Райнхард Гейдрих — паладин Гитлера(сборник)
Шрифт:
Единственное, о чем не жалел военный министр, была его женитьба на Еве Грун. Находясь впоследствии вместе с ним в тюрьме в Нюрнберге, генерал Глайзе-Хорстенау сказал ему как-то:
— Господин генерал-фельдмаршал, понимаете ли вы, что ради женщины принесли в жертву вермахт?
Бломберг ответил на это отрывисто:
— Я не мог ничего с собой поделать. Она была самым страстным увлечением в моей жизни.
После смещения Фрича и Бломберга Гитлер принял решение переименовать военное министерство в верховное главнокомандование вермахта и самому его возглавить. 16 генералов были отправлены на пенсию, 44 получили другие назначения. Министра иностранных дел фон Нойрата
Что касается Гейдриха, то он понял: проведенная в общем-то успешно афера Бломберга — Фрича ослабила полицейский аппарат, в отношениях которого с вермахтом ничего не изменилось. Конфликт между ними даже усилился, и к СС новое командование вермахта по-прежнему относилось враждебно.
Проникновению полиции в военную сферу всячески препятствовали. Ставший противником Гейдриха Канарис всячески мешал гестапо и полиции безопасности действовать решительно в отношении некоторых лиц, враждебно относившихся к режиму.
Поэтому Гейдрих решил добиться еще большей централизации своей власти и устранения всего, что этому мешало. Им был разработан план, по которому обе части его системы контроля должны были стать единым целым: необходимо было объединить СД и гестапо в единой службе имперской безопасности, что, собственно говоря, и было им сделано уже в следующем году.
Гляйвицкая провокация
22 августа 1939 года Гитлер собрал в Бергхофе на совещание всю высшую военную элиту рейха — главнокомандующих, начальников штабов и ведущих генералов вермахта, чтобы объявить им свое роковое решение: быть войне.
«Никогда положение Германии не было столь благоприятным, как сейчас, — заявил он. — Англия — в угрожающей ситуации, положение Франции складывается не лучшим образом, Советская Россия готова заключить с Германией пакт о ненападении».
Речь свою он закончил словами:
«Так или иначе, войны не миновать… Я предоставлю пропагандистский предлог для начала войны. Насколько правдоподобным он будет, никакого значения не имеет. Победителя не судят и не выясняют, правда это или нет. При развязывании и ведении войны играют роль не вопросы права, а победа».
Разъезжаясь с совещания, военные не могли и предположить, что люди, призванные обеспечить обещанный пропагандистский предлог, уже находятся в полной боевой готовности.
Идея операции принадлежала Райнхарду Гейдриху, который еще в период судетского кризиса в 1938 году предлагал обеспечить предлог для вторжения в Чехословакию с помощью инсценированных стычек на границе, но тогда дело до этого не дошло.
На этот раз план его заключался в следующем: несколько групп сотрудников СД, выступающих под видом польских солдат и ополченцев, должны изобразить ряд инцидентов на польско-немецкой границе.
Перед ними были поставлены следующие задачи:
— буквально на несколько минут захватить немецкую радиостанцию в местечке Гляйвиц (Гливице) и «выступить» в прямом эфире на польском языке с несколькими антинемецкими выпадами;
— осуществить нападение на контору лесничества близ городка Пичен (севернее Кройцбурга);
— уничтожить таможенный пост в местечке Хохлинден — на участке границы между Гляйвицем и Ратибором.
При этом, естественно, должны были быть и «погибшие», как неопровержимые доказательства польского нападения — не только для иностранной прессы, но и для немецкой пропаганды.
Возникал вопрос: где взять трупы? Но он был решен весьма просто: их доставка была возложена на концентрационные лагеря. Во славу Третьего рейха в «погибших» должны были превратиться несколько десятков заключенных (их надлежало
Захват радиостанции Гейдрих поручил штурмбаннфюреру СС Науйоксу [41] , старому своему соратнику со времен становления СД. Он должен был отобрать человек шесть понадежнее, желательно со знанием польского языка, и отправиться в Гляйвиц, где обосноваться, произвести разведку местности и ждать сигнала для начала операции.
41
Науйокс Альфред Хельмут (1911–1960) — один из подручных Гейдриха. В 1931 г, вступил в СС, а в 1934 г. переведен в СД. Боксер-любитель, студент факультета машиностроения Кельнского университета, принимал активное участие в уличных драках с коммунистами. В 1939 г. являлся руководителем группы управления СД по изготовлению фальшивых документов и других средств. Возглавил провокацию против радиостанции Гляйвиц, участвовал в захвате в Голландии двух английских разведчиков, руководил операцией по изготовлению фальшивой валюты. За критику шефа отправлен на фронт. С 1942 г. — сотрудник оккупационного управления в Бельгии. В 1944 г. оттуда дезертировал, а в 1946 г. бежал из американского лагеря для военнопленных.
В качестве других ключевых фигур в предстоявшей операции Гейдрих назначил бригаденфюрера СС Хайнца Моста, оберфюрера СС Херберта Мельхорна, оберфюрера СС Отто Раша и оберфюрера СС Генриха Мюллера.
Мост должен был раздобыть польское обмундирование. (Обмундирование, солдатские книжки и карабины с патронами были своевременно получены по распоряжению генерала Кейтеля со специального склада вермахта.)
Мельхорну надлежало, предварительно очистив территорию, прилегавшую к Хохлиндену, от расположенных там подразделений вермахта, координировать действия «нападавших поляков» и «защитников-пограничников». (Перед самой операцией он был, однако, заменен.)
Рашу поручалось возглавить нападение «поляков» на Пиченское лесничество.
В задачу Мюллера входили доставка и распределение «консервов» на «поле боя».
Никто из них не имел права связываться с каким-либо немецким учреждением в указанном районе, а члены их групп не должны были иметь при себе документы, удостоверяющие их принадлежность к СС, СД и полиции, а также немецкие паспорта.
«Польское войсковое подразделение», которое должно было напасть на радиостанцию, получило польские мундиры, карабины и по 30 патронов к ним. Группам, которым надлежало атаковать лесничество и таможню, отводилась роль польских ополченцев, и одеты они были в основном в зеленые рубахи и штатские пиджаки и брюки различной расцветки, в качестве же головных уборов использовались шляпы и кепки.
Науйокс, отобрав пять человек своих сотрудников и прихватив переводчика для «зажигательного радиовыступления», отбыл в Верхнюю Силезию. Разместились они в двух гостиницах Гляйвица. Сам Науйокс остановился в «Хаус Обершлезиен».
Разведка на местности показала, что радиостанция находилась за городком на Тарновицком шоссе, за высоким двухметровым проволочным ограждением, однако территория самой станции и прилегавшие к ней два здания фактически не охранялись.
В 16 часов пополудни 31 августа в гостиничном номере Науйокса раздался телефонный звонок. Подняв трубку, он услышал всего одну фразу: «Срочно перезвоните!» Набрав берлинский номер, он попросил соединить его с адъютантом Гейдриха. Ему ответил знакомый высокий голос: «Бабушка умерла». Это был условный сигнал к выступлению. Собрав своих людей, Науйокс назначил время сбора на 19.30.