Разбег Пандоры

Дмитриев Павел В.

Коммунистическая теория попала в опасную ловушку. С одной стороны, нельзя отказываться от утверждения, что «водородная бомба в руках Советского Союза – средство сдерживания агрессоров и борьбы за мир». С другой – только новая мировая война давала реальный шанс на победу «единственного верного учения» в Европе. Пытаясь найти выход из логического тупика, Хрущев надеялся получить преимущество при балансировке на грани войны. Но лишь бездарно разбазарил дипломатические возможности, да еще вплотную подвел дело к той стадии, когда ружья начинают стрелять сами по себе.

Еще хуже обстояло дело в армии. Известно, что генералы всегда готовятся к прошлой войне. Так и в этот раз, ставка

делалась на массированный бронетанковый кулак, способный проломить дорогу до Ла-Манша сквозь огонь атомных взрывов. Нельзя сказать, что это было неверно в настоящий момент. Просто подобная стратегия становилась невозможной буквально через пятилетку, максимум две, оставляя за собой горы дорогостоящего, но уже безнадежно устаревшего вооружения.

Мысли вернулись к словам разгорячившегося от доклада маршала:

— …Даже в термоядерной войне необходимо добивать остатки войск противника и закрепляться на занятой территории! [131]

— Родион Яковлевич, зачем нам закрепляться в радиоактивной пустыне? — прервал докладчика Шелепин. Невежливо, конечно. Но… — Зае. л, старый дурак! — про себя обосновал решение Председатель Президиума Верховного Совета СССР.

— Армия легко обойдет очаги поражения…

— Весь десяток тысяч? — ехидно уточнил Шелепин, с интересом рассматривая сильно сдавшего последнее время маршала.

131

Фраза Р.Я.Малиновского из доклада 1963 года «О характере и первоначальном периоде термоядерной войны».

— У нас столько атомных бомб нет! — оторопел Малиновский.

Александр Николаевич, неожиданно даже для самого себя, встал из-за стола, и подошел к докладчику. Подхватил красный карандаш, прямо поверх листа закрепленного ватмана, показывающего рост ударной мощи СССР, резко продолжил линию «вправо». Небрежными штрихами обозначил оси, и подписал – «1975».

— Сколько боеголовок будет у нас к 1975 году? — он обвел глазами Президиум, и не дожидаясь ответа побледневшего маршала, продолжил: – Около двадцати пяти тысяч. Что это значит?!

— Мы наконец-то достигнем паритета с Америкой! — С пафосом заявил Малиновский. Он так и не смог понять, к чему ведет Шелепин.

— Площадь стран НАТО в Европе – полтора миллиона квадратных километров, — с кривоватой усмешкой продолжил Александр Николаевич. — Родион Яковлевич, мегатонная боеголовка на каком расстоянии от эпицентра дает эту, как ее, зону сплошных разрушений?

— Километров шесть-семь… — автоматически ответил маршал. — Но в боевой технике и бомбоубежищах личный состав при этом почти не пострадает! [132]

132

В этом случае на расстоянии 6,5 километров на людях воспламеняется одежда, валится 90 % леса, остаются только остовы сейсмостойких зданий.

— Пи-эр-квадрат… Площадь поражения – сто пятьдесят квадратных километров. Вы понимаете?! Менее чем через десять лет половины наших боеголовок хватит, что бы в Европе не осталось ничего вообще, кроме пустыни и солдат в танках. Живых мертвецов, которым за пределами броневой коробки не найти ни еды, ни воды, ни даже годного для дыхания воздуха.

— Территория СССР и США намного больше, — нервно заметил Кириленко [133] , качнув редким

ежиком волос. — И потом, есть противовоздушная оборона, она перехватит значительную часть вражеских сил.

133

А.П.Кириленко кроме прочего курировал по линии ЦК министерство среднего машиностроения, вплотную завязанный на производство ядерного оружия.

Шелепин молча написал на закрепленном листе поверх всех диаграмм «35 000: 350 = 100». Затем повернулся к столу и продолжил:

— Вот это, — он показал на левую цифру, — количество боеголовок в США. Они недавно в печати сами хвастались. — А это, — он перевел руку правее, — количество городов с населением более пятидесяти тысяч человек [134] . Наших городов! Там люди живут, понимаете?!

По сто боеголовок на каждый город. Конечно, первоначальные цифры были известны каждому. Но вот чтобы в таком неожиданном разрезе… Такое невольно заставляло задуматься. Но Александр Николаевич и не думал останавливаться.

134

Цифра приблизительная, но весьма близкая к реальности. К примеру, в РФ на 2010 существует 357 подобных городов. Боеголовок тоже в реальности было поменьше, около 30 000.

— Володя, — обратился он к Председателю КГБ. — Что ты говорил по особо мощным американским ракетоносителям?

— На сегодня в трех позиционных районах на боевом дежурстве шестьдесят Титанов-два. — четко доложил Семичастный. — Боеголовка на девять мегатонн, площадь сплошного поражения под тысячу квадратных километров. — он ощутимо поежился. — Кстати, Пентагон этого особо не скрывает.

— Может врут? — недоверчиво возразил Мазуров.

— Информацию подтверждают спутниковые фотографии. Кроме того, США давно делают подобные авиабомбы, поставить заряд на ракету [135] не слишком сложно.

— Но ведь мы найдем чем ответить! — тихо звякнул медалями Малиновский. — Почти две сотни [136] Р-16 на боевом дежурстве, из них треть по шесть мегатонн.

— Десять лет до паритета еще прожить надо! — в свою очередь не сдавался Мазуров. — Уже забыли сорок первый год? Без страха атомного ответа нас бы давно уже раскатали!

135

Ракетоноситель LGM-25C Titan II, боеголовка W53. Воздействия ударной волны будет достаточно для разрушения жилых и призводственных построек в радиусе 14,9 км от эпицентра (697 км»).

136

На конец 1965 года было построено 186 пусковых Р-16 и р-16У (в шахтах). На них ставились заряды в 3 или 6 мегатонн.

— Товарищи! — Шелепин небрежно бросил карандаш в жестяной лоток под стендом, и встал за кафедру, оттеснив от нее Малиновского. — Согласитесь, что доводить до абсурда запасы атомного оружия бессмысленно, а планы на середину семидесятых нужно закладывать уже сегодня?

— Насколько я знаю, США опираются сейчас на концепцию «ограниченной ядерной войны».
– продолжил аккуратно гнуть свою линию Кириленко. И, заглянув в свои листочки продолжил: – Они рассматривают стратегии эскалационного контроля или доминирования…