Район-55
Шрифт:
То полыхая серебристыми зигзагами в темно-фиолетовом небе во время частых гроз, то переливаясь под скупым солнцем блестящими волнами Измененного ковыля.
Или закручиваясь серыми спиралями столбов пыли «с добрым утром», бликуя сполохами «разрядников» в катакомбах разрушенных зданий, еле-еле светясь бирюзовыми озерцами «ведьминого студня».
Ловушки… Они создавали то, чего не было больше на всей Земле. Страшные, завораживающие и опасные. Берущиеся из ниоткуда, кажущиеся чем-то, что не может быть настоящим.
Они —
Каждый из рейдеров и военных, постоянно находившихся здесь, мог долго перечислять тяжести столкновений с тем или иным местным порождением.
Голема, большого льва-грея, цербера, рептилоида, мертвяка, туманного волка и резуса увидеть легко. Вурдалака, цверга, сфинкса или даже баньши, если она существует, — сложнее. Но против каждого из них всегда найдется аргумент: пуля, граната, нож, приклад или кулак, если больше ничего нет.
А против аномалий? Что можно сделать против электричества «разрядников», которые загнали тебя в угол между старым зданием мехмастерской и бетонным разваливающимся высоким забором? Как справиться с «добрым утром» или двумя прямо между тобой и выходом из подземных коридоров? Когда за тобой слышится хриплое и не по-человечески учащенное дыхание пары вурдалаков. А у тебя остался только «макар» с тремя «патриками» и все?
Дихлофос ругнулся под нос, заметив еле видное марево перед собой, и поднял вверх руку. Группа остановилась.
— Что там? — В наушниках сержанта раздался голос Бармаглота. — У меня на детекторе ничего нет.
— У меня тоже, а вот «конфорку» я уже заметил. Странно… Я сейчас проверю, постойте пока.
Сержант отстегнул кнопку бокового карманчика разгрузочного жилета, доставая болт с примотанной к нему ленточкой из бинта. Самый надежный детектор в Районе, не зависящий ни от батареек, ни от воздействия местного аномального электричества.
Бойцы, оставаясь на тех же позициях, где их остановила команда Дихлофоса, спокойно присели, аккуратно взяв на прицел свои сектора.
Сержант покрутил болт в пальцах и кинул его перед собой.
Полыхнуло. Столбы «конфорки» резко ввинтились в небо, мгновенно превратив в головешку ворону, пролетавшую над аномалией, и, гудя, как пламя в мартеновской печи, лениво съежились, опускаясь.
Дихлофос достал пригоршню маленьких металлических маркеров и начал методично определять оптимальный маршрут для прохождения.
Через пару минут он понял, что столкнулся с чем-то не совсем обычным даже для Района. И дело было не только в количестве взмывающих вверх фонтанов высокотемпературного пламени. Дихлофосу показалось, что это скопление подземных горелок вообще нестандартно.
Он кидал болты в сторону марева над предполагаемым эпицентром ловушки, а пламя поднималось чуть сбоку. Как будто у «конфорки» хватило ума
В наушниках раздался голос Бармаглота:
— Ну, чего там?
— Не-па-а-нят-на-а-а…. — Дихлофос хмыкнул. — Ни хрена не понимаю, командир. Вектор пламени у ловушек нестандартный, и вообще странные они какие-то. Честно, если бы мы только вышли, я бы назад повернул. И постарался их обойти. Не понимаю, как их пройти.
— Подожди-ка, сейчас подойду. — Бармаглот отключился.
Подойдя к подчиненному, он недолго смотрел на то, как Дихлофос пытается понять, где можно пройти.
— Да-а… но назад уже не пойдешь, — Бармаглот зло сплюнул, — с графика собьемся. Будем пробовать здесь.
Он включил общий канал связи.
— Группа, слушай приказ. — Он помолчал, собираясь с мыслями. — Идем шаг в шаг. Направляющий — Дихлофос. Первые трое, пройдя через аномалии, занимают оборону. Еще двое — замыкающие.
Всем ясно? Идем очень аккуратно, ребята.
Квасков ругался, старшина ругался и злился, а Кубанец ругался, злился и придумывал планы наказания своих подчиненных. Но если первые двое ругались и злились вслух, то старший лейтенант это проделывал про себя.
Все шло не так, как планировалось. Станция, которую унесла с собой группа, должна была дать им возможность беспрепятственно выходить на связь, но молчала в первый сеанс связи. И во второй тоже.
Из двух полагающихся для десанта «крокодилов» командир первого взвода признал годным к выполнению задачи только один. У второго капитану показалась ненадежной электроника.
Бэтээры, подогнанные к кирпичному сараю, где старшина хранил «энзэшные» боеприпасы, оказались хорошими. Только водителей выделили — хуже некуда. Срочников из предпоследнего призыва. В результате молодые бойцы были отданы на растерзание старшине, который отправил их на чистку картофана. Кваскову пришлось согласовать замену присланных водителей на двух своих, проверенных.
Потом оказалось, что ящики с патронами, которые принесли со склада АТВ, — не те. Вместо стандартных девятимиллиметровых, для «Валов» и «Калашниковых-13М9», на складе выдали «семьдесятшестые» для обычных «калашей».
Проверить должен был сержант Злой, ходивший на склад старшим. А так как в подчинение он входил к Кубанцу, то именно поэтому тот сейчас и злился.
— Вот ты мне скажи, Лева, — Квасков ругался сидя, а старлей при этом старался стать меньше и не нависать над майором, — командует взводом кто?!.
— Я… — тоскливо ответил Кубанец, зная любимую присказку майора.
— Я, я. — Квасков постучал пальцем по столешнице. — Головка… от кумулятивного снаряда!!! А за каким, спрашивается?! Товарищ старший лейтенант! Твою за ногу! У нас здесь! На площадке! Лежат не те патроны! А?!