Райнхард Гейдрих — паладин Гитлера(сборник)
Шрифт:
«Не знаю, известно ли вам, что произошло недавно во Франции, — там в каком-то городе был убит немецкий унтер-офицер, и убийцу так и не удалось обнаружить. Тогда для устрашения были расстреляны десять французских граждан. О чем же думал преступник, совершивший покушение на самого высокого представителя великой германской империи на чешской земле? Подсчитайте только, что бы ждало чешский народ, если б виновные остались не обнаруженными».
Приговоры военно-полевых судов следуют один за другим.
«Характер задания: проведение расстрела. Дата: 30.5. 1942. Пункт: Прага.
…Поведение осужденных: приговор военно-полевого суда выслушали мужественно и стоя. Один из мужчин ответил иронически: „Благодарю“. Все осужденные отказались дать завязать себе глаза».
«Характер задания: проведение расстрела.
Дата: 11.6.1942.
Пункт: Пардубице…
Поведение осужденных: особенно удивило уверенное и бесстрашное поведение женщин.
Подпись: старший лейтенант Шюнеман».
Немало страстных патриотических призывов слышат те, кто приводит в исполнение эти приговоры:
«Да здравствует Чехословакия!»
«Да здравствует коммунистическая партия!»
«Да здравствует лучшая Германия!»
Несколько недель спустя Франк сообщает в донесении Гитлеру:
«Строгие меры, индивидуальные политические мероприятия, искусственно создаваемая атмосфера и планомерно возрастающее напряжение нервов чешского населения вели к постепенному усилению страха и распространению слухов о готовящемся уничтожении всей нации…»
Именно для этого и существовала особая комиссия, созданная осенью 1941 года Гейдрихом и активизировавшая свою деятельность после покушения на него, когда ее возглавил Кальтенбруннер. К ней сходились все нити, от нее же исходили основные директивы и указания. Ее заключения сводились к одному: необходимо, помимо всего прочего, прибегать к устрашающим акциям крупного масштаба, что имело бы психологическое воздействие на население.
Что подразумевалось под устрашающими акциями крупного масштаба, очень скоро узнал не только чешский народ, но и весь мир. Потому что одна такая акция уже тщательно обдумана и запланирована Она осуществляется в установленное время и в соответствующей режиссуре, с тем чтобы обеспечить психологическое воздействие на население.
Но была ли эта акция такой, какой представляли ее те, кто придумал, спланировал и отрежиссировал ее?
…9 июня 1942 года в Берлине происходило одно из самых помпезных нацистских сборищ. Однако оно не было связано с какой-либо фронтовой победой. Флаги с паучьими крестами, чей кровавый кумач в зловещей гармонии сочетался с траурным черным цветом, были приспущены. Гитлер лишь промелькнул по столице и снова поспешил под надежный кров бетонного убежища — в свое волчье логово, именуемое в сообщениях телеграфных агентств «главная ставка фюрера».
Горстка иностранных корреспондентов, аккредитованных в Берлине, отнюдь не торопилась к телефонам и телетайпам. Они не вели оживленных кулуарных споров, не высказывали предположений. Они боялись открыть рот. Не приступали корреспонденты и к описанию сегодняшней траурной церемонии, ведь куда лучше дождаться официального коммюнике, пару слов добавить,
«Смерть наступила в результате нарушения жизнедеятельности важных паренхиматозных органов бактериями или же ядами, которые проникли вместе с осколками бомбы в области плевры, диафрагмы и селезенки…»
Так говорит медицинское заключение.
Но иностранные журналисты, аккредитованные в Берлине, оставались все же журналистами. Куда охотнее потратили бы они усилия, чтобы добыть иную информацию о событиях, предшествовавших медицинскому заключению: кто бросил бомбу в Гейдриха? Кто стоит за спиной покусившихся на жизнь третьего «Г» нацистской империи? Эту смерть нацистское руководство не может скрыть от мира, как оно пытается скрыть правду о своих намерениях в отношении оккупированных стран.
Может быть, журналисты должны передать по телефону слова первого «Г»?
«…Это был один из лучших национал-социалистов, один из убежденнейших поборников германской имперской идеи…»
Или же слова второго «Г»?
«…Он как творец и основатель нашей службы безопасности и полиции безопасности будет образцом, вероятно, никогда уже не достижимым… Наша святая обязанность принять на себя его задачу и тем скорее уничтожить врага нашей нации, немилосердно и без малейшего проявления слабости»…
А может, журналисты должны сообщить, что во время траурной церемонии в мозаичном зале имперской канцелярии раздавались звуки увертюры к «Сумеркам богов» Рихарда Вагнера? Читателей в оккупированных странах, разумеется, эти «траурные сумерки» порадуют, и они искренне пожелают приближения сумерков и к оставшимся в живых большим «Г» нацистской империи.
Журналисты и не подозревают, что, пока они размышляют о том, стоит ли вообще что-либо передавать по телефону, по секретной телефонной линии состоялся разговор, в результате которого возникнет совершенно иное сообщение. И оно, как молния, облетит весь мир. В эти минуты в уютной вилле на Саской улице в Праге-Бубенче шеф пражского отдела «Зихерхайтсдинст» Хорст Бёме сидел у телефона и записывал:
«9.6.42 в 19.45 группенфюрер СС К.Г. Франк сообщил по телефону из Берлина, что согласно разговору с фюрером в этот же день надлежит провести в населенном пункте Лидице следующие мероприятия:
1. Всех взрослых мужчин расстрелять.
2. Всех женщин отправить в концентрационный лагерь.
3. Детей собрать. Тех, кто еще способен подвергнуться германизации, отправить в рейх и отдать в эсэсовские семьи. Остальные будут определены для иного воспитания.
4. Поселок сжечь и сровнять с землей…»