Разборки под прикрытием

Золотько Александр Карлович

Открылась дверь спальни и на пороге появилась Надежда.

– Тут чей-то мобильник в шкафу звонит, – сказала Надя, протягивая телефон.

Зайцев взял телефон, поднес к уху, стараясь не смотреть на Гринчука.

– Что слушаешь? – спросил Гринчук, и Зайцев услышал его голос в телефоне. – Что, так непонятно? Уехала, говоришь?

– Выехала, говоришь? – в голосе Гринчука читалась уже явная угроза, будто он уже дошел до крайности и больше не собирался терпеть. – И по бумагам, говоришь, все будет нормально?

– Забыла, – пробормотал

Зайцев, бросая телефон на диван. – Так спешила к своему трахалю, что забыла.

– К трахалю? – тихо переспросил Гринчук.

Зайцев попятился.

– Сбежала, говоришь?

* * *

– И чем, по-вашему, сейчас может заниматься Гринчук? – спросил Виктор Родионыч.

Полковник, которому вопрос был адресован, посмотрел зачем-то в окно, откашлялся и промолчал.

– Вот вы молчите, – недовольным тоном заметил Владимир Родионыч, – а там, на Юге, происходит нечто такое, что может и мне и вам стоить очень дорого. Со мной разговаривали таким тоном, что хотелось врезать…

Полковник снова кашлянул.

– Хотелось, – упрямо повторил Владимир Родионыч. – Мне что, уже и хотеться рукоприкладства уже не может? Я прямо видел, как размахиваюсь…

Полковник взял с письменного стола карандаш и стал его внимательно рассматривать.

Владимир Родионыч откинулся на спинку кресла.

– Ну? – не отрывая взгляда от карандаша, спросил Полковник. – И что вы захотели сделать после того, как вам захотелось ударить наглецов по лицу? Я, кстати, даже не спрашиваю, кого именно представляли те господа, которые позволили себе так с вами разговаривать, что вы захотели отхлестать их по щеках.

– Кам, – сказал Владимир Родионыч.

– Простите?

– Кам. Не по щеках, а по щекам. И я бы попросил вас…

– А то у вас снова появится желание впасть в рукоприкладство, – Полковник улыбнулся и положил карандаш на место. – Я понимаю, что вы расстроены, я даже готов вам посочувствовать, но…

– Вы все еще полагаете, что я вас хотел подставить с этим Приморском. И вы на меня все еще в обиде? – Владимир Родионыч пожал плечами.

Действительно обида – такое странное чувство для людей их круга. Тоже мне – гимназистка обидчивая.

– В конце концов, – сказал Владимир Родионыч, – ничего особо страшного пока не произошло. Просто кто-то расстрелял машину Гринчука в нескольких километрах от Приморска. Обнаружив в машине документы на имя Юрия Ивановича, тамошние менты решили, что он погиб и сообщили об этом нам в город. Не знаю, что именно там произошло, но Гринчук жив и здоров. Что вам еще нужно?

– Ничего. Представьте себе – совершенно ничего, – Полковник развел руками, демонстрируя это самое ничего. – Я бы даже мог спокойно отправиться на дачу, отключить телефоны и отдыхать так недели две. Или даже три. Или я давно хотел съездить в Австралию. К кенгуру.

– И что же вас останавливает?

– Любопытство. Честное слово, только любопытство. Что там произойдет, в Приморске? Что дальше будет делать Юрий

Иванович? И что собрались делать наши родные городские бандиты в связи с этим, – Полковник изобразил спокойную, даже милую улыбку, не замечая, что пальцы его правой руки что-то выстукивают по крышке стола.

– Бандиты? – переспросил Владимир Родионыч.

– Именно. Вы знаете, что произошло, когда пришла информация с Юга?

* * *

Если бы Полковник хотел быть совсем точным в формулировках, то он сказал бы «что могло произойти». Могло, если бы не вмешался Полковник и мудрый Али.

Если бы они не вмешались – вот тогда бы могло произойти всё что угодно.

Неожиданно для всех и, возможно, для себя самих, городские авторитеты на известия о смерти Гринчука отреагировали остро.

То есть, это как где-то на Юге убили Зеленого? Это, типа, как они посмели? Это, значит, в родном городе его уважали, а там, на курорте, убили?

Мастер, сука, высказал общее мнение Абрек. Мастер, тварь, заказал Гринчука. Не простил, сучара, того, что Зеленый его спалил. Нужно отправить пацанов туда, чтобы они пошуровали, выяснили, кто именно работал, и…

* * *

– Естественно, мы их туда не пустили, – сказал Полковник. – Вплоть до того, что предупредили о… как бы это мягче выразиться… о возможных физических мерах воздействия. Не хватало еще начала боевых действий в запретном районе.

– И вот из всего этого очень логично и последовательно выплывает мой вопрос – что там собирается делать Гринчук? – Владимир Родионыч потер переносицу. – Я так понимаю, что версию о случайности всего происходящего мы отбросим сразу?

– О случайности? – переспросил Полковник. – Не знаю. Гринчук слишком долго выигрывал у судьбы. По теории вероятности…

– Вы еще начните мне рассказывать о теории вероятности, – отмахнулся Владимир Родионыч. – Если там и вправду все произошло случайно – случайно все и закончится. Но если вдруг окажется, что за ниточки там дергает Гринчук…

Полковник задумчиво покачал головой.

Тут, наверно, Владимир Родионыч прав. Слишком много случайностей.

Нет, никто не будет спорить – случайности получились очень случайными на вид. Добротные, эдакие эталонные случайности. Инга не знала, что вокруг Приморска кипят такие страсти, и уехала на Юг. Никто не мог предположить, что у Михаила случиться приступ, что Инга…

Даже Полковник, уставший попадаться на удочку Гринчука, снова поверил. Но… Случайностей было слишком много. Слишком.

Что могло заставить Гринчука вести себя именно так, а не иначе?

– А почему мы, кстати, решили, что все происходящее с Гринчуком проистекает из Приморска? – вдруг спросил Владимир Родионыч. – Машину расстреляли возле Приморска, а не в нем. И Гринчук решил немного побыть мертвым только для того, чтобы успеть забрать Ингу из какого-нибудь пансионата и погрузиться на корабль. Возможно, следующий за кордон. Нет?