Разборки авторитетов
Шрифт:
– Как видишь, я в Питере, а не за границей. Кроме того, я не только смотрящий, я еще и держатель общака, а это рычаг. И потом, как ты знаешь, это понятие святое.
– Можешь не пересказывать, Варяг, то, что я и без тебя знаю. Ты – большая птица и высоко летаешь. Только каким ветром тебя занесло в город, где хозяйничаю я?
Казалось, Стреляный настроен дружелюбно, но это ровным счетом ничего не значило. Варяг был наслышан о том, что после таких «задушевных» разговоров собеседников Сергея Тарасова частенько выносили на носилках. Питерский бандит любил проверять бутылкой шампанского или стулом крепость голов
– Я приехал в Питер по решению схода и еще как смотрящий России. Сообщаю тебе решение схода… Прекратить в Санкт-Петербурге ненужные разборки, которые уносят не только жизни «пехоты», но и крупных авторитетов и тем самым привлекают к себе излишнее внимание и милиции, и прессы, что делает наш бизнес крайне затруднительным, – отчеканил Варяг. – Мы решили поставить здесь своего человека.
– И что же это за кандидатура?
– Смотрящим в Санкт-Петербурге будет Шрам. Ты его знаешь, в свое время он тоже достаточно «побандитствовал» в этих краях, а теперь вступил в «закон».
– Очень интересно, продолжай.
Стреляный взял бутылку с водкой. С минуту он смотрел на нее, а затем наполнил до краев рюмку.
– Ты и твои люди поступят в распоряжение Шрама. Без его согласия в городе не должна проходить ни одна серьезная акция. Нужно воздержаться от пальбы. За каждый труп будем спрашивать очень строго. Извини за прямолинейность, но, думаю, ты меня понимаешь. Я бы не возражал видеть тебя смотрящим, но так решил сход. А это – высшая воля.
– Спасибо за откровенность, Варяг. Я оценил ее по достоинству. Но что прикажешь делать мне? – серьезно спросил Стреляный. – Я что, должен пойти в холуи к Шраму, стать его денщиком или секретуткой?
– Стреляный, ты должен понять простую истину: Питер по решению схода отныне – воровской город, и здесь будет править «закон». Ты не сможешь это обеспечить, потому что у тебя нет на то права – ты не в законе!
– Варяг, ты все-таки не ответил на мой вопрос: что делать со всей моей братвой, которая служит мне и не желает служить ни тебе, ни Шраму? Как я им объясню все это? Даже если я соглашусь на твое предложение, меня могут не понять, и тогда на мое место обязательно выдвинется другой. Ты мне предлагаешь даже не вторую роль в Петербурге. И что мне делать, если я привык быть первым? К тому же если я соглашусь, то сюда явятся воры в законе, и мы обязаны будем действительно плясать под их дудку. А я никогда не увлекался ни плясками, ни хороводами. Так что, Варяг, эта затея не для меня. Я был хозяином в Питере, я им и останусь впредь! Жаль, что наш разговор закончился так быстро, но продолжать я отказываюсь. – Стреляный поднялся. – А в общем, интересно было с тобой пообщаться, я слышал о тебе много хорошего.
– Серега, советую не горячиться, в спешке можно наделать нелепые ошибки.
– Это я спешу? Я четыре дня смирно ждал, пока вы тут прохлаждались в музеях и театрах. И мне говорят, что я горячусь?
– И все же, Серега, твоя поспешность может закончиться скверно.
– Я уже говорил тебе, Варяг, можешь звать меня Стреляный. Я не стыжусь своего погоняла. Заработал его вполне заслуженно. А пугать меня не советую, я сам кого угодно могу испугать. А что касается смерти, я уже давно устал ее бояться. Может, ты хотел предложить
Тарасов криво улыбнулся, судорожно сжал кулаки и, подумав мгновение, направился к выходу. Варяг понял, что у Стреляного сегодня не то настроение, чтобы проверять бутылкой шампанского крепость затылков. Худшее, что он может сделать, – это дать команду своим бойцам открыть огонь. А вот тогда останется уповать только на божью милость да на несколько собственных стволов.
– Я еще не все сказал, Стреляный, – бросил Варяг в спину Тарасову. Тот обернулся. – По решению сходняка мы можем сделать для тебя исключение и провести в законные. – Ангел удивленно посмотрел на Варяга и подумал, что Варяг перегибает палку. Но Владислав продолжал: – Мы можем дать тебе свои рекомендации, а ты знаешь, наши три голоса в воровском мире кое-что значат.
Стреляный помолчал, мутным, пустым взглядом окинув всех троих, и покачал головой:
– Ты шутишь, Варяг! Когда это было, чтобы бандиты, подобные мне, становились ворами в законе? И даже если вы дадите рекомендации, то воровской сходняк меня все равно не пропустит. Я даже могу предположить, как это будет выглядеть – со всех концов России на сход полетят малявы с разъяснениями от коронованных, что я беспредельщик и отпетый. Разве таким, как я, место в законе? Еще неизвестно, в каком виде предстанешь ты, поддерживая беспредельщика.
– Обо мне, Стреляный, не беспокойся. Я знаю, что делаю. Я считаю правильным то, что на пользу братве, а это в первую очередь полный общак. И братве к тому же не нужна стрельба. Каждый выстрел – это дополнительные расходы. А у вас здесь творится черт знает что.
– Но, Варяг, в натуре, я не тороплюсь в законные. Здесь, в Питере, мой голос и так гораздо звучнее, чем у любого из вас. И я не «апельсин», который готов за титул платить миллионы баксов. Я ведь и сам сумею их потратить.
– Стреляный, ты все-таки подумай.
– Нет, Варяг, мне жаль тебя разочаровывать, но это последнее мое слово.
– Мне тоже очень жаль, что мы не сумели сегодня прийти к общему знаменателю. Из тебя получился бы неплохой законный. Хотелось бы, чтобы эта наша встреча была не последней – не мешало бы еще кое-что обсудить.
– Я так не думаю. Не о чем нам говорить. А на прощание хочу заметить, что я не нарушаю данных обещаний. Сегодня вы под моей охраной, а завтра должны покинуть город. Если этого не сделаете до полудня, я не могу поручиться за вашу жизнь. Я не нарушаю понятий, Ангел? – криво улыбнулся Стреляный.
– Нет, Сергей, ты поступаешь по закону.
Стреляный зашагал к двери и на ходу бросил оркестрантам:
– Ну, что примолкли? Сыграйте напоследок нашим дорогим гостям «Прощание славянки»! – А когда на весь зал зазвучали бравурные звуки марша, он, обернувшись к бойцам, распорядился: – От законных не отходить, пусть выберутся из нашего города живыми, а то кто будет рассказывать в Москве о питерском гостеприимстве?
Опасаясь покушений, Стреляный давно не жил в своем огромном особняке в центре города. Он кочевал с квартиры на квартиру. Часто останавливался на ночь у многочисленных подруг. И если жилплощадь у очередной подруги была чуть больше кровати, то Стреляный размещал телохранителей буквально в ногах и, не стесняясь, мусолил даму в свое удовольствие.