Разбитый Адам
Шрифт:
– Чаша Отца? Чаша Отца была в руках Катехона!.. Где теперь эта чаша? Кто шлет нам эти наказания?
Симеон ухмыльнулся.
– Разочарование в наставниках и утрата любви – это страшные испытания. И я познал их, и скорбь открыла мне глаза. Илия впал в прелесть и за то был лишен любви, и не любовью руководствовался Илия в своей проповеди.
– Пойми, Аполлинарий, кто любит человечество, тот и умирает вместе с ним, умирает через него, презирая все остальное. Человечество сгорает на радиоактивном Солнце, быстро разлагаясь и превращаясь в кашу, а любящий Бога и людей
Аполлинарий Аристархович обомлел.
– Да, конечно! Как же еще? В Христе, в Распятом! Ибо сам Христос и показал путь такой любви. Илия же прельстился земным раем, вечной жизнью пусть не на земле, но в миру… Мы можем выиграть эту войну хоть прямо сейчас.
– Я больше не понимаю! – говорит Аполлинарий
– Как только мы поймем, что борьба за жизнь в этом мире, на самом деле, ничего не решает для вечности, мы избавимся от ложных целей и победим саму смерть. Или что такое смерть? Смерть – это только переход в иное состояние, но кто не умрет, не даст плода. Поэтому прогрессивное человечество оказалось богатым на сладострастные утехи, но бесплодным в отношении новых смыслов.
– Симеон, продолжай.
– Главный плод пути Илии только явил себя свету. Агат, впитавший противное традиции, тлетворное учение Илии, провозгласил себя Антихристом и убил Дамира-наследника. Точней, издевательски унизил и обрек на смерть, выколив ножом глаза инвалида. В Лас-Вегасе самопровозглашенного Антихриста поддержали некоторые силы Цивилизации и даже струи хлыстов влились в его поток. Чувствуя за своей спиной такую поддержку, Агат дерзнул на многое и сейчас проповедует свое учение о Новом Адаме. В Агате дозрело то, что насадил Илия и что зрело в Императоре-Германе. Неужели ты тут сидишь и ничего не знаешь?
– Ты можешь мне рассказать, в чем суть его учения?
– Должно быть, он подумал что-то в роде «кто, если не я»? Картине Апокалипсиса не хватает законченности. Отсутствует важная фигура. Это же, как Христос без Иуды-предателя. Не было бы нашего Искупления без Распятия. Так разве Конец Света без Антихриста может быть? Но теперь все в аккурат исполнено. И Антихрист по Агату должен стать Новым Адамом.
– Звучит зловеще. Я с трудом слежу за ходом мысли.
– отдувается Аполлинарий.
– У нас был Император, мы шли за тем, кто встал на место Живого Бога!
– Но Фатум пожрал Германа-самозванца.
– сказал Столпник.
– Мы снова остались ни с чем и тогда все пошло под откос. – проговорил Аполлинарий.
Столпник неожиданно рассмеялся.
– Господи! Все идет под откос уже две с половиной тысячи лет!
– Допустим… допустим… Но в чем связь между Новым Адамом и Антихристом?
– Знаешь, а давай ты сам спросишь это у Агата?
– А это возможно?
– Да, он будет говорить в Лас-Вегасе. Его влияние растет, словно… сам Дьявол его проталкивает.
– Так отправляемся в путь, скорей!
– ------------------------------------------------------
Примечания
[1]
VII ЧАСТЬ МЛАДЕНЧИК
Растворители
Оставив позади грузовик с трупом наследника и двух мздователей, Агат часа три без остановок шел по шоссе в пустыне Мохаве в Лас-Вегас, пока не почувствовал ужасный смрад, который особенно усилиливала жара.
За холмом его взору открылось нечто ужасное. Агат увидел в низине целое озеро жидких помоев и гнилья. А в центре ее происходит многочисленная оргия.
Должно быть, раньше здесь была сточная яма. Но после того, как сюда вылили химические отходы, значительный объем кислот, оказавшихся в них, расщепили твердые куски мусора и отходов. Со временем здесь образовалась гнилая лужа.
Это место прекрасно подошло для обрядов новоявленной в Конце времен секты растворителей. Суть их учения заключается в том, что они стремятся освободиться от греха не путем избегания его, а наоборот, путем растворения своей греховной природы в грехе мира. Сточная яма - символ Греха Мира.
Сюда растворители свозили протухшее мясо, гнилую воду и мусор с округи. Это своего рода калифорнийская Долина Еннома[1]. Женщины растворителей в культовых целях изливали в гнилую жижу менструальную кровь, мужчины – сперму.
Суть их обряда проста – свальный грех.
– Эй, путник! Присоединяйся к нам, наши женщины будут тебя любить. А хочешь, и мужчины будут.
Ноги растворителей по колено в гнилой жиже. К бедрам особо усердных тянутся черные жилы гангрен и пятна ожогов. Такие же у некоторых руки. Но это лишь ярче демонстрирует для сектантов, как их плотская скверна растворяется в мировом грехе.
– Ах, путник, мир тебе! – один из растворителей обернулся, продолжая трудиться над бабенкой. – Мое имя Кириак. Я нашел путь спасения и с радостью укажу его тебе.
– Зачем творите вы смрадный грех? Ведь скоро мы окажемся в новом мире!
– В том-то и дело, добрый человек! Потому мы и стремимся расщепить нашу греховную природу в тлетворном духе мира сего.
– Миазмы на клеточном уровне пропитали тела растворителей, отчего их кожа стала желто-зеленой.
– Наши мужи – нищие духом. Наши женщины – блудницы. Нам недоступны высокие учения ортодоксов.
– Но разве ты не знаешь, что все мы суть части нового Архетипа?
– Положим, и так. Только какая в том разница, если Бог умер, а члены его разлагаются?
– Живое гниение указывает на Живого Бога. Стерильность сковывает путами Ничто. Дьявол не живой и не теплый. Дьявол мертв. – запричитал Агат.
– Поэтому, когда он занес свою длань над родом человеческим, мы ложно решили, что Бог мертв. Только это не Бог. Это мертвый Дьявол на месте Живого Бога, на небе, за которым оказалась пустота. Возможно, к сему времени тление поразило почти все члены Христа. Но корень Его оно поразить не может. Значит Христос жив, чрез него и спасемся. Я жив! Я – Христос!