Разбитый на части
Шрифт:
– Какие?
– Ну, например, такие...
– хрипло прошептал я и, навалившись на него всем телом, впился в его губы жадным поцелуем.
Кирилл подо мной что-то жалобно пискнул и со всех сил стал вырываться, но, естественно, у него ничего не вышло. Я всегда был сильнее.
Парень всячески мешал мне хоть как-то углубить поцелуй: извивался подо мной, махал руками и ногами, что-то нечленораздельно кричал при этом. Прижав ноги Кирилла к кровати,
– Делай, как хочу я, если не хочешь быть местной давалкой. Понял?
– Ты же не гей, – еле слышно произнёс Кирилл, а потом, отвернувшись от меня, всхлипнул.
– Опять ты плачешь! – разозлился я, развернув его лицо на себя и заставив посмотреть мне в глаза.
– Пожалуйста, не надо. Я не хочу так, Антон...- тихо шептал мальчик, содрогаясь всем телом.
– А как ты хочешь? Как с Валерой, да? – Я потянул его на себя за волосы. Кирилл сморщился от боли и всхлипнул ещё громче.
Больше я выдержать не мог, и, не обращая никакого внимания на всхлипы и мольбы Кирилла, вновь впился в его губы поцелуем, сильно кусая их, проталкивая внутрь язык и получая необыкновенное наслаждение от этого.
Да, конечно я не так себе всё представлял, мне совершенно не хотелось видеть слёзы и боль на его лице, но по-другому я просто не мог.
Во мне вновь бурлила дикая злоба на него за то, что я просто-напросто не могу с собой ничего поделать. При виде его у меня сносит крышу, вот и всё. И меня буквально убивает то, что ему всё равно. Он может быть с кем угодно: С Валерой, Олегом и так далее. С кем угодно, но только не со мной.
Я спустился с его губ на шею, резко стянул с него футболку, продолжая ласкать это худенькое тело, и совершенно не обращая внимания на его всхлипы. Я безумно его хотел. До дрожи в коленках. Хотел, но только не так, без насилия...
Тяжело дыша, я нашёл в себе силы отодвинуться от Кирилла, и затуманенным взглядом посмотреть в его глаза, которые по-прежнему были полны слёз.
– Кир, я хочу по-нормальному. Ты даёшь мне, я отдаю тебе фотографии. Считай это сделкой.
– И где у тебя видеокамера? – Всхлипнув, спросил Кирилл.
– В смысле?
– Ты же не отстанешь от меня просто так...
– Я тебе обещаю, что об этом никто не узнает.
– Зачем тебе это, Антон? – спросил Кирилл.
– Я...- И почему-то не нашлось слов.
Больше ничего не говоря, я стянул с Кирилла джинсы, вместе с трусами, уже не наблюдая прошлого сопротивления. Парень просто вздрогнул и закрыл глаза,
От его взгляда меня передёрнуло и мне стало, мягко говоря, не по себе, но взяв себя в руки я ровным голосом произнёс:
– Перевернись на живот.
Кирилл судорожно вздохнул, но послушался.
А дальше... просто не возможно несколькими фразами описать всё то, что было дальше.
Я реально терялся в океане чувств и эмоций! Такого кайфа мне не могла подарить и, наверное, уже не подарит ни одна девчонка.
Я громко стонал и рычал, ловля ответные стоны Кирилла и наслаждаясь нашей пусть не долгой, но всё же близостью.
Я тонул во всех своих ощущениях и ловил каждый вскрик и стон Кира, пытаясь делать всё нежно и осторожно, мне хотелось, чтобы приятно было и ему.
Да, это, наверное, никогда больше не повторится, но всё-таки я ни о чём не жалею. В голове промелькнула мысль не отдавать Киру снимки, но её я сразу же отмёл. Да, пусть я тварь, но не настолько же.
Я просто навсегда сохраню это в памяти, зная, что так волшебно мне может быть только с ним. И ни с кем больше...
Глава 19. Боль.
Из квартиры Антона я вышел только тогда, когда он уснул. Просто встал, удалил все фотографии с лежащего на столе фотоаппарата и ушёл, не сказав ему ничего.
Я не знаю, зачем он это сделал. Сейчас это уже не важно. Всё равно. Да и поведение Антона меня не сильно-то и волнует, он всегда делал только то, что хотел, и такому, как я, понять его ну никак невозможно.
Я шёл по холодной и тёмной улице, понимая, что теперь это было ещё хуже, чем вчера. Мне просто больно... Я чувствовал себя использованным и уже совершенно никому не нужным.
Не было обиды на Антона, лишь какое-то дикое отвращение, которое меня пугало...
Я больше не испытывал к нему всех тех трепетных чувств, которые питал буквально вчера. Я просто его презирал.
Знаете, бывают такие моменты, когда даже к самому любимому вами человеку у вас появляется чувство отвращения, которое ничем не возможно убить. Я не знаю, откуда пришло это осознание.
С меня вчера как будто бы стянули розовые очки. Я ведь верил и надеялся до самого последнего момента, что Антон всё-таки не даст меня в обиду, что он защитит, потому что я видел его взгляд... В нём было что-то такое...Я не знаю, как это выразить, я просто чувствовал. Вот и всё.
Но я опять ошибся, раз и навсегда...
Я вновь чувствовал себя опустошённым и разбитым. Меня снова раздавили, только теперь не побоями и криками, а нежностью и любовью, которую я так хотел получить.