Разбитое зеркало

Жевнов Константин Александрович

В архив они естественно не пошли, а вот за поворотом коридора их встретили двое бойцов с автоматами и хмурый подполковник с общевойсковыми пагонами. Тот мазнул взглядом по лейтенанту, чуть дольше задержал взгляд на Глебе и остановил их вопросом:

– Майор Грустинин?

– Так точно – ответил Глеб.

– Свободны – это лейтенанту – Вам придется подписать кое-какие документы – а вот это уже Грустинину. Он достал из папки несколько листов и, положив их поверх папки, протянул Глебу – Внимательно ознакомьтесь и распишитесь.

Грустинин принял папку и охренел. Перед ним лежали бланки строгой отчетности о неразглашении секретной информации. Подобный

он видел один единственный раз в жизни, перед тем как их, еще курсантов, знакомили с матчастью звездочек. В то время эта информация еще считалась секретной, причем, скорее, по военной привычке секретить все, что только можно. Глеб не без внутреннего трепета подписал документ и протянул его вместе с папкой подполковнику.

– Сейфовую папку оставьте себе. Там часть информации. А бланк давайте сюда – проверив документ, подполковник неуловимым движением убрал его в другую папку, вообще не понятно, как материализовавшуюся у него в руках – Проходите, вас ждут.

Подполковник потерял к Грустинину всякий интерес, отошел к стене и, подперев ее плечом, погрузился в изучение какой-то информации на планшете. Куда он дел папку, что буквально только что была у него в руках, осталось для Глеба совершеннейшим секретом. Бойцы расступились, освободив проход, и Грустинин вошел в комнату отдыха.

Там его действительно ждали. Одно из кресел занимал целый генерал-полковник, командующий всеми военнокосмическими силами страны к Западу от Уральских гор. Во втором расположился смутно знакомый пожилой тучный мужчина в гражданском костюме и очках. Третье кресло занимал командир полка, явно чувствовавший себя в присутствии гостей не в своей тарелке. Четвертое кресло оставалось пустым. Присутствовавшие в комнате гости никак не отреагировали на его появление, продолжая тихий разговор на гране слышимости. Комполка бросил на Грустинина быстрый взгляд, и тоже казалось, потерял к нему интерес.

Глеб завелся, первым побуждением было просто молча занять четвертое кресло, но усилием воли он сдержался и став по стройке смирно, пожирая глазами противоположную стенку, громко как на плацу, отрапортовал:

– Майор Грустинин по вашему приказанию прибыл!

Гости оторвались от беседы, и как показалось Глебу, недоуменно на него взглянули, а комполка на секунду закатил глаза и сказал:

– Проходите, Глеб Глебович, присаживайтесь.

– Ага – произнес мужчина в гражданке, взглянув на Глеба поверх очков – Вот и нашлась наша пропажа. Николай Константинович, может вы нам организуете чайку с бутербродами, а то мы с Петром Евгеньевичем, признаться, не планировали столь долгий визит.

– Да, конечно – сразу же подскочив, сказал командир полка и направился к двери – Сейчас распоряжусь.

– Да, Николай Константинович, и мы не смеем вас больше задерживать, у вас же наверняка дел не в проворот – пророкотал генерал.

– Да, да, не то слово! – как-то облегченно ответил комполка и покинул помещение.

– Да вы присаживайтесь, присаживайтесь Глеб Глебович, в ногах правды нет – продолжил штатский – Давайте знакомиться. Меня зовут Кирилов Владимир Александрович, ну а Петра Евгеньевича вы наверняка знаете.

– Благодарю – машинально ответил Грустинин, опускаясь в кресло. Он понял, почему этот не молодой штатский в очках показался ему знакомым. Перед ним сидел человек-легенда! Создатель первой звездочки, сам Кирилов В.А., собственной персоны!

– Я, пожалуй, начну – сказал генерал – Начнем с вашего рапорта об отставке. Держать вас в рядах против вашей воли, лично у меня нет ни малейшего желания.

Но и отпустить опытного пилота в такой критический момент я тоже не вправе. Кроме того, так уж получилось, что ваше имя засветилось в связи с битвой на орбите, на новостном канале. Прямо скажем, журналисты сделали из вас героя – он сделал паузу – В общем, мы предлагаем вам компромиссное решение – он снова замолчал и, побарабанив пальцами по столу, продолжил – Возглавить одну миссию, а по ее окончании выйти в отставку со всеми положенными наградами, почестями и привилегиями.

У Глеба внезапно пересохло в горле, он сглотнул слюну, подавился и закашлялся. Кое-как продышавшись, он хрипло спросил:

– Что за миссия?

– Браво! – вдруг воскликнул Кирилов и, обернувшись к генералу, продолжил – Я же вам говорил Петр Евгеньевич, что Грустинин лучший кандидат на эту должность! Простите, что прервал.

– Я по-прежнему с вами не согласен, Владимир Александрович. Но! – генерал выделил это слово – Окончательное решение в подборе экипажа остается за вами.

– А миссия, молодой человек, довольно неожиданная – ответил на вопрос Глеба Кирилов – Полет на Марс, проведение исследований и возможно вступление в контакт с местными обитателями. Ну, как вам перспектива?

– Охренеть – честно ответил Грустинин, который ожидал всего чего угодно, от предложения возглавить полк, до перехода в преподавательский состав, но только не такого.

– Ответ не очевидный, но явно от души – констатировал Кирилов – Тем не менее, мне нужен четкий ответ. Да или нет.

– Шансы вернуться есть? – проигнорировал вопрос штатского Грустинин.

– М-да! – Кирилов аж руками всплеснул и головой покачал – Шансы есть. Во всяком случае, корабль на это рассчитан!

– А местные обитатели – это шутка? – продолжил спрашивать Глеб.

– Нет, не шутка. Данные в переданной вам папке – уже с раздражением ответил Кирилов.

– Последний вопрос. Почему я? – игнорируя раздражение собеседника, спросил Грустинин.

– По кочану! – вспылил штатский.

– Отлично. Тогда, я согласен – сказал Глеб и широко по-Гагарински улыбнулся.

***

На следующий день после разговора с важными гостями по его душу пришла целая пачка корреспонденции. Прежде всего, документы на перевод в новую часть. Дальше начинались приятные бонусы. Во-первых, подтверждение о награждении Штатовской медалью Конгресса, вместе с коробочкой. Во-вторых, родное государство тоже расщедрилось, а скорее усмехнулось в его адрес. Когда они с Колей читали документы о награждении, то чуть не свалились под стол от хохота. Майора Грустинина наградили медалью «За заслуги в освоении космоса», учрежденной еще в две тысячи десятом! Причем Глеб оказался аж триста двадцать седьмым награжденным! Он о такой награде не то что не мечтал, а даже и не слышал никогда о её существовании.

– Ну, что же. Ты Глебушка теперь у нас редкий иконостас имеешь! – сказал комполка разглядывая медали – Такого второго и не найти, пожалуй, не то что у нас, а и во всем мире!

– Завидуй молча, Коля! – хмыкнул Грустинин – Что там еще интересного по мою душу?

Один из двух оставшихся пакетов поставил Глеба в тупик. Ну, и обрадовал, конечно. Хотя было совершенно не ясно, с чего такая щедрость. В пакете находился приказ о присвоении ему очередного звания подполковник. Последний документ подтверждал право Грустинина на доступ кое к каким совершенно секретным документам, в общем, интереса для Глеба не представлял, а вот Коля, прочитав аж присвистнул и, взвесив на руке всю стопку сказал: