Разберемся по-семейному
Шрифт:
Барский поднес ему горящую зажигалку и спросил, глядя в глаза:
— Что будет, если вы найдете Лифшица?
Игнатов глотнул и пожал плечами.
— Н-не знаю. М-мне велели найти его. Может быть, его посадят. Дай-то Бог. Мы вложили в его сраные ракеты киеву тучу бабок, и государство не потерпит, чтобы всякие, вроде этого Сруля Мордухаевича, валяли с ним дурака.
— Насколько я знаю, планы правительства не зависят больше от господина Лифшица, — резко сказал Барский. — Мне сказали, что его допуск к работе с секретными материалами был ограничен несколько месяцев назад,
— Да ну?! — выдохнул Игнатов и, моргая своими маленькими глазками, уставился на Барского.
Барский подлил водки в его стакан и продолжал:
— Давай-ка начистоту, дружище. Ты его ищешь потому, что он нужен лично тебе. Как и лично мне.
— Действительно? — неубедительно прозвучало в ответ.
— Так получается. Ты возглавляешь службу безопасности на заводе. Другими словами, командуешь вахтерами на воротах. Допусками персонала занимается первый отдел, ФСБ и еще несколько работников секретных служб. — Барский придержал свой стакан у рта, видя по выражению лица Игнатова, что он попал в точку. — Когда Лифшиц не вышел на работу, тебя послали узнать в чем дело. Найти его не удалось. Тогда этим делом занялись другие. Но ты продолжаешь выслеживать его. Чего ради?
— А что, разве есть закон, запрещающий делать это?
— Есть закон, запрещающий убийство, — холодно ответил Барский.
— Ну, ты, бляха-муха… — Игнатов начал подниматься из-за стола.
Барский наклонился и толкнул его в кресло.
— Заткнись и слушай. Если бы я поделился своими соображениями с Зацепиным или с ФСБ, тебе бы сейчас было жарко. Пока что ты — единственный известный нам человек, находившийся неподалеку от квартиры Наташи, когда там прикончили Насоса. Ну, и что ты на это скажешь, отставная ментура?
Игнатов сделался красным, как рак. Подавшись вперед, он заорал на Барского:
— Слушай, ты, курва!.. Ты что, намекаешь на то, что я прирезал этого гондона? Я хоть человек и не молодой, но из тебя эту дурь выбью!
Барский небрежно ткнул его пальцем в основание горла. Хватая воздух ртом, толстяк рухнул в кресло. Барский снова наполнил его стакан, улыбнулся и сказал:
— Выпей. Разве я сказал, что думаю, что это твоих рук дело? Если бы я так думал, ты был бы уже в другом месте. Я просто опасаюсь, что тебе запретят заниматься этим делом. А именно этого и следует ожидать.
Игнатов с ненавистью взглянул на него.
— Хорошо. Но если ты попробуешь выключить меня из этого дела, мы еще посмотрим кто кого. — Он залпом осушил стакан. — На самом деле, мне плевать на твоего Лифшица. Ты знаешь такого Ризвана Казиева? По глазам вижу, что слышал о нем. Ну, так вот. Похоже, что он интересуется Лифшицем. А мне от Казиева надо кое-что получить.
— Что, например? — Барский вспомнил, что в ходе допроса Наташи Зацепин и Коржанов упоминали как имя этого бывшего мафиози, так имена и других отборных представителей уголовного мира.
Игнатов положил на стол свои мощные кулаки и начал:
— Все это началось
— Помню-помню, и нас тоже, — закивал Барский. — Я тогда только в армию призвался, нас всех на дороги кинули.
— Пару дней спустя мы взяли одного из этих придурков, но это и было все. Мы узнали, что ребята были с Кавказа, а из этого априорно выходило, что все они связаны с Казиевым. Вот так.
— Документально участие Казиева в этом деле установить не удалось?
— Конечно, нет! — заорал Игнатов. — Он в это время рыбу ловил на Селигере. С ним был капитан из рыбнадзора и помощник районного прокурора. Казиев никогда не подставлялся. Для этого были другие, калибром поменьше.
— Ребят, которых вы взяли, не удалось разговорить?
— А они все отправились ногами вперед, — с отвращением сплюнул Игнатов. — Конечно, Казиеву пришлось не сладко. Но в те дни с государством шутить было опасно. Его вызвали куда надо и допросили с пристрастием. Но он все отрицал. Конечно же он немедленно поднял все свои связи, но его уже ничто не могло спасти. Если сам Брежнев интересовался ходом следствия… Короче, мужика надо было засадить, и будь он святее папы римского его засадили бы, это у нас умеют. Ему предложили на выбор «полную катушку» или пулю при побеге, и он выбрал первое.
— А он не собирается снова забираться наверх?
— Может, и собирается. Но теперь ему приходится начинать с самого начала. С той поры ведь много воды утекло. Москвой заправляли и чечены, и грузины, теперь вот вообще на районы поделили. Трудно сейчас вернуть былое влияние, не воюя ни с кем. Когда он сел, его организация развалилась, а всякая шушера устроила драку за то, что осталось. Вот он и оказался без гроша в кармане.
— Если не считать целого состояния в золотых слитках, до которых он, вполне возможно, никак не может добраться.
Игнатов закурил следующую сигарету.
— Думаю, что золото все же у него, или он, по крайней мере, знает, где оно. Я уже сказал, что в то время ничего не происходило без ведома Казиева. Тех, кто думал иначе, находили мертвыми. Или вообще не находили.
— Фиме Лифшицу в то время было семь или восемь лет, — сказал Барский. — Ты думаешь, он тоже усомнился в святости этого пророка?
— Не городи херню, — ответил Игнатов. — Единственное, что я знаю, это то, что Казиев сейчас живет как вполне обеспеченный человек. Я даже не знаю, есть ли связь между ним и Лифшицем. Но крутые ребята, похоже, связанные с Казиевым, крутятся вокруг Лифшица. Вот и я решил покрутиться.