Район на район, или хаос юго-востока
Шрифт:
– О-о-о! Спаси-ибо большо-ое! – воскликнула Олька и затрясла ручонками. – Мама! Это Ба-арби-и!
Она схватила пакет с конфетами и побежала в комнату.
– А тебе не дам! Понял? – пробегая мимо брата, заявила Оля и показала ему язык.
– А ну перестань! – сказала брюнетка дочери, грозно сдвинув брови. – Получишь у меня, несмотря на праздник! – она сняла с плеча полотенце и неуклюже махнула им в её сторону. – Ле-енка-а, при-иве-ет! – уже тихо и ласково, расплывшись в улыбке, протянула она руки к вошедшей.
– Приве-ет, сестрё-ёнка! – тоже с теплотой
– Чуть-чуть засиделся, – начала оправдываться беременная, коротко и тяжело дыша. – К Олькиному дню рождения не успел. Мы надеялись! – подняла она брови, поддерживая свой живот снизу одной рукой. – Врачи говорят, что к девятому мая должен. Но мне кажется, не досидит он до девятого. Между праздниками выскочит. Как пить дать!
– Как выйдет, так и выйдет, Натах! – строго сказала Лена, махнув рукой. – Неча и переживать!
– Здрасьте, тётя Наташ! Принимайте поздравления! – сказал Дима, потянувшись обнять тётку.
– Спасибо, спасибо, Димась, – обнимая племянника, ответила Наталья.
– Привет, Наташ! Держи поздравления! – сказал Пётр, протягивая беременной цветы.
– Спаси-ибо! – снова умилённо сложив руки перед грудью, протянула Наташа.
Потом Пётр и Наталья немного замешкались, не зная, куда деть букет, чтобы обняться, но в конце концов смогли это осуществить.
– Паш! Найди-ка вазу, пожалуйста, – попросила беременная своего мужа, крутя в руках букет. – Какая пре-елесть!
– Димка! Димка! А на рыбалку пойдём?! – вдруг закричал мальчишка.
– Да чего ты орёшь-то? – одёрнула его мать.
– Дим, пойдём? Ну, пожалуйста, – уже тихо взмолился мальчик, потеребив Диму за рукав, а после умоляюще сложил руки.
– Прям сегодня, что ль?
– Ну да. А чё?
– Да ничего. День рождения вроде у сестры-то.
– Ну… пожрём и пойдём, а?
– Да у меня и одёжа-то не подходящая, – оглядев себя, сказал Дима.
– Да вон, папка тебе даст свою! Ты вон уже с него ростом-то! Да, пап?
– А? – не понял папа. – Чего?
– Одежду, говорю, Димке дашь свою рыбацкую? Он вон уже с тебя ростом!
– А-а-а, ну да. Можно, – покивал Павел. – А вы чё, не посидите что ль даже с нами?
– Посидим, посидим, – успокоил Павла сын. – Диман, смари! – снова закричал малец и побежал куда-то в глубь квартиры. – Я там уже всё приготовил!
…
– А откуда приехал-то? – спросил Сергей.
– Из Жуковского, – ответил Дима.
– А-а, – понимающе покивал Сергей.
Возникла пауза. Все сидели и наблюдали за поплавками.
– Как там сэмоли-то, летают ещё? – вдруг спросил Сергей у Дмитрия.
– Куда они денутся-то?
Посидели ещё какое-то время молча, глядя на поплавки, которые мирно торчали
– Ну ладно, парни, удачи! – прошептал Сергей и хлопнул Диму по плечу. – Поеду я.
– Угу. Давай! Мы тоже походу пойдём сейчас.
***
Наступил Первомай.
В городе Жуковском, как и в других городах необъятного Союза, всё вокруг пестрило украшениями алого революционного цвета: флаги, плакаты, звёзды, баннеры, растяжки. Воздух был пропитан духом Праздника весны и труда.
Каждый закоулок сквера был забит людьми. По его сторонам – вдоль улицы Маяковского от улицы Горького до памятника Жуковскому, у второй школы, у стоматологии (в этом же доме находился клуб «Ювента»), возле гостиницы «Дружба», у штаба Народной дружины, у АТС, везде-везде царила суета. Трудящиеся готовились к шествию праздничной демонстрации. Все в приподнятом настроении, приветствуют друг друга, улыбаются, галдят. Почти у каждого в руках что-то символичное: у кого – флажок, у кого – воздушные шарики, у кого – белый деревянный голубь на палочке, у кого – деревянный самолётик или поролоновая бабочка, кто с табличками, кто с плакатами, кто с транспарантами. Помогают друг другу приколоть на одежду красные ленточки. Школьники в пионерских галстуках и красных пилотках, дурачась, приветствуют друг друга «салютом».
– …а она мне говорит: «Я тебе двойку за второе полугодие поставлю», прикинь? – возмущался Слава Антонов. – Овца, блин!
– Ну а ты чё? – спросил Гамаков и сделал затяжку.
Витя Гамаков был худым невысоким парнишкой лет шестнадцати, со светлыми кудрями.
– А чё я? Придётся как-то её загреть, – задумался Антонов. – А то на третий курс хрен перейдёшь!
– Отлижи ей! – взорвался смехом Костыль.
– А-ля-ля-ля! – сморщив нос и высунув язык, проулюлюкал Антонов. – Щас ты отлижешь!
– Во-во, прям так и отлижи! – сквозь смех еле выговорил Костыль, утирая слёзы.
Гамак тоже засмеялся.
В обычные дни по Площади Ленина и по улице Маяковского, по обоим односторонним её направлениям, прилегающим к скверу, шли машины и автобусы. Но сегодня для проведения парада эти улицы для движения машин были перекрыты.
– Ну чё, скоро двинутся, походу, – сказал Дима Пономарёв.
Непослушные тяжёлые волосы постоянно сваливались ему на глаза, и он всё время поправлял их рукой.
Народ на Площади и везде вокруг ребят оживился. Зашевелились и сами парни. Стали бросать под ноги окурки.
Они кучковались за лотерейным ларьком, под деревьями на газоне, возле примыкающей к Площади Ленина центральной почты: «ПОЧТА ТЕЛЕФОН ТЕЛЕГРАФ». Перед «Лотереей» и в других открытых местах: на асфальтированной проезжей части Площади, на автобусной остановке и на островках безопасности собирались представители отделов или конструкторских бюро городских заводов и представительств.