Разбойничья дорога
Шрифт:
Освободившись от лежавшего перед ним трупа, Ториан перекатился на бок. Его борода и волосы были забрызганы кровью.
– Ты расточительно используешь свои силы, Чародей! – сердито сказал он.
Я ухитрился издать в ответ несколько неразборчивых звуков.
– Может ли твое волшебство разорвать эти оковы? – поинтересовался Ториан.
Я отрицательно мотнул головой, облизнул губы и почувствовал вкус крови, хотя, возможно, и не моей.
Ториан намотал цепь на кулаки. Мышцы его мощных рук вздулись как дыни, а на лбу выступили жилы. Я присоединился к
– Жаль, – вздохнул великан. – А мне казалось, было там одно слабое звено. Так или иначе, я в настроении совершить небольшую прогулку по местным достопримечательностям, памятникам истории и культуры и в этой связи предлагаю тебе отправиться вместе со мной – и с этой цепью, – дабы расширить кругозор, созерцая столь великолепные объекты.
Я не стал возражать.
Мы выбрались из-под телеги и не без труда поднялись на ноги. Зеваки устремились помогать раненым, не забывая при этом обмениваться живописными подробностями собственного чудесного спасения; им приходилось очень стараться, чтобы перекричать вопли и стоны. Пламя факелов металось на ветру. В общем, мы, два раба, были во всей этой сумятице почти незаметны.
– Тяжело! – прохрипел я, указывая на цепь, по-прежнему висевшую у меня на шее. Даже с раненой ногой Ториан наверняка справился бы с дополнительной ношей лучше, чем я.
– Извини за бесцеремонность, – сказал гигант и схватил меня в охапку. – Изображай тяжелораненого – если сможешь, конечно.
– Попробую, – простонал я.
С воплями «Врача! Врача!» устремился Ториан сквозь толпу, используя меня в качестве тарана. Мы уже почти выбрались из толчеи, когда столкнулись лицом к лицу с капралом Грамианом Фотием.
Судя по его виду, наши имена могли и вылететь у него из головы, но лица тем не менее показались знакомыми. Он сказал «Эй!», потом «У?» и, громыхая броней, рухнул под ударом Торианова кулака. Ториан наступил ему на лицо и продолжал бежать. Где-то за спиной слышались крики. Встречные пешеходы спешили убраться с нашего пути, и мы нырнули в темный переулок.
Хромая сильнее обычного, Ториан все-таки прибавил ходу. Мы свернули за угол и оказались в еще более узком переулке, по обе стороны которого тянулись высокие глухие стены, а крышей служило вечернее небо. Переулок показался мне знакомым.
– Погоди здесь, – сказал я.
Ториан остановился и, тяжело дыша, опустил меня на землю.
– Снова волшебство?
– Никакого волшебства. – Я стащил с плеч несколько локтей цепи. – Видишь шипы – вон над теми воротами?
– Весьма прискорбное проявление негостеприимства, – кивнул великан, принимая у меня цепь. Насколько это было возможно в темноте, он прицелился, сделал несколько взмахов цепью и метнул. Цепь с легким звоном перемахнула через ворота, едва не оторвав мне голову, и конец ее упал за ограду.
– Ух! – только и сказал я, приподнимаясь на цыпочки, чтобы вздохнуть.
Ториан подергал цепь.
– Кажется, зацепилась за один из шипов, – покорно сказал
– Ты бы оставил небольшой запас с этой стороны, – прохрипел я.
– В следующий раз буду иметь в виду; – Здоровяк сложил руки в замок и подсадил меня не слишком высоко, поскольку цепь между нашими ошейниками была длиной в локоть. Я оперся коленом о его плечо и балансировал так, пока не нашел пустой ошейник, послуживший отличной опорой для ноги.
Ториан обошелся без этого. Используя цепь как канат, он подтягивался на руках, отталкиваясь ногами от деревянных досок ворот. Что до меня, я предпочел использовать ошейники в качестве ступенек. Вся эта процедура вышла чрезмерно шумной и неудобной, ибо соединявший нас отрезок цепи изрядно ограничивал свободу действий. Цепь колотила по воротам, ворота стучали петлями и гремели замком, я колотился о них всеми частями тела, а Ториан сыпал замысловатыми ругательствами. Странно, что на этот шум не сбежалось полгорода. Я изо всех сил старался не думать о том, что случится с моей шеей, если я упаду. Особенно если великан упадет вслед за мной.
Когда мы наконец добрались до верха ограды и заглянули во двор, мы были почти без сил. Клочок земли под нами явно служил кухонным двором какого-то большого особняка. Из окон струился опасно яркий свет, однако до сих пор ни одна душа не вышла посмотреть, что за шум такой у ворот.
Мой спутник тоже обратил внимание на странную тишину в доме.
– Даже собак – и то нет.
– Может, нам посчастливилось вломиться в приют для глухонемых? – предположил я.
Ториан начал осторожно перелезать через верх ограды, стараясь не задеть острые шипы. Случись ему упасть, и он своей тяжестью неминуемо увлек бы меня за собой, нанизав на острия. Впрочем, об этом я тоже старался не думать.
Когда он повис на руках, держась за край ограды, я последовал за ним, и мне посчастливилось благополучно миновать шипы. Любой, проходивший по переулку, не мог бы не заметить двух явных взломщиков в лохмотьях, занимающихся акробатикой в ярком свете из окон особняка. Да и обитатели его наверняка бы заметили нас, хоть раз глянув в окно.
Удивительно только то, чего ты ожидаешь.
Так мы висели бок о бок, пока Ториан пытался освободить цепь, как назло застрявшую на шипе. Как раз когда я решил, что мои руки вот-вот соскользнут – кстати, все это время Ториан висел на одной руке, – он справился с трудностями, просто-напросто вырвав шип из дерева.
– На счет «три», – выдохнул он. – Раз… два… три!
Послышалось два шлепка и звон цепи. Минуту мы просто сидели рядом, задыхаясь и обливаясь потом.
Из-за забора послышались недовольные голоса и шлепанье сандалий по мостовой.
– Твое умение рассчитывать время выдает истинного профессионала, – заметил Ториан. – Должно быть, ты проделывал это сотни раз.
– Истинный художник никогда не повторяется, – с достоинством отвечал я.
– Последователи Гасмарна Невообразимого избегают есть птицу. Твои религиозные воззрения не запрещают тебе этого?