Разборки в одной организации
Шрифт:
– Эх ты, охотник, - сквозь звон в ушах донесся голос Игоря.
– Теперь он наделает бед.
– Кто? Я промазала?
– Конечно. Лось ушел.
Где то недалеко тоже грохотали выстрелы.
– Пошли обратно.
– Разве охота окончилась?
– Все. Сейчас начнется главная часть, веселое застолье.
На следующий день Брежнев вспомнил обо мне. Меня пригласили в его машину. Леонид Ильич сидел за рулем, рядом охранник. Я и еще один незнакомый мне человек сидели сзади.
– Ну, что рванем, - по хулигански прошамкал Брежнев и уверенно
Машина рванула и мы помчались по почти пустому шоссе. Скорость была бешенная, но на синих плакатах, что иногда попадались на обочине, я с трудом уловила слово - Витебск.
Это случилось в километрах 20 от Витебска. Брежневу стало плохо. Сначала он клюнул носом в руль, потом сумел сбросить скорость и, сидящий рядом, охранник во время перехватил руль и затормозил машину. Тот час стали подъезжать одна за другой, ехавшие сзади, машины свиты и меня кто то выволок наружу. Я стояла на обочине и не знала что делать. Вдруг появился Цвигун.
– Надя, пошли ко мне в машину.
Я села к нему, он объехал на своей "волге" скопление легковушек и помчался к городу.
– Сейчас мы приедем в Витебск, - говорил мне Семен Кузьмич, - ты с междугороднего позвонишь Андропову и расскажешь все, что видела.
– А разве по радиостанции в Москву не сообщили?
– Кому надо сообщили. Ты слушай, что я говорю.
В городе, мы быстро нашли переговорный пункт и я позвонила Андропову.
– Юрий Владимирович, здравствуйте, это я, Надя.
– Здравствуй, Надя.
– Я звоню из Витебска.
– Что там у вас произошло? Как Леонид Ильич?
– Я с ним ехала в одной машине, он был за рулем и вдруг ему стало плохо. Охранник успел перехватить руль и остановить машину. В нашей колонне есть санитарная машина, там врачи уже хлопочут над ним.
– Это все?
– Я больше ничего не знаю.
– Ты откуда звонишь?
– Из города, с центрального узла связи.
– Хорошо. Я сейчас вылетаю.
Трубка брошена.
– Ну что?
– спросил Цвигун.
– Он сейчас вылетает сюда.
– Отлично, - обрадовался Семен Кузьмич.
В этот день персональный самолет Андропова взорвался, не долетев до Витебска 50 километров. К счастью Андропова там не было. Он перед самой посадкой в Москве, по просьбе Алиева, пересел на другой самолет с членами правительства, тоже спешивших в Витебск.
_._
Эта история с самолетом не прошла мимо меня. Генерал Антонов давно носился с идеей, взорвать самолет Андропова. Еще в январе месяце он встретился со мной на конспиративной квартире.
– Толя, надо устроить аварию самолета.
– Но я даже не знаю не только как туда залезть, но даже то, что можно испортить или куда подложить взрывное устройство.
– Я уже все продумал. Поедешь в аэроклуб под Кубинку, там будет один хороший инструктор из нашего ведомства, он тебя ознакомит с тем, чем нужно и как нужно. Там стоит такой же тип "Аннушки" как и у Андропова. Твоя задача подучиться всем приемчикам уничтожения этих машины, а потом мы подумаем, как это сделать
"Аннушка" стояла в светлом ангаре. Там я и встретил человека, который должен меня всему обучить. Инструктор был веселым и жизнерадостным парнем.
– Вы явно не знаете механики, - улыбался он, - поэтому, как невежественному ученику, я покажу вам одну или две детали, которые надо испортить.
Инструктор подводит меня к лесенке, залезает на нее и ловким движением отстегивает панель прикрывающую двигатель.
– Залезайте сюда, чего вы там болтаетесь.
– Уместимся на лесенке?
– Да не бойтесь, она слона выдержит.
Я залезаю и почти цепляюсь за него.
– Начнем с простого, - продолжает мой гид, - надо научиться снять и одеть кожух. Вот смотрите, я его опять поставил на место, теперь вы снимайте.
Я неуклюже отсоединяю панель и чуть не теряю равновесие. Инструктор вовремя меня поддержал.
– Поосторожней, теперь смотрите сюда.
Обилие трубок и проводов зарябило в глазах.
– Мать честная, здесь только дьявол разберется.
– Вам много и не надо знать. Обычно охрана проверяет все закоулки в самолетах и там очень трудно спрятать взрывное устройство, а с двигателем проще. Вот два патрубка, запомните их. Обычно механики осуществляют визуальный осмотр двигателя и поэтому чтобы для них было все "о, кей", трубку надо пробивать с той, невидимой для глаза, стороны. Для этого у меня есть вот такие универсальные кусачки, - он достает из кармана, балансируя на ступеньке, черные посатижи с необычной головкой.
– Видите с этой стороны полусфера, как раз под диаметр трубки, а с другой стороны, шип. Я беру кусачки так..., потом их сжимаю...
– Что вы делаете? Вы же действительно прокололи трубку с той стороны?
– Это только часть работы. Мне приказано сделать это для вас и показать все. Пока нет давления, течи нет. На вид все... нормально. Видите.
– А вдруг кто-нибудь полетит на этом самолете?
– Через два часа и полетит один... товарищ. Вы все увидите.
– ??? Самолет... взорвется?
– Должен. Но мы еще не кончили. Вот в этой ампуле таблетки. Я беру одну, запихиваю в рот и начинаю жевать.
Он запихивает в рот коричневую таблетку и действительно жует, потом вытаскивает липкий шарик.
– Теперь этой размягченной массой затыкаю пробитую дырочку. Вот так. Ничего не видно, правда? Теперь одевайте чехол сами.
Я неуверенно вставляю панель в пазы и затягиваю крепления.
– Кажется...
И тут я не удержал равновесия и мы с инструктором полетели вниз.
Сидим на скамеечке у ангара и смотрим в небо. Над аэродромом "аннушка" крутит петли.
– А когда затычка вылетит?
– спрашиваю я.
– Она не вылетит. Это специальная разработка. Через 15 минут после того, как я ее налепил, масса затвердеет, а потом при разогреве двигателя, начнут разогреваться и патрубки. При температуре 62 градуса эта пакость вспыхнет. Дырка раскроется и топливо, выливаясь, будет гореть.