Разбуди меня
Шрифт:
Артему решила позвонить завтра, малодушно оттягивая время. Отпивая горячий напиток мелкими глоточками, я пыталась придумать, что и как сказать Артему и отцу. И уже поздно ночью, закутавшись в одеяло, как в кокон, я вспомнила жгучий взгляд красивого парня.
Поскорее бы завтра…
Яркие лучи солнца пробиваются сквозь густую листву деревьев, даря желанную прохладу в жаркий летний день. Маленькая девочка в красивом голубом платье с кружевным подолом и большим атласным бантом на поясе, собирает круглые камушки на берегу небольшой речки. Камушки красивые, разноцветные,
Вдруг кто-то хватает ее за талию и резко подбрасывает вверх, а затем кружит вокруг оси. Малышка заливисто хохочет. Она точно знает, кто это и совсем не боится.
— Еще! — она смотрит на долговязого худого черноволосого паренька, когда тот перестает кружить ее, и звонко командует, — еще! Пожалуйста!
Он улыбается едва ли не счастливее ее. Снова подхватывает девчушку на руки и кружит, кружит, кружит. Потом валится с ней на траву, внимательно следя, чтобы не испачкалось платье. Камушки уже забыты, ведь с ним ей намного интереснее.
За деревом, шагах в десяти на них, стоит большая белая собака. Она не сводит глаз с детей, но, кажется, будто она улыбается.
— Правда, моя мама самая красивая? — спрашивает малышка, сидя на коленях у мальчика и вытряхивая песок из сандалика.
— Правда, — соглашается мальчик, помогая ей застегнуть крепление.
— А я буду такая, когда вырасту? — большие зеленые глаза смотрят на мальчика доверчиво и открыто.
— Нет, — девочка начинает хмуриться, но расстроиться не успевает, — ты будешь еще красивее.
Темные, почти черные глаза вглядываются в личико девчушки, а руки приглаживают растрепавшиеся волосы.
Будильник заставил меня подпрыгнуть в кровати. Сон рассеялся, оставив горьковатое послевкусие. Странно, что это за маленькая девочка с пареньком? Хотя, было смутное ощущение, что его лицо мне знакомо. И белая собака…
Надо в соннике глянуть, к чему снится белая собака, решила я и поспешила в ванную. Настроение было отличным.
Илья
Поездка домой прошла отлично. Отец уверенно шел на поправку, начиная потихоньку качать права и испытывать на прочность нервы медсестер. За мать я был спокоен — во-первых, отец над ней всю жизнь трясется, как над хрустальной статуэткой, а во-вторых, мягкая хрупкость матери скрывает внутри стальной стержень. Она может долго уступать и прощать какие-то вещи, но потом… в общем, лучше не рисковать.
Врачи хотели оставить его в больнице еще на недельку, но путем длительных уговоров, ожесточенных споров, ультиматумов и шантажа срок сократили до трех дней с обязательным постельным режимом дома. Так как это было озвучено в присутствии матери, то радость в глазах отца сменилась тоскливым выражением. Ему хватило одного взгляда супруги, чтобы понять, что лежать в постели он будет, даже если придется его для этого примотать скотчем. И это не преувеличение.
Еще только вернувшись домой после нашего свидания, которое не свидание, я понял, что так и не догадался взять номер Аниного телефона. Будить девушку на рассвете
Было воскресенье, мы сидели с матерью в палате отца, когда она вопросительно на меня посмотрела.
— Ты второй день себе места не находишь, что-то случилось? — отец, сидевший на больничной кровати, опираясь спиной на подушки, перевел на меня глаза.
— Нет, все в порядке, — быстро ответил, махнув отрицательно головой.
Но я слишком хорошо знал своих родителей, чтобы надеяться на быстрое окончание этого разговора. И в этот раз предчувствие меня тоже не обмануло.
— Тааак, — протянула мама, широко улыбнувшись, — признавайся, кто она!
Я едва не застонал — не в бровь, а в глаз. Придется колоться, вариантов нет.
— Девушка с моего курса, — ответ родителей не удовлетворил. Ожидаемо.
— Как зовут, кто такая? — мама оживилась, — рассказывай, не томи.
— Я уж, признаться, и не надеялся, — добавил отец, — ты так долго искал ее…Не думал, что ты сможешь наконец-то признать бессмысленность поисков и обратить внимание на других девушек.
Я вздохнул и собрался, будто перед прыжком в холодную воду.
— Никто другой мне не нужен. Это и есть она.
Потрясенное молчание воцарилось в палате. Стало слышно, как скрипит ручка у медсестры на посту в коридоре, а в соседней палате дурная муха бьется в оконное стекло.
— Да, я тоже был в шоке. Но ее запах я ни с чем не перепутаю, это точно она.
Родители даже не подумали сомневаться в моих словах. Ни один волк не спутает свою истинную с кем бы то ни было. Но сам факт…
— Это немыслимо, — выдохнул, наконец, отец, — столько лет поисков, а она была так близко. И как она…с кем…
Я понял все его невнятные вопросы, но, к сожалению, порадовать ничем особо не мог.
— Мне мало удалось узнать, сами понимаете, слишком настойчивые вопросы могут насторожить. Она живет с отцом, мать практически не помнит — говорит, что умерла в детстве. Может, это приемные родители? Живет, сколько себя помнит, в этом городе. Зовут так же, Аней. Больше пока ничего.
— Но раз ты ее узнал, надо быстрее привезти ее сюда. Ее мама…
— Нет, — категорически возразил я, перебив мать, — это пока невозможно. Есть еще один нюанс. Я бы даже сказал — проблема.
Родители вопросительно смотрели на меня, и я не стал тянуть.
— Я не слышу ее волчицу, — мама охнула, прижав ладонь ко рту, — совсем. Будто ее нет, и не было никогда. Но ведь это не так!
На этот раз молчание затянулось минут на десять. Я ждал, пока родители обдумают все сказанное мной. Сам уже думать обо всем этом не мог — извилины казалось в мозоли стер.
Первым откликнулся отец.
— Так, не будем отчаиваться раньше времени. Твоя первая задача — узнать ее фамилию, и, желательно, имя и отчество ее отца. Я подниму ребят, надо собрать всю возможную информацию. Ты прав, Аню пока сюда не привози. И ничего ей не рассказывай. Если она живет со своим настоящим отцом… Если он почувствует, что мы их нашли, боюсь, спрячет дочь так, что мы их точно никогда больше не отыщем. Да и напугать можешь девочку. Нам и так невероятно повезло…