Раз-два-три-четыре-пять, выхожу тебя искать

Чернова Ирина Владимировна

— Все, закончили, завтра продолжим поиски наверху и на лестнице, — дал отмашку Михель. — Все равно в темноте бесполезно искать.

Он первый спустился вниз по лестнице, спрыгнул и пошел мыться к узкой речушке, журчавшей недалеко от башни. За ним потянулись остальные, отряхиваясь, вытирая ножи и поддергивая штаны. В проеме было темно и я осторожно спускалась, держась за стену и нащупывая ногами ступеньки. Гудела уставшая спина, ныли ноги и руки, а еще надо было спуститься вниз через рухнувший пролет. Когда я поняла, что все уже ушли и мне в сгустившихся сумерках никто не собирается помогать, то чуть не заревела от обиды и села прямо на последние ступени, прислонившись боком к стене. Вроде я и так не прошу к себе особого внимания,

но такое откровенно наплевательское отношение было невыносимо. До утра теперь, что ли, тут сидеть? Я осторожно подползла к краю обрыва, повернулась задом и стала сползать на животе, пытаясь ухватиться за камни. Руки скользили и мерзкий песок сыпался вместе со мной.

— Фрау Марта, — подхвативший меня сзади Конрад оказался как нельзя кстати, я уже не могла удержаться, сползая вниз, и дрыгала ногами в надежде упереться хоть во что-то, — почему вы не позвали никого, если не можете спуститься сами?

— Кричать «помогите»? — хмыкнула я, когда он поставил меня на твердую землю. — А вы все будете при этом веселиться от души? Благодарю покорно…как-нибудь сама.

Кое-как спустившись к воде по круглым камням, обросшим толстым слоем зеленого мха, я с наслаждением отмывала руки и лицо после поисковых работ. Руки заскорузли, но если их потереть о мох, а потом опустить в воду, то въевшаяся грязь потихоньку смывается. Лицо я бы с удовольствием опустила в воду целиком, но на влажных камнях и стоять-то было неудобно, не то, что лежать. Вернусь, полезу мыться в самую горячую воду!

У костра тем временем уже шли бурные дебаты между Рихтером, Конрадом и одним из солдат, где может быть спрятано искомое кольцо. К спору прислушивался и Гунтер, держащий в руках миску с кашей, а Лукас сидел боком к костру, рассматривая темнеющий силуэт башни на фоне звездного неба. Я подошла к костру поближе, прикидывая, куда бы мне присесть и заглядывая через сидящих в котелок. Неужели все сожрали, пока я мылась? Желудок обиженно взвыл прямо над головами сидящих мужчин и один из них подвинулся в сторону, освобождая мне место. Мисок рядом не было видно и я подтянула к себе котелок, справедливо решив, что раз все уже не едят, то оставшаяся доля — моя. Только вот чем ее есть? Руками? Ковырять остатки каши со дна было абсолютно нечем, ножа у меня не было, ложку я тоже не догадалась захватить и растерянно пялилась на свой ужин, глотая слюну. Палочку, что ли, поискать?

— Марта, ты куда пошла? — окрик Михеля настиг меня уже на границе полной темноты.

— За… палочкой, — растерялась я. — Не руками же есть…

— Сядь на место. Конрад…

— Сейчас, герр Рихтер, дам. — Конрад повозился и протянул мне ложку, вытерев ее о рубашку. — Не ходите одна в темноту, фрау Марта.

— Все, решили проблему? — нетерпеливо дернулся Михель. — Ты дальше давай говори, не отвлекайся.

Пока я выскребала кашу из котелка, двое солдат отправились на охрану лагеря и их тяжелые шаги из темноты были слышны даже здесь, несмотря на разговоры и споры. Во втором котелке, стоящем рядом, дымился отвар и я зачерпнула его мятой бесхозной кружкой. Приятное тепло побежало внутри, я передернулась и пододвинулась к костру боком, чтобы погреться. Михель продолжал свои дебаты на тему что и куда можно спрятать, приводил умозаключения и в конце концов не выдержал и пошел к башне, прихватив с собой Конрада и Гунтера. Не дойдя до стены, они уже втроем стали что-то доказывать друг другу, то отходя от стены, то вставая под ней. Ну да, у них Важное Задание, а мне стало так тоскливо, хоть волком вой. Я обняла руками колени, положила на них голову и стала размышлять о своем положении, глядя на танцующие языки пламени. Положение получалось до безобразия грустное и непонятное…

Может, оставайся я и дальше в Гедерсберге, все пошло бы по-другому. Но что произошло, то назад не воротишь и в Штальзее я оказалась привязанной такой прочной веревкой, которую ничем не разорвать. Михель — человек из моего мира

и он моя единственная надежда на то, что я когда-нибудь смогу вернуться домой. Только поэтому я не сделаю ни единого шага из крепости, что бы мне не предлагали взамен. Он поступил по-своему благородно — приложил все силы к тому, чтобы помочь соотечественнице, попавшей сюда, пусть даже такими методами, как похищение из вольного города, он пристроил меня в замке на полное довольствие и на своего рода привилегированное положение. Прачкой, например, было бы куда хуже. Он обезопасил меня от возможных посягательств со стороны мужской части гарнизона, создав соответствующую репутацию, но при этом я ему совершенно безразлична. Интерес для него я представляю разве что как товарищ по несчастью да возможный собеседник на щекотливые темы. Со мной можно обсуждать положение дел хоть на герцогском дворе, хоть на королевском — выслушаю, если не смогу дать дельный совет, так помогу сформулировать проблему, а это уже может натолкнуть на путь решения. В основном все наши встречи при закрытых дверях сводились именно к этому и навевало мысли о собственной непривлекательности для мужского пола и злости на все вокруг.

— Фрау Марта, вы будете всю ночь сидеть у костра? — Конрад нарисовался из-за спины и хмуро смотрел на меня, встав рядом. — Нам завтра предстоит продолжить поиски…

— Нет, — я постаралась улыбнуться как можно непринужденнее, и огляделась по сторонам. Действительно, уже почти все спали, завернувшись в одеяла, одна я торчала тут…кстати, а одеяла-то у меня и нет… — Я задумалась, герр Конрад.

— О чем? — мужчина присел рядом и зачерпнул еще теплый отвар из котелка.

— Так…вспомнила…как все было тут три месяца назад, свою прежнюю жизнь до той осады…

— Осады Варбурга?

— Да, когда к нам подошел отряд Ульфа Кривое Плечо.

— Вы знали его раньше, фрау Марта?

— Нет, но о нем рассказывали мой муж и Курт, его друг. Я знаю, чем они когда-то промышляли, если вы хотите мне сказать про это, но когда Фриц был моим мужем, то стоял вместе со всеми на стенах и организовывал оборону с Лайницем, начальником стражи. У них с Ульфом были старые счеты, которые закончились со смертью обоих. То кольцо, которое вы ищете, было на пальце Ульфа и я видела, как солдат герцогского полка хотел его снять, а потом отрубил палец у трупа.

— И вы не побоялись уйти из города, где вас все знали?

— Боялась, но оставаться в Варбурге было еще страшнее. Приезд прелата не оставлял шансов, а так у меня была надежда выжить где-нибудь в другом месте.

— Например, в Гедерсбурге? — Конрад неожиданно рассмеялся. — Дать герру Рихтеру по голове кочергой и сбежать из Штальзее, кто бы мог подумать! Стражников выдрали кнутом и они еще долго поминали вас, фрау Марта!

— Ну, в этом моей вины нет, герр Конрад, — я поежилась и пододвинулась поближе к огню. — Это была случайность, что они выпустили меня.

— В охране не должно быть случайностей, иначе это плохая охрана. Теперь это исключено. Спокойной ночи, фрау Марта.

Конрад поднялся и отошел в сторону, а я повернулась к огню спиной. Еще немного погреюсь и лягу рядом с костром, буду впредь умнее.

— Возьмите одеяло, — мужчина уже вернулся и протягивал мне круглый сверток. — Ночью холодно, а вы устали и замерзли.

— Спасибо, герр Конрад, — подступили слезы и голос предательски дрогнул. — Это…ваше одеяло? А как вы сами будете спать?

— Я-а? — удивленно протянул он и посмотрел вокруг. — Я привычный, фрау Марта, к тому же я еще буду не раз подниматься.

— Тогда еще раз спасибо…я слишком плохо собралась в дорогу.

Одеяло было толстым и грубым, но теплым и от него пахло лошадью, мужским потом, дымом от костра и миллионом других запахов, от которых становилось тепло и уютно. Перед тем, как завернуться в него и лечь, я посмотрела вокруг — Рихтера не было видно, но я слышала его голос в темноте. До меня ему не было никакого дела…