Райский поцелуй

Денисон Джанель

Не веря своим глазам, он покачал головой, убежденный в том, что не совсем точно понял смысл того, что было напечатано мелким шрифтом. К сожалению, от вторичного прочтения смысл написанного не изменился.

Джек выругался себе под нос. Это открытие его потрясло. Да, Кейла открыто говорила ему, что хочет знать его мнение о новой партии конфет, задуманной для «Сплошного соблазна», и он с удовольствием пробовал ее пикантную продукцию. Но она утаила свой замысел. Выходит, он для нее был ничем иным, как подопытным кроликом.

Доказательства ее мошенничества

были налицо, и он держал их в своих руках. Хотя ему была ненавистна мысль о том, что все происшедшее между ними было частью некоего тщательно разработанного плана, он не переставал надеяться, что этому есть какое-то логическое объяснение.

— Доброе утро.

Нежный голос Кейлы отвлек его от беспокойных мыслей, и, обернувшись, он увидел ее. Она стояла в дверях кухни. Волосы были слегка растрепанны, кожа горела от любовных утех, а шелковый халат делал ее необычайно привлекательной. Если бы Джек не нашел столь обличающих доказательств, которые, безусловно, требовали немедленных объяснений, он бы сорвал с нее этот легкий наряд и занялся с ней снова любовью, прямо здесь, в этой проклятой кухне.

Но сейчас он должен выяснить всю правду об этих конфетах, которыми она все время закармливала его.

— Доброе утро, — ровным голосом ответил Джек. Забыв о том, что собирался приготовить завтрак, он показал на открытую папку с секретными рецептами. — Что это такое?

Кейла испуганно вздохнула, ее глаза в панике расширились.

— Я… — Переминаясь с ноги на ногу, она проглотила подступивший к горлу ком и попыталась продолжить: — Это рецепты той новой партии конфет, которые я готовлю для «Сплошного соблазна».

— Это я понял, — язвительно сказал Джек хотя это ни шло не в какое сравнение с той злостью, которая кипела внутри него. — Мне посчастливилось попробовать каждую из твоих конфет. Я спрашиваю о том, что ты добавляла в них. Судя по рецептам, ты изобрела очень интересное варево. Насколько я понимаю, ты кормила меня, ставя своего рода эксперимент?

Кейла поежилась, прекрасно понимая, что он имеет в виду. Но, к ее чести, она не стала лгать и изображать из себя дурочку, как сделали бы большинство его знакомых женщин.

— Да, — прошептала она в смертельном испуге. — Я хотела проверить, на самом ли деле так действует это возбуждающее средство. Поэтому и просила тебя пробовать конфеты, чтобы проверить твою реакцию на стимулятор.

Он не мог поверить своим ушам. Не мог постичь то, что она всерьез увлеклась каким-то стимулятором.

— И какой же вывод ты сделала из моей реакции, Кейла? — спросил он.

Отведя взгляд, она теребила пальцами край халата.

— Эти конфеты и то, что было в них, безусловно, оказали свое воздействие на тебя.

Джек скрестил руки на груди. Ему было уже безразлично, куда заведет их этот разговор.

— Нет, меня соблазнила ты, а не твои конфеты.

— Может быть, тебе так действительно кажется, — мягко сказала Кейла с болью в голосе, — но, похоже, именно возбуждающее средство стимулировало твое отношение

ко мне.

— Посмотри на меня, — потребовал Джек. Он хотел, чтобы она посмотрела ему в глаза и поняла всю правду. Когда ее взгляд робко встретился с его взглядом, Джек твердо произнес: — Твои конфеты совершенно не подействовали на меня.

— Я понимаю, тебе, вероятно, трудно поверить мне, но это так. — Она вскинула подбородок. — Мы были близки, благодаря моим конфетам.

Это был крах всего. Господи, неужели Кейла не шутит? Но стоило ему только увидеть выражение ее лица, как он понял, что она действительно верила в то, что ее сладости были причиной того, что он занимался с ней любовью.

— Объясни мне разницу между страстью подлинной и вызванной искусственно, и я опровергну тот факт, что мне нужен стимулятор, чтобы желать тебя.

Кайла не собиралась сдавать свои позиции.

— Первый раз мы поцеловались после того, как ты съел несколько «Райских поцелуев», — сказала она. — Потом ты попробовал «Укусы любви» в ту ночь, когда готовил тут для меня ужин, и мы в результате занялись любовью прямо на кухне. Но самое яркое доказательство того, какое влечение вызывают эти конфеты, это то, что случилось, когда я отправила «Шоколадный оргазм» в твой ресторан. Ты помнишь, что произошло?

— Боже мой, Кейла, как я могу забыть? — Он нервно взъерошил свои волосы, не зная, существует ли способ убедить ее в том, что его страсть к ней подлинна и всегда была такой. — Попробовав эти твои конфеты, я мечтал о близости с тобой. Но совсем не из-за какого-то стимулятора. Я хотел тебя потому, что, когда ел конфеты, думал о тебе и о том, как мы провели предыдущую ночь, и это возбудило меня.

— Тогда как ты объяснишь те случаи, когда мы могли заняться любовью, но не делали этого, и каждый раз это было тогда, когда ты не ел моих конфет?

Он чуть не взвыл. Ну как доказать ей?

— Чистое совпадение!

Кейла грустно покачала головой.

— Нет, неправда. Я сама испытала действие этих конфет.

— Да что ты? — недоверчиво протянул Джек. — И что же именно ты почувствовала?

— Жар. Трепет. Состояние влюбленности. И так происходит каждый раз, когда я ем эти конфеты.

Джек не представлял, что ему делать… И вдруг его осенило, почему Кейла так настойчиво доказывает, что конфеты являются причиной его влечения к ней. Потому что она не может заставить себя поверить в то, что он мог искренне увлечься ею.

Под влиянием матери и Дага она вбила себе в голову, что, поскольку не обладает безупречной фигурой, ни один мужчина не захочет взглянуть на нее второй раз. И эта глубоко засевшая неуверенность в себе заставила ее изобрести свои конфеты, которые должны были помочь ей сохранить самолюбие. Когда их роман закончится, вместо того чтобы почувствовать себя отвергнутой, как пророчили ей мать и Даг, она может успокоить себя тем, что их отношения длились до тех пор, пока продолжалось действие возбуждающих конфет, а без них его желание угасло.