Райский сад дьявола
Шрифт:
На другой день после получения партбилета Швец пришел в Управление кадров Министерства внутренних дел и подал заявление о немедленном восстановлении его в органах. Матерые кадровики, с усмешкой глядя на шустрого Швеца, сказали, что никогда больше его присутствие не осквернит священных стен МВД. Швец захохотал как русалка и сообщил им, что он их пахал во все дыры и покажет им, как очень быстро восстановится в рядах славных органов внутренних дел, поскольку он настоящий чекист-дзержинец с холодным умом, горячим сердцем, а главное – с абсолютно стерильными руками, о чем свидетельствует его восстановление в партии – самой высокой нравственной институции, которая когда-либо была создана человечеством.
Ошалевшие кадровики постепенно исчерпали все доводы, почему можно было бы его не взять обратно в контору. И град жалоб в ЦК, во все государственные
Швеца вызвали на собеседование и стали обговаривать место работы, куда он пойдет дальше трудиться. Швец засмеялся и вежливо сообщил кадровикам, что во всей многотысячной системе советской милиции существует только одно место, на которое он пойдет работать, – должность начальника ОБХСС Дзержинского района. Именно отсюда он был провокаторами и бериевцами из МВД, прокуратуры и КГБ извлечен с целью дискредитации органов. Его возвращение именно на эту должность – вопрос престижа органов внутренних дел.
Кадровики пытались урезонить Швеца, объясняя, что это место давным-давно занято, там работают люди, и вообще это может быть неправильно понято. День за днем Швец являлся в Управление кадров, топал ногами, требовал, скандалил, плакал, угрожал, умолял. В конце концов история закончилась однозначно – человека, сидевшего на его стуле в Дзержинском райотделе, перевели с повышением, чтобы освободить место, и Швец водворился на свою должность.
Он пришел на работу в понедельник утром, издал приказ по отделу ОБХСС о том, что вступил в должность и принял отдел к руководству, а на другой день направил министру внутренних дел рапорт об увольнении в отставку. На этом швецовская героическая эпопея службы в МВД закончилась. Продолжил он ее во вполне необычных обстоятельствах.
АРИЙСКАЯ АРМИЯ
«Арийская республиканская армия», готовясь к войне с правительством США по освобождению страны от черных и евреев, только в этом году совершила 19 ограблений банков в Небраске, Огайо, Висконсине и других штатах. Лидеры политических гангстеров утверждают, что они не грабители, а экспроприаторы средств, необходимых для покупки оружия и вооруженной борьбы.
АРА – одна из многочисленных организаций людей, именующих себя милитантами. Они не признают власть федерального правительства и не скрывают целей свержения существующей власти. Сорокатрехлетний Ричард Макларен и его единомышленники провозгласили «Республику Техас». Макларен, называющий себя президентом независимого Техаса, грозит началом третьей мировой войны в случае его ареста.
По мнению экспертов, в стране существует масса не менее опасных милитантов. Они взрастили необычайную инфраструктуру по всей территории США. Они активно привлекают людей, которые видят в масонах, католиках, евреях, в международных банках суть всех проблем. Наиболее влиятельная сеть называется «Christian Identity». Основной постулат этих людей – они являются истинными наследниками Земли, будучи белыми арийцами христианского вероисповедания. Все остальные – грязь и недолюди. Идейные убеждения охлоса все чаще смыкаются с идеологией ку-клукс-клана. Милитанты изолируются от общества, образуя собственные закрытые общины. Рано или поздно они сливаются в «Орден» – систему правых подпольных организаций. Наиболее типичным «Орденом» является легально зарегистрированный «Завет, меч и длань Господня» – группа вооруженных людей, готовых использовать «волю Господню», то есть те задания, которые, формулируя библейские тексты, дают им руководители.
Небольшие группы по 5—10 человек, вооруженных до зубов, готовы противостоять правительству в любых формах и целью своей полагают тотальный терроризм. Год назад было намечено взорвать здание федерального правительства в Оклахома-Сити. Покушение не удалось, потому что ракета взорвалась в руках у террориста. (Здание федерального правительства в Оклахома-Сити было взорвано Тимоти Маквеем два года спустя.) Среди перехваченных документов существуют планы запустить в водоснабжение цианистый калий, взрыв больших нефтяных терминалов, сбор любыми средствами денег на покупку земель для «Белого бастиона». «Белым бастионом» милитанты называют находящиеся в непроходимой глуши территории, почти ненаселенные, не контролируемые властями. Здесь осуществляется военизированная подготовка армии бойцов освобождения Соединенных Штатов от империалистов, негритянской черноты
28. ТЕХАС. ХЭНК. БАСТИОН
С обочины раздолбанной шоссейки Эд отмахнул им бутылкой рома взлет, Кейвмен дал газ и отпустил тормоз.
Ветер от винтов трепал гриву Эда, он махал руками, и Хэнк сквозь натужный треск измученных моторов слышал отдельные слова:
– Приеду… Жди… Выпьем…
«Бичкрафт», трясясь, дребезжа и подпрыгивая, бежал по дороге. Хэнку самолет нравился, но он боялся, что машина развалится еще до взлета. Все в ней колотилось, билось, звучало. К фюзеляжу были почему-то привязаны алюминиевые проволоки. Хэнк с отвращением смотрел, как при форсаже на крыле дрожит лужица коричневого масла, может быть, из левого двигателя.
Кейвмен выжал до упора газ и взял на себя рычаг – машина будто ударилась задницей о землю и оторвалась от дороги. Самолет уже летел, но не поднимался. Планировал на высоте футов тридцати и явно не собирался забираться выше. Дорога под ними упиралась в лес, дальше была видна вода – бескрайний болотный разлив. Хэнк чувствовал пронзительный сладкий холодок под ложечкой, будто кварту ванильного мороженого засунули за пазуху.
Перед самым лесом Кейвмен чуть довернул машину и мрачно сказал:
– Ну, ты, кобыла, поднимайся…
И самолет подскочил над лесом, над протокой, над бесконечным затеком болота – полетел!
Они двигались на северо-запад часа полтора, и Хэнк предположил, что они уже над Луизианой. Кейвмен усмехнулся:
– Да мы почти прилетели…
Сели на небольшом поле, окруженном высоченным лесом. На опушке стояли домики, из которых вывалил на звук самолета народ. Почти все – с автоматами и ручными пулеметами.
Кейвмен выключил двигатели, и наступившую тишину рассекла автоматная очередь – парнишка, ростом сам с автомат, салютовал им.
– Не рановато ли парню играть с автоматом? – спросил тихо Хэнк.
Кейвмен ответил серьезно:
– Здесь дети с оружием не играют… Научился держать ложку – держи автомат… Они предпочитают «узи» – все-таки полегче…
Публичка встречала их пестрая. Некоторые – совершенные лесовики, другие сохранили на себе малозаметные чешуйки городского быта. Старший отдал по-военному честь Кейвмену:
– Салют, генерал! – Протянул руки к Хэнку: – Рад тебя видеть, брат! Уже о тебе наслышаны. Присоединяйся к хорошей компании…
В приземистом бревенчатом доме стояли длинный дощатый струганый стол, дубовые лавки и ружейная пирамида у дверей. На столе дымилась еда, а в галонной бутыли из-под яблочного сока янтарно желтела какая-то жидкость – наверняка не сок. В доме не было электричества, канализации, воду держали в пластмассовых ведрах. Хэнк подумал, что лесовики-партизаны отъехали на 200 лет назад.
– Садись, ты здесь не гость, – подтолкнул его в спину Кейвмен и налил ему кружку освежающего напитка – настоящего чистейшего кукурузного самогона.
Все выпили и разом заорали:
– С прибытием, товарищ! Добро пожаловать!..
И понеслось! Все говорили громко, жадно жрали, много пили и спорили все одновременно.
О’Рурк рассказывал о какой-то Джейн, у нее, мол, можно за сорок долларов хорошо перепихнуться, правда, лень ехать семьдесят миль. Спорили о том, какое виски лучше – скотч или бурбон, потом согласились, что бурбон все-таки лучше, а лучше бурбона только их самогонное пойло. Затем спорили о том, что лучше – винтовка «М-16» или автомат Калашникова. Долго перечисляли достоинства и недостатки автоматов и пришли к выводу, что для их целей лучше русский автомат «АК-47», «укороченный», который они называли «ублюдок». Лысый рослый бородач, не обращая ни на кого внимания, играл в дартс – неостановимо, как машина, он бросал дротики в мишень и, промахиваясь, очень громко скрипел зубами.