Разбуди меня
Шрифт:
— Ещё бы! А где она живёт? — спросила Гермиона из элементарной вежливости. — У себя в Дублине?
— Да. Из Хорватии сразу полетим туда, провожу ей... После Пасхи сборной Ирландии предстоит домашний матч со Швецией, а нам — ещё через неделю играть на выезде с румынами.
— С румынами? Если Чарли Уизли придёт на матч, передавай ему большой привет от меня.
— Обязательно, — Виктор вдруг нахмурился: было видно, что ему ни с того ни с сего стало неловко.
— Что с тобой?
— Никак не могу отделаться от неприятного ощущения, что
— Ты всё ещё переживаешь из-за этого? — Гермиона не верила своим ушам. Ей бы его проблемы!
— Честно говоря, да. А ещё, — он сдвинул брови, — меня беспокоит твой вид весь последний месяц. Грусть, которую ты безуспешно пытаешься скрыть, круги под глазами и жалкое подобие улыбки. Он всё-таки причинил тебе боль?
— Я сама с этим разберусь, Виктор... — одними губами произнесла Гермиона, но Крам осторожно приподнял её лицо за подбородок, заглядывая в глаза. Ему хватило несколько секунд, чтобы укрепиться в своих подозрениях.
— Так я и знал! — с досадой выпалил он. — Чёртов наглец, как я мог допустить!..
— Виктор, — уже твёрже сказала Гермиона, останавливая его, будто он прямо сейчас собирался идти искать Нотта, чтобы выяснить с ним отношения. — Ты же сам сказал: мой вид «беспокоит» тебя целый месяц, однако за всё это время, до сегодняшнего дня, ты ни разу не спрашивал меня, что произошло. А сейчас вдруг готов за меня вступиться. Не надо. Не вмешивайся в это, пожалуйста.
Хогвартс-Экспресс замедлил ход, и Гермиона решительно встала. Сказав насупившемуся Виктору в качестве прощания, что ей необходимо проверить, собрали ли младшекурсники свои вещи к прибытию поезда, она поспешила покинуть купе.
На платформе царил самый настоящий переполох, и Гермиона, спустившись вслед за малышами по ступенькам вагона, сразу окунулась в толпу.
— Джинни! Астория! — попыталась докричаться она, с трудом протискиваясь между снующими туда-сюда людьми. Ярко-голубое пальто Джинни сначала мелькало на другой стороне платформы, но теперь куда-то исчезло, и Гермиона, поняв, что звать её бесполезно, решила найти какой-нибудь более-менее тихий уголок, чтобы как следует осмотреться.
— И вечно тебя тянет в самую толпу, — послышался позади неё недовольный голос. — Вон же они.
Не успела она обернуться, как пришедший на выручку Малфой уже тащил её в сторону, противоположную той, в которую двигалась толпа.
— Спасибо, дальше я сама, — сказала она на ходу, завидев Гарри и Джинни у кассы с билетами.
Он лишь молча кивнул — вид у него был такой же напряжённый, как и у Тео за завтраком — и развернулся, чтобы присоединиться к Астории, ожидающей его у здания вокзала в компании Мэтью Гринграсса и Нарциссы Малфой.
— Что такого сегодня написали в «Ежедневном пророке»? — в последний момент не удержалась Гермиона. Не могла же она отпустить его просто так.
— Любопытство
— Значит, он остался в школе... — Гермиона словно говорила сама с собой.
— Пять баллов Гриффиндору. Ему, как ты помнишь, некуда ехать, а теперь ещё и не к кому.
Догадка обрушилась на неё в ту же секунду, и она с неожиданной цепкостью схватила Малфоя за лацкан пиджака.
— Что случилось, Драко? Пока мы на Кингс-Кросс, я ещё могу купить газету. Лучше скажи сам, так будет проще.
— Беспокоишься за своего ненаглядного?
Гермиона нахмурилась.
— Он не мой, и ты это знаешь.
— Твоё любопытство плюс его кошмары... Мерлин, ваши отношения загонят меня в гроб раньше времени, — притворно вздохнул Малфой. — В «Пророке» опубликовали списки погибших в битве за Хогвартс.
Гермиона поджала губы, понимая, что он имеет в виду.
— И его отец...
— Конечно, нет. Он умер в Азкабане, и Нотт по этому поводу в прямом смысле вынес мне мозг сегодня утром. «Министерские — уроды», «его имени здесь нет, как будто он сдох как последняя крыса»... Ладно, я должен идти. Счастливых каникул.
Не дожидаясь её ответа, Малфой растворился в толпе. Гермиона же так и застыла на месте, переваривая только что услышанное.
Ему снова снятся кошмары? А ведь они исчезли, когда мы были вместе. Значит, теперь всё вернулось...
Она медленно повернулась в ту сторону, где стояли Джинни и Гарри, и помахала им рукой. Джинни заметила её первой, что было неудивительно, ведь зрение у её спутника по-прежнему оставляло желать лучшего, и потянула Гарри за рукав магловской куртки.
— Гермиона! — Гарри бросился к ней навстречу, стремительно лавируя между встречающими и провожающими, словно между игроками команды противника во время квиддичного матча, и, пробравшись к своей лучшей подруге, крепко её обнял. — Как же я рад тебя видеть!
— Привет, Гарри! — ответила она с той же теплотой. — Ох, ты так возмужал за эти месяцы!
— Да ладно?
— Серьёзно! Самостоятельная жизнь делает тебя взрослее.
— Он самый лучший, правда? — подмигнула Джинни.
— Да, пожалуй, — улыбнулась Гермиона.
— Кстати, о чём вы разговаривали с Крамом в поезде?
По лукавому виду подруги Гермиона могла совершенно точно определить, на что та намекает.
— Нет, Джинни, это не то, о чём ты думаешь.
— Ты настолько владеешь легилименцией, что знаешь, о чём я думаю? — парировала та. — Просто до этого вы, по-моему, не общались целый месяц. Ну, помимо уроков.
— Да всё очень просто. Он начал встречаться кое с кем, и смысл разговаривать о чём-то кроме учёбы исчез сам собой.
— Встречаться? Крам? — подал голос Гарри, который был в крайней степени обескуражен. — Твой преданный воздыхатель предпочёл кого-то тебе?!