не выдержали январских морозов; все до единого пришлось выкопать, а взамен посадить кустарники помельче, «ужасный питтоспорум», как называла его Ида. Норма порадовалась про себя, что мама этого не увидит, ей бы такого горя не пережить.
Через несколько дней в дверь дома Нормы постучали. На пороге стоял мистер Рудольф.
— Миссис Уоррен, мальчишки копались в саду и нашли вот это. Мы открыли — похоже, это принадлежало вашей семье. Вот я и принес вам.
Тронув шляпу, он протянул Норме большую пластмассовую коробку без крышки; внутри лежала толстая черная книга, небрежно завернутая во фланель и полиэтилен. Поблагодарив садовника, Норма вернулась в гостиную и вынула книгу. Старинную Библию семьи Накл-Нотт, принадлежавшую когда-то ее бабушке с дедушкой. У Нормы дрожали руки, когда она открыла Библию и увидела имена.
Генри Клэй — родился 9 ноября 1883, умер в 1942 Нэнси Накл — родилась 18 июля 1881, умерла в 1919 ДЕТИ Элнер Джейн — родилась 28 июля 1910 Герта Мэри — родилась 11 марта 1912 Ида Мэй — родилась 22 мая 19
Год рождения матери был вымаран, Ида унесла эту тайну в могилу. Зато Норма узнала, что тетя Элнер прожила на свете без малого девяносто шесть лет. «Ничего себе! — подумала Норма. — С такими долгожителями в роду совсем не поздно начинать новое дело».
Старая Библия Накл-Ноттов оказалась не единственной семейной тайной. У Элнер Шимфизл тоже был секрет, и теперь, когда она умерла, лишь один человек на свете точно знал, что, где и когда случилось.
ЧТО
Луизе Фрэнкс, подруге и соседке Элнер по ферме, жизнь выпала нелегкая. Много лет она трудилась не разгибая спины и своего первого и единственного ребенка родила уже в зрелые годы. Диагноз Полли — синдром Дауна — стал для Луизы тяжелым ударом, а для мужа оказался непосильной ношей. Как-то утром, примерно через год, Луиза проснулась в пустой постели. Муж исчез, оставив Луизе с дочерью ферму, несколько тысяч долларов в банке — и только. У Луизы и Полли никого больше на свете не было. Хотя Полли, к счастью, росла смирным ребенком и могла часами сосредоточенно возить карандашом по страницам книжек-раскрасок, Луиза старалась не оставлять дочь одну, даже когда той исполнилось двенадцать. Но в тот роковой день Полли так увлеченно раскрашивала новую книжку про Каспера Доброе Привидение, что Луиза подумала: ничего страшного, если Полли недолго побудет без нее, а она съездит в город. Девочка спокойная, слушается маму и обещала не выходить из кухни до ее возвращения. Погожим осенним днем Луиза вышла во двор, предупредила работника, рубившего дрова, что уезжает за покупками, и поручила присмотреть за домом. — Хорошо, мэм. — Работник приподнял шляпу.
Как и раньше, на других фермах, он ждал своего часа не одну неделю, и вот наконец случай представился. Он исподлобья следил за отъезжавшей Луизой, а едва машина скрылась из виду, швырнул на землю топор и пошел в дом за девчонкой. «Уродина, конечно, — думал он. — И постарше будет тех малявок, на прочих фермах, зато ума не хватит пожаловаться». Да у него уже и вещи собраны; мамаша вернется — его и след простыл. Он поднялся на крыльцо и распахнул дверь кухни. Полли рисовала, сидя за столом. «Иди-ка сюда, крошка, — прохрипел он, расстегивая ширинку. — Глянь, что у меня есть»
Луиза, подъехав к дому, удивилась, что во дворе нет ни готовой поленницы, ни работника, а зайдя на кухню, тотчас поняла: случилась беда. Кругом разгром, все вверх дном, стулья поломаны, тарелки перебиты, всюду черепки. Полли по-прежнему сидела за столом, покачиваясь взад-вперед, и рисовала — только с головы до ног мокрая и вся в синяках. Луиза вскрикнула, выронила сумки, бросилась к дочери: «Что стряслось?» Сначала Полли лишь бормотала: «Больно, мама», но потом указала на дальний угол. Луиза оглянулась — о ужас! На полу возле раковины сидел мужчина без брюк, с ведром на голове. Обезумевшая Луиза схватила Полли в охапку, утащила в спальню и заперлась с ней там. Она даже на помощь позвать не могла: единственный в доме телефон остался на кухне. Прижав к себе дочь, Луиза застыла на кровати, не смея шелохнуться, и молилась, чтобы бандит, очнувшись, не выломал дверь.
А вскоре к дому, ни сном ни духом не ведая о случившемся, подъехала Элнер Шимфизл, ближайшая соседка и добрая подруга Луизы. Она везла в церковь еще горячие ореховые пироги и завернула угостить Луизу и Полли. Элнер вылезла из грузовичка, отворила дверь на кухню, крикнула: «Эй, девочки! У меня для вас…» — и застыла как вкопанная. На полу сидел полуголый мужчина с ведром на голове.
— Боже праведный! — Элнер уронила пирог. — Что здесь творится? Луиза, Луиза! Подруга услышала ее. — Элнер! Помоги, помоги мне!
Элнер кинулась мимо незнакомца в спальню. Луиза впустила ее, и Элнер увидела, что лицо у Полли в крови. Она помогла Луизе отвести девочку в ванную и промыть ссадины на лбу и губе, а потом как могла постаралась успокоить Луизу.
— Как это все вышло? Кто там сидит без штанов? — Не знаю. — Откуда у него ведро на голове?
— Не знаю, — в отчаянии твердила Луиза. — Когда я вошла, он уже вот так сидел… Это все из-за меня, не надо было оставлять ее одну. Элнер, рассудив, как действовать, велела: — Побудь тут. Я сейчас.