Рай земной
Шрифт:
Вскоре закружился дым из сухих соломенных крыш хижин. Стена поселения, несмотря на предусмотрительное пропитывание влагой, начала тлеть в нескольких местах. Сверкание золотисто-оранжевого солнца на восточном горизонте опередило багровые всполохи в деревне. Оранжевое пламя и багровая кровь смешались, покрывая зеленовато-коричневый мир, который был столицей Ролдана.
Аарон пробивал себе дорогу по улицам, заполненным вражескими воинами, стремительно удиравшими жителями деревни, размахивавшими мечами солдатами. Мимо него просвистел дротик. Он едва сумел увернуться, спрятавшись
Добежав до хижины, он влетел в нее, выкрикивая имя Магдалены. Но никто не откликнулся поверх криков мужчин, женщин, детей, гула сражения и рева пламени. Он быстро оглядел комнату, но не нашел следов насилия. Его жена была борцом. Никто бы не забрал ее отсюда без отчаянной драки, но это мало утешало его, ибо означало, что она где-нибудь на улице и пытается разыскать его среди неожиданно развязавшейся битвы.
Ругаясь, он повернулся и побежал на тропинку, ведшую к бохио Ролдана. Он пробирался гораздо медленнее, чем по пустынным улицам. И пока он резал и наносил удары, всевремя выкрикивал ее имя. Наконец один из таинских охранников Ролдана, голова которого сильно кровоточила от ужасной раны, бросился к нему и закричал:
– Ты ищешь свою женщину?
Ты видел ее? – спросил Аарон. Сердце его замерло от страха.
– Двое мужчин, которых держал в тюрьме мой касик, убежали. Я бросился за ними вслед и видел, что они схватили ее. Они пошли в ту сторону, где мой господин держит огромных зверей…
– Лошадей? – с нарастающим ужасом произнес Аарон.
Эти ублюдки поймали Магдалену и собираются убежать с ней, если он не остановит их! Он взмолился, чтобы у Гусмана не хватило ума обратить в паническое бегство всех лошадей, оставив его пешим. Этот гнедой, на котором он прискакал сюда, был очень выносливым, – если он еще был там!..
Воины Бехечио не станут приближаться к обнесенному забором загону, где кастильцы держали своих лошадей. А из дружественных таинцев лишь несколько человек не испытывали смертельного страха перед лошадьми.
Он пробивал себе дорогу, размахивая мечом направо и налево, и шел по деревенской площади в сторону загона. Когда он пришел туда, из груди его вырвалось рыдание: ворота были раскрыты, языки огня лизали забор. Загон был пуст…
Он схватил за шиворот находящеюся поблизости солдата как раз в тот момент, когда тот ударил мечом индейца.
– Ты видел двух белых людей, которые тащили рыжеволосую женщину – мою жену?
Воин покачал головой. Аарон отпустил его и продолжил поиски, хватая врагов и друзей и расспрашивая их на таинском и кастильском.
„Единственная женщина в Ксарагуа – и никто не видел ее!“ Он совсем отчаялся, но тут один из капитанов Ролдана вприпрыжку подбежал к нему. Он задыхался, был весь в крови.
– Твоя жена с двумя белыми людьми, которых дон Франсиско держал в заточении! Я видел, как они поскакали на юг по дороге, ведущей в залив, где стоят каравеллы.
Быстро
– Ты не знаешь, не осталась ли хоть одна лошадь в деревне?
Услышав отрицательный ответ, Аарон выругался, моля Бога, чтобы с ним был сейчас его верный андалузец Барб. Никто не смог бы забрать его боевого коня, если бы он, хозяин, позвал его. А Рубио, видимо, не много запомнил из того, чему он учил его.
Аарон пробирался к открытому месту возле стены поселка, которая еще не была объята огнем, и пролез в дыру, а потом осторожно пошел прочь из возбужденной деревни. Люди Ролдана уже обратили в бегство воинов Бехечио.
Аарон шел по дороге, ведущей к берегу, по которой никогда раньше не ходил. Далеко ли отсюда море? Примут ли корабли на борт Лоренцо и его пленницу? Где мог раздобыть Гусман моряка, чтобы гот довез его на шлюпке до корабля?
Он задавал себе эти путающие вопросы, то и дело насвистывал, призывая Рубио, своего большого коня.
Он был уже готов распроститься с надеждой и бросился бежать за своими врагами, но тут услышал храп, а потом мягкий топот копыт. Возле излучины реки на поляне слонялись с полдюжины лошадей Ролдана и бесцельно паслись. Освободившись от ужасающих запахов крови и дыма, они бросились бежать без оглядки.
Он снова посвистел, и оторвался от своих приятелей, направляясь на зов хозяина. Одежда Аарона была испачкана кровью, у него самого было несколько неглубоких порезов и небольших ран. Гнедой замешкался, и Аарон тихонько запел знакомую мелодию, пока лошадь не успокоилась, неуверенно обнюхивая хозяина.
Аарон положил крепкую руку на гриву лошади, потом медленно перешел на левую сторону и одним быстрым, ловким движением вскочил на нее. Как хорошо, что жара джут лей приучила его ездить без седла! Но скакать без седла это совсем другое дело. Лошадь пятилась назад, металась из стороны в сторону, в общем, сопротивлялась этому странному, новому упражнению, но решимость Аарона все же взяла верх.
Он заставил себя успокоиться и сосредоточить внимание на шаге большою гнедою коня, показывая ему направление запутанными а гриве руками и помогая ногами, которыми он ударял животное по обоим бокам. Наконец ему удалось вывести Рубио на тропу, которая вела к морскому берегу.
Магдалена сидела в холодной, липкой грязи, руки и ноги ее закоченели, а все тело было исцарапано и побито от быстрой ужасной скачки по густо заросшей извилистой тропе, которая вела к тайной бухте, где на утреннем приливе покачивались каравеллы Роддана.
Дважды ей почти удавалось убежать. Она, конечно же, замедляла их продвижение. Один раз тем, что завела свою лошадь в густой кустарник, и тогда им пришлось высвобождать ее оттуда. В другой раз она пыталась освободиться тем, что пинала и толкала Гуэрру, пытаясь столкнуть его с лошади. Но она едва не убилась, когда ее кобыла поскользнулась в грязи, и Магдалена пролетела несколько ярдов в воздухе. К счастью, земля в джунглях, как мягкая подушка, и она приземлилась, не ударившись о деревья. Но кобыле повезло меньше: она сломала ногу, и Гуэрра перерезал мечом глотку бедному животному.