Рай Сатаны
Шрифт:
Я поспешил было следом – и через секунду остановился. Быстро шагает, не догнать! Будьте вы прокляты, биомеханические чудеса медицинской техники! До чего же мне сейчас не хватало своих прежних ног…
Понял ли Маска, что он помечен? Если позаботился захватить на Таймыр очки, подобные моим, – без сомнения понял. Оставалось лишь надеяться, что предусмотреть все на свете невозможно и очков у него нет.
Наверху, на причальной мачте, вспыхнули прожектора, подсветили лагерь мягким рассеянным светом. Мне это ничем не помогло. Та часть территории, что примыкала к скальным отрогам и куда удалился Маска, осталась в густой тени.
Обитатели лагеря покидали свои палатки, собирались у вырубленной в скале лестницы, ведущей наверх, на террасу. Пошагал туда и я, отказавшись от мысли о погоне или выслеживании. Если человек с моей меткой не появится там, попробую вычислить его методом исключения, перебирая опоздавших и не явившихся.
Хотя Лайзу уже сейчас можно смело вычеркнуть из списка. Чтобы оказаться у расщелины раньше меня, она должна была не только овладеть мифическим искусством телепортации, что крайне маловероятно, – но и научиться мгновенно одеваться и накладывать макияж, а это уже ненаучная фантастика. А г-жа Валевски, появляющаяся где-либо без макияжа, – такая версия даже фантастикой именоваться не заслуживает, полная небывальщина.
Над лагерем и в самом деле снижалась «Стрела Пророка». Контур дирижабля еще нельзя было разглядеть на темном фоне неба, а все до единого бортовые огни оказались погашены. Но сверху доносился негромкий рокот двигателей, и примешивался к нему характерный свистящий звук – компрессоры засасывали атмосферный воздух, сжимали его и перекачивали в балластные емкости. Разумеется, иллюминация в лагере включилась не ради удобства моих поисков Маски, – для облегчения ориентировки экипажу дирижабля.
…Оказывается, на свете еще встречаются глупые звери, выбегающие на ловца два раза подряд. Редки и занесены в Красную книгу, но встречаются.
Выяснился этот удивительный факт сразу же, едва я снова вооружился солнцезащитными очками. Насколько уместно выглядит этот аксессуар ночью, заморачиваться не стал. Слепят прожектора, дескать…
Смазанная полоса светилась на куртке Хамиза Лануа, на спине. Размеры и форма ее не оставляли сомнений: именно эту метку я разглядел в темноте пять минут назад. На обуви пресс-секретаря тоже виднелись небольшие светящиеся пятнышки.
Вот и всё. «Змея» вычислена. Трогать ее пока не буду, и Хасану сдавать – тоже, пусть поползает… Для начала надо выйти на связь с генералом Кравцовым, доложить о наших новостях. Если Лануа и в самом деле Железная Маска и агент индийской спецслужбы, нельзя исключить, что генерал прикажет продолжить контакты с ним, припрятав до поры такой козырь, как опознание. Если же Маска блефовал и никакого отношения к Индостану не имеет, то… Не буду загадывать. В любом случае, Кравцову из Питера легче раскопать, где, когда и как индусы могли завербовать Хамиза.
Среди редкой толпы встречающих послышались удивленные возгласы. А с неба послышался характерный громкий звук. Вернее, абсолютно нехарактерный для снижающегося дирижабля, но лично мне прекрасно знакомый.
В вышине работал пороховой ускоритель. Даже два… И два ярких пятна наискосок чертили небо.
Турбодвигатели «Стрелы» взвыли. Я прикусил губу, прекрасно понимая, что сейчас произойдет. Противоракетный маневр в такой ситуации можно исполнить на самолете, и даже на вертолете есть шансы… Но не на дирижабле. К фигурам высшего пилотажа эта громадина решительно не способна.
И
Взрыв. Тут же второй. И мы наконец увидели трехсотметровую сигару «Стрелы».
Ракеты «земля-воздух» крайне редко вступают в физический контакт с объектом своей атаки. Обычно боевая часть ракеты взрывается, когда дистанция сокращается до считаных метров, и цель поражают осколки.
Не стала исключением и трагедия, разворачивающаяся на наших глазах.
Вспышки взрывов, осветившие громадный корпус, выглядели новогодней пиротехникой на фоне этакой махины. Казалось, что серьезных повреждений дирижабль не получил, по крайней мере сохранил способность к полету и посадке.
Но так лишь казалось…
Наверху вспыхнул язык пламени. Еще один, и еще, и еще… Вскоре объятый огнем дирижабль в крутом пике устремился к земле.
Пытался ли командир таким отчаянным маневром сбить пламя, или же потерял к тому моменту управление, я не мог понять, слишком плохо разбираясь в технике воздухоплавания. В любом случае, маневр успеха не принес. Выровнять полет не удалось, пылающая громадина исчезла за отрогами Бырранги, уже фактически падая…
Место падения мы не видели, но прекрасно слышали донесшуюся оттуда серию из нескольких взрывов, а после одного из них, особенно мощного, небо в том районе на мгновение подсветилось алым…
Все было закончено. «Стрелы Пророка» не стало.
4. Прогулки при ясной луне
Затерянный в море островок остался прежним, но все, его окружавшее, сильно изменилось. Небо стало темным, грозовым, чаек как ветром сдуло… Впрочем, что значит «как»? Ветром и сдуло, – сильным, порывистым, трепавшим длинные волосы Железной Маски и срывавшем с волн белые хлопья пены.
И море стало другим – зловещим, даже на вид холодным, и билось в гранитные скалы сильно, злобно, словно боксер, молотящий грушу. В общем, хозяин этого виртуального местечка самым простым способом давал понять, что со времени нашего предыдущего разговора многое поменялось. И не в лучшую сторону.
– У нас очень мало времени, Мангуст, – начал Маска без обиняков и политесов. – Вести долгие беседы нет возможности. Пора действовать, и действовать быстро.
Он не ошибался. Запасной ретранслятор врубили немедленно после гибели «Стрелы», и наверняка эфир сейчас ломился от шифрованных переговоров с Эль-Парижем. Я же воспользовался оказией, чтобы связаться с Кравцовым. Но не успел закончить разговор с генералом, как меня уже дожидался вызов Маски – приоритетом «Сатана» теперь были отмечены лишь сообщения этого единственного абонента…
Наш разговор мог оборваться в любой момент на полуслове, – как только Хасан решит, что пора снова вводить режим радиомолчания.
– Как именно действовать? – уточнил я.
– Мы отправимся за «Сатаной». Немедленно. Вдвоем.
– Придется нырять? Или лезть в горы?
– Тебе придется сесть в лодку. Одному. И плыть вдоль берега озера на запад.
– Как долго?
– Ты поймешь, где надо причалить… Не ошибешься.
– И что дальше?
– Что дальше, узнаешь на месте. Или не узнаешь, если сделаешь глупость и приплывешь не один.