Разборки авторитетов
Шрифт:
Официанты, одетые под московских половых, умело открывали бутылки с шампанским, разливая пенящийся напиток в высокие тонкостенные фужеры.
Плечистый, коротко стриженный Николай, которого старая княгиня называла другом Владислава Геннадьевича, сидел в углу ресторана и расправлялся с рыбными расстегаями. Сержанту на мгновение показалось, что сюда сейчас должен войти и Варяг, но он сумел избавиться от этого наваждения. Когда наконец Николай покончил с трапезой и через сорок минут в сумерках вышел к своему «Мерседесу», Сержант из-за густых декоративных кустов, оформлявших вход в ресторан, хладнокровно выпустил в крепкого русского
Это был привет Владиславу Геннадьевичу. Если бы знал Сержант, что разминулся с Варягом всего лишь на несколько минут, и если бы он был более терпелив, то вторая пуля отыскала бы долгожданную жертву еще тогда, возле ресторана «У Никиты».
Не проявил должного терпения и ученик Сержанта, который через месяц пытался стрелять в Варяга из двигающегося автомобиля. Пуля угодила в прохожего, случайно оказавшегося на ее пути. Варяг тогда ощутил, что в Париже его не любят, и в тот же вечер улетел в Сан-Франциско. И снова вся подготовительная работа Сержанта пошла насмарку.
В Санкт-Петербурге Степан Юрьев имел три квартиры, но ни в одной из них не останавливался более двух дней. Иногда он жил и в гостиницах, снимая недорогие номера. Но холодный казенный сервис претил ему, и поэтому при первой же возможности Сержант, рискуя, возвращался в уют своих квартир.
Больше всего он любил останавливаться на Лиговке, в небольшой двухкомнатной квартире, где уживались и богатство, и практичность. Немецкая охранная система, установленная в квартире, была одной из самых надежных в мире. Датчик предупреждающе пиликал даже в том случае, если кто-то дольше обычного задерживался на лестничной площадке.
Сержант любил Санкт-Петербург больше, чем любой другой город мира. Всякий раз приезжая сюда, он чувствовал себя молодым любовником, осмелившимся перешагнуть порог дома дамы своего сердца.
Юрьеву нравился и район Лиговки, где шикарные особняки российской дореволюционной буржуазии соседствовали с полутемными дворами вечно бедствующего пролетариата.
Лиговка славилась преступными традициями, корнями уходившими в прошлое. Это был единственный район в Петрограде, в котором чекисты до середины тридцатых годов не могли навести порядок. Даже нынешняя молодежь с трепетом в голосе отзывалась об уголовных авторитетах времен нэпа, среди которых были такие личности, как Ленька Пантелеев и Ванька Белка. Степан Юрьев не без улыбки думал о том, что если бы соседи знали, кто сегодня проживает рядом с ними, то авторитет лиговской шпаны укрепился бы втрое.
Свой рабочий инструмент – винтовку с лазерным и оптическим прицелами – Сержант держал в специальном «дипломате» и прятал в тайнике, который был устроен в стене, за картиной.
Сержант всегда содержал свое оружие в идеальном порядке: раз в неделю перебирал и тщательно смазывал маслом каждую деталь.
Эта снайперская винтовка была королевой среди других, а потому Степан Юрьев и относился к ней по-царски. Обошлась она ему дороже шикарного автомобиля. Детали были выполнены из сверхпрочных сплавов. Облегченная модель винтовки казалась невесомой. Она быстро разбиралась, и спрятать ее можно было даже в кармане пальто.
О таком оружии истинному ценителю приходилось только мечтать. Иногда Сержант с грустью
Юрьев извлек из тайника «дипломат» со своей любимицей. Бережно завернутые в кусок бархата детали, обработанные специальным черным составом, бликов не давали. Винтовка напоминала красивую мулатку, которую непременно хотелось потрогать, приласкать. Степан Юрьев не справился с искушением и в этот раз – он приладил ствол к прикладу, а потом осторожно прикрутил оптический прицел. Теперь его любимица – в полной боевой готовности!
Глаза Сержанта восторженно блестели. В такие минуты он напоминал пацана, которому впервые в жизни довелось изведать любовь.
Потом он бережно разобрал винтовку и аккуратно положил каждую деталь в специальную ячейку в потайном дне «дипломата». Закрыл его, запер на ключ.
Теперь и Сержант был готов к бою. Это необъяснимое состояние он испытывал всегда, когда перед выходом на дело держал «дипломат» с винтовкой в руках – пальцы слегка подрагивали, грудь теснило от легкого волнения. Он знал, что это состояние исчезнет мгновенно, стоит ему только взять винтовку в руки и почувствовать кожей прохладу металла. А сейчас можно немного и понервничать.
Сержант старался одеться неброско. Никаких ярких пятен, никаких модных прибамбасов – слегка измятая рубашка, брюки мышиного цвета и самые обычные ботинки. Нужно выглядеть одним из многих, ничем не выделяясь из толпы.
Сержант подошел к зеркалу, оглядел себя еще раз, а потом взял «дипломат» и покинул свое убежище.
Глава 34
До своей гостиницы Варяг добрался на такси, оставив Кота с машиной дожидаться загулявшего Трубача. Вечерний город был торжественно-великолепен, как всегда. И это впечатление не пропадало, несмотря на многочисленные строительные площадки и пустующие старинные дома с провалившимися глазницами окон. Варяг всегда преклонялся перед величием священного града Петрова.
Мысль о том, что ему не удалось договориться со Стреляным, всю дорогу не давала покоя. Конечно, в какой-то мере Владислав Геннадьевич предвидел такой неприятный поворот, но не предполагал, что это может произойти с такой циничной простотой и откровенностью. Он совсем не ожидал и того, что отказ Стреляного им будет воспринят столь болезненно. У Варяга не оставалось никакого выбора – смотрящий России без положительного решения возвращаться из Питера в Москву не имел права.
Из своего номера в печально знаменитой гостинице «Астория» Варяг позвонил Сивому и коротко распорядился:
– Я тебя жду! Нужно кое-что обсудить.
Соблюдая предосторожность, Варяг на всякий случай включил микросистему, способную подавить любые подслушивающие устройства, если бы они были установлены в номере.
Через пятнадцать минут в дверь осторожно постучали, затем раздался щелчок, дверь тихо отворилась, и на пороге возник Сивый.
– Как дела, Назар? – поинтересовался Варяг.
Он знал, что люди Сивого все эти дни не оставляли его даже на минуту. Они следовали за ним всюду как тень и постоянно держали босса, впрочем, как и бойцов Стреляного, в пределах видимости. Своим поведением люди Сивого ничем не выдавали себя. Они были хорошо обучены и отменно экипированы как техникой, так и оружием уничтожения. Сивый был неким тайным орудием, и пользоваться им Варяг намеревался только в крайних случаях.