Райский остров
Шрифт:
– Все в порядке, дорогая.
Теодор опять что-то сказал, Лидия замахнулась на него битой.
– Ничем от меня не пахнет! Отродье ты этакое!
Мальчишка усмехнулся, Хэнк засвистел и отвернулся.
Он и так прекрасно знал, как смотрит на него сейчас Смитти, с каким именно выражением. Он сделал вторую подачу, Лидия ударила по мячу, и тот полетел к базе, но мяч перехватил Мадди, он как раз пролетал мимо.
– Ты в ауте! – заулюлюкал Хэнк.
Мадди спокойно передал мяч обратно Хэнку и улетел в облаке пурпурного дыма.
– Нет
Хэнк опять пожал плечами.
– Мужчины играют против женщин. А если бабы летать не умеют, то это их трудности. Правила утверждены. Мужчины против женщин. Назад дороги нет. Ведите себя спортивно, вам этот диспут не выиграть.
Смитти обняла Лидию, потрепала по щеке, взяла биту и вышла на позицию. У нее был вид человека, готового на все. Но сначала она погрозила пальцем Теодору.
– Одно ваше слово, молодой человек, и я заставлю вас отдраивать все сгоревшие кастрюли. Это понятно?
Мальчишка сморщил нос, кивнул и молча встал на позицию принимающего.
– Эй, Смитти, а это честно?
– Спокойно делай свое дело, подавай.
Он сделал замах из-за плеча, но Смитти умудрилась послать ему обратно скользящий мяч, и не успел Хэнк поднять биту, а она уже была на базе. Он свистнул и покачал головой. Ну и бегает она! Никогда в жизни такой не встречал. Она сладко улыбнулась и приветственно помахала рукой, ясно давая понять, что утерла ему нос. Хэнк мрачно наблюдал за тем, как она приплясывает на базе от удовольствия. Маргарет повернулась к нему спиной и, болтая руками, пела: «Та-та-та! Та-та-та!»
Он подумал-подумал, повернулся и подал мяч Лидии.
Девочка два раза промахнулась. Хэнк легко подбросил мяч на руке, затем небрежно подошел к Смитти. Остановился близко-близко, так что никто не мог слышать, о чем они говорят – наклонился и сказал:
– Ты хорошо бегаешь, дорогая. Ты знаешь?
Она ухмыльнулась, подбоченилась и сказала:
– Догадываюсь.
Он очень тихо прошептал:
– Ты хихикаешь тогда, когда это нужно.
Она ничего не ответила.
– А какая ты вкусная! Сегодня целый день вспоминаю, какая нежная у тебя кожа, как ты пахнешь, как возбуждаешь меня... – Он еще долго продолжал в том же духе, пока она окончательно не смутилась. – А еще знаешь, о чем я думаю?
Она нашла в себе силы только покачать головой.
– Ты в ауте, твоя нога вне базы.
Глава 31
Команда женщин проиграла со счетом 27:3, им не помогло даже то, что они объявили Опровержение членом команды. Коза притрусила к полю и паслась около позиции Хэнка. Казалось, она всерьез собиралась рассчитаться с ним за то, что он был невежлив с дамами. Так и произошло. Минут пятнадцать спустя коза выбила его с базы дважды, как раз когда он стоял, приготовившись к бегу. Тем не менее трогательное (и весьма чувствительное для пятой точки Хэнка) участие козы ничего не изменило. Хотя Маргарет бегала как ветер, никто не мог превзойти Хэнка в точности удара.
Но игра закончилась, и они пошли к пляжу, чтобы искупаться и освежиться. Маргарет взяла Аннабель на руки. Лидия и Теодор побежали наперегонки, кто первый добежит до воды. Мадди летал в поднебесье вместе с чайками и смешно их передразнивал. Дети смеялись и показывали на него друг другу. На самом деле джинн выполнял серьезное поручение Маргарет: следил за акулами.
Хэнк же старался не обращать внимания на то, что кто-то там летает, окутанный пурпурным дымом. Маргарет повернулась к Хэнку.
– Я никогда не видела, чтобы так били по мячу, как ты.
Он засмеялся:
– Раз я не мог бегать, мне необходимо было научиться подавать и бить.
– Но ты ни разу не промазал.
Он повел плечами и посмотрел вдаль.
– Во время моего третьего сезона в Национальной лиге я выбил 492 очка.
– Это много?
Хэнк рассмеялся.
– Мне следует всегда перед тобой хвастаться, дорогая. Да, достаточно неплохо. Не думаю, что мой рекорд кто-нибудь побил. Когда я уезжал из Штатов, он держался, но, может быть, за последние годы...
Теодор подбежал к ним, упал коленями на песок и, задыхаясь, спросил:
– Можно, я сплаваю на отмель? Я уже очень хорошо умею.
Маргарет побледнела, вспомнив, что только вчера она застрелила акулу.
– Нет! – закричала она резко. – Это слишком опасно. С тобой все, что угодно, может случиться.
– Ты имеешь в виду акулу? – невинно спросил мальчик.
– Да, – ответила она, сильно нервничая.
– Но ты же убила ее. Почему бы мне не попробовать? Ну пожалуйста.
Хэнк взял Теодора за плечо.
– Ты хочешь знать почему?
– Да.
– Потому, что у тебя рыжие волосы.
Теодор заморгал, нахмурился, задумался, потянул себя за волосы, посмотрел на огненно-рыжую прядь. Хэнк с серьезнейшей миной посмотрел на него и спросил:
– Ну что, какого цвета?
– Рыжего.
– Правильно.
– С такими волосами нельзя плыть к отмели?
Хэнк покачал головой. Теодор посмотрел на море, на буруны над отмелью, опять насупил брови, видимо, пытался что-то понять. Потом, смирившись, глубоко вздохнул.
– Ладно.
Теодор еще переминался какое-то время на месте, потом побежал обратно на мелководье.
Маргарет смотрела на Хэнка, не в силах прийти в себя от изумления. Однако она сказала очень спокойно:
– Но это же бессмысленно.
– Проклятие, если я что-то и понял в психологии детей, Смитти, так это то, что они думают по-своему. Совершенно не обязательно, чтобы мы с тобой что-то понимали. Главное, чтобы они сами видели в этом смысл.
К ним подошла Лидия. Они с Маргарет взяли Аннабель за ручки с двух сторон и пошли с ней в воду. Несколько минут, пока они плескались, Хэнк о чем-то раздумывал, глядя на океан. Маргарет вдруг обернулась – он по-прежнему стоял, пристально вглядываясь в прошлое. Она отдала Аннабель Лидии, а сама решила, что должна обязательно вытащить его оттуда, вернуть в настоящее.