Райский уголок. По велению сердца
Шрифт:
Кондукторша, пышная и добродушная особа, сидела на своем месте с билетной машинкой на огромном животе. Она весело улыбалась и заговаривала то с одним, то с другим понравившимся ей пассажиром.
— Вот так, моя дорогая, здесь осторожнее, не забудьте про ступеньку.
Наконец она добралась до места. Почти восемь часов. Наверняка он никуда не ушел! О Боже, прошу тебя, не дай ему никуда уйти. Она промчалась, распахнув пальто, от остановки до знакомого угла и машинально подняла глаза к окну на втором этаже маленького
Оно было темным.
Волей-неволей она замедлила бег до быстрой ходьбы; сердце бешено колотилось, отдаваясь болью в груди. Было еще не очень темно. Возможно, он просто не включил свет.
Она вбежала по ступеням к входной двери, распахнула ее и ступила на узкую темную лестницу. Ключ, который дал ей Хьюго, как только переехал в эту маленькую квартиру, был уже наготове. Крохотная площадка тоже была не освещена. Она нащупала выключатель. В тусклом свете голой электрической лампочки на стенах заплясали тени.
Она вставила ключ в замочную скважину и открыла дверь.
— Хьюго? Хьюго, это я…
Света нигде не было. Ни единого звука не доносилось до нее. В комнате было холодно. Необычный сильный запах ударил ей в нос, но она не могла определить его.
— Хьюго? — С тяжелым сердцем она вошла в неприбранную комнату. Все было так, как она оставила — газета на полу, старое большое кресло, стоящее криво. Она машинально поправила его, направляясь к кухонной двери. — Хьюго? — снова окликнула она, почти ни на что не надеясь. — Это Флип.
Дверь в кухню была распахнута настежь. Она заглянула за дверной косяк. И застыла на месте.
Хьюго сидел, повалившись на стол, его светлая голова уткнулась в разбросанные детали часов. Она сразу заметила пустую бутылку из-под виски, что лежала рядом с ним, маленькие картонные упаковки, которые валялись среди деталей, и перевернутый стакан.
— Хьюго! — Она подлетела к нему, схватила за плечи и начала яростно трясти.
Он был невероятно тяжелым. Его рука свалилась со стола и повисла, точно у сломанной брошенной куклы.
— Хьюго! Проснись! — Она дрожала от ужаса. Схватив одну из картонных упаковок, она увидела, что это аспирин. Несколько упаковок — и все пустые. — О Боже! — Ее желудок не выдержал. У нее начались рвотные позывы; усилием воли она подавила их. Потрогала его лоб. Он был еще теплым. Потом наклонилась к его рту, коснувшись волосами его щеки. Он дышал; дыхание было неглубоким и жестким, но все-таки он дышал. Сомкнутые веки дрожали.
— Хьюго, проснись! Ты должен проснуться! — Она инстинктивно пыталась заставить его распрямиться, но не могла справиться. — Прошу тебя! Хьюго!
Он застонал и повернул голову.
Находясь почти в истерическом состоянии от облегчения и ужаса одновременно, она попробовала перекинуть безжизненную руку через свое плечо, чтобы посадить его прямо.
Он
— Хьюго, нет! Слушай меня! Открой глаза! Хьюго — пожалуйста… — Она говорила, задыхаясь от рыданий.
Он опять застонал и пошевелился. Его движения были судорожными.
— Доктор! — вспомнила она. — Я должна вызвать доктора! Хьюго, я хочу помочь тебе!
Его рука поднялась, пытаясь ухватиться за ее руку, но вновь безвольно повисла. Глаза закатились под лоб.
Она взяла его за руку.
— Я недолго. Обещаю тебе.
— Не надо… док… — только и сумел вымолвить он.
— Что?
Он сделал сверхчеловеческое усилие.
— Не надо… доктора… — последний слог он произнес с трудом, хватая ртом воздух.
— Хьюго, ты умрешь!
Он неистово замотал головой. Одна из деталей до крови поцарапала его щеку.
Она опустилась радом с ним на колени.
— Хьюго, я должна позвать кого-нибудь на помощь — я не знаю, что делать! Я не могу позволить тебе умереть! Я не дам тебе умереть! Пожалуйста, Хьюго, прошу тебя! Не спи! Телефон-автомат почти у самого дома. Я вернусь через пару минут. Хьюго — не спи! — Она схватила его за плечи и невероятным усилием заставила распрямиться. Он закачался, соскользнул со стула и упал. Голова оказалась на полу, глаза закрылись.
Филиппа оглянулась вокруг. На источенной деревянной сушильной доске стояли грязные чашка и блюдце. Она бросилась к раковине, наполнила чашку холодной водой и плеснула ему в лицо. Он судорожно глотнул воздух и закашлялся. И вновь открыл глаза.
Она повторила это еще раз, потом еще.
— ПРОСНИСЬ!
Он слабо зашевелился.
— Вот так. Постарайся двигаться. Только не засыпай. Ты меня слышишь? Не засыпай! — Она рылась в своей сумочке. — О Боже, должна же у меня где-то быть мелочь — а! — Зажав в кулаке горсть монет, она понеслась к двери, в одно мгновение преодолела лестницу и выскочила на улицу. Слава Богу, телефонная будка была свободна.
Ей достаточно было несколько секунд, чтобы вставить монету и дрожащим голосом попросить соединить ее с единственным человеком, к которому она могла обратиться за помощью с тех пор, как не стало матери.
Глава шестнадцатая
Скрип тормозов на углу улицы и резкий щелчок дверцы возвестил о прибытии Тоби. Спустя несколько мгновений он ворвался в комнату, на ходу сбрасывая с плеч пальто, шелковый шарф и смокинг и развязывая узел черного галстука.
— Флип?
— Я здесь. — Филиппа поднялась с того места, где она ползала вокруг Хьюго, не давая ему заснуть, разговаривая с ним. На ее лице было написано страдание. — О Тоби…
— Не мешай. — Двумя шагами Тоби пересек комнату и быстрым и легким движением сначала поднял Хьюго на ноги, затем перебросил через плечо.