Разбуженная страсть
Шрифт:
– Действия? – В горле у него внезапно пересохло, и он откашлялся. – И какие же это действия?
– Спросите у себя. – Ее лицо осветила лукавая улыбка. – Кажется, у вашего тела есть несколько идей.
Его кровь уже кипела.
– У него всегда есть идеи, и оно ни разу не столкнулось с действием, которое не пришлось бы ему по вкусу. – Тео осторожно отложил брошюру в сторону. – Однако я по-прежнему в неведении.
– В неведении? – переспросила Марта. В ее взгляде были заключены все тайны, известные женщинам
Она неспешно отодвинулась от изголовья кровати и выпрямилась. Зашелестела простыня, когда она подогнула ноги. Теперь она стояла на коленях. Хвала Провидению!
А Марта вдруг пристально посмотрела на него и произнесла:
– Надеюсь, вы иногда его моете. – Типичная миссис Расселл!
– Каждый день. Обязательно.
– Потому что в любой миг можете встретить даму, которая захочет сделать вам… определенное предложение?
– Я всегда на это надеюсь. – Он коснулся ее руки. – Вы уже делали это прежде?
Она кивнула.
– Но без всякого удовольствия? – Когда она покачала головой, он чуть сжал ее руку. – Марта, не делайте этого, если вам неприятно. Мне это не нужно.
Она свела брови. Мгновение глядела на него с уже привычной суровостью. Потом низко наклонилась, по-прежнему не сбрасывая с себя одеяло, и коснулась губами мужской плоти, тотчас же восставшей.
– Марта!.. – Она чуть повернула голову, глядя на него так, словно пришла к нему из самых его дерзких фантазий. – Но если вы начнете, то уж тогда не останавливайтесь.
– Да, разумеется.
– Нет-нет! Если вам станет неприятно, вы должны остановиться, даже если я стану умолять вас этого не делать. Обещайте.
– Обещаю, – произнесла она, с нежностью глядя на него. Одеяло висело у нее на плечах, но ему был виден восхитительный изгиб ее спины.
– Что ж… – Тео ниже опустился на подушку и закрыл глаза, всем телом ожидая той минуты, когда она…
Тут губы ее снова прикоснулись к его плоти, оставляя после себя огненный след. Затем – легкое прикосновение языка, и все, только ее дыхание. Но он чувствовал его, тихое и теплое.
Он ждал.
– Вы решили, что не хотите? – с трудом произнес Тео.
Она ответила очередным прикосновением. Он дернулся, соскользнул вниз по спинке кровати и замер. Она снова остановилась, и он опять услышал ее легкое дыхание.
Она погубит его!
– Марта, пожалуйста… – прошептал Тео. Он никак не ожидал, что начнет умолять так рано.
Ее дыхание стало неровным. И послышался смех.
– Это приказ?
– Женщина, считайте это чем угодно, но только как можно скорее прикоснитесь ко мне. Вообще-то я собирался просить, но если вы предпочитаете приказ, то да, это приказ. Доставьте мне удовольствие как можно скорее. Я вам приказываю!
Ему не надо было больше ничего говорить. Он лежал неподвижно, чувствуя
– Самое лучшее в конце, – пробормотал он. – И еще…
– Терпение, – отчетливо прошептала она. И неспешно принялась исследовать его губами и языком.
Да уж, терпение… Его тело уже начало плавиться, а она, словно жестоко насмехаясь над ним, то и дело отстранялась.
Но он не мог больше ждать. Он утратил над собой контроль тотчас же, в ту самую секунду, когда ее губы прикоснулись к нему. А может быть, он выдержит еще несколько секунд. Неужели ее этому научил мистер Расселл? Если так, то в своей следующей жизни он непременно поблагодарит этого человека.
Тео поднял руки, и его пальцы вплелись в ее распущенные волосы – она это любила. Через несколько минут ей будет еще лучше. Он позаботится об этом. Она не сможет ему отказать.
Он смог выдержать еще секунду. Нет, две. Даже три. Но это – его предел. Он схватил Марту за подбородок и оттолкнул, опираясь на плечи. Она в смущении глядела на него, пока он пытался уложить ее на спину и сбрасывал с нее одеяло.
– Семя, – объяснил он. И отдал его ей как раз вовремя, иначе оно могло бы оказаться на простынях.
Странные видения посещали его во время медленного возвращения к реальности. Ребенок… И не один… Похожий на него и на нее мальчик – высокий и светловолосый, с кофейными глазами. И прелестная девочка; на ее строгом личике губы, созданные для смеха. А потом – еще дети, много детей, один красивее другого.
Он отодвинулся от нее и лег рядом. Поднял руку и принялся поглаживать ее по щеке, отодвигая выбившуюся прядь волос. Ему нужно было ей что-то сказать. Но сначала – кое-что сделать.
Она наморщила лоб, когда он сел и обхватил ее – одной рукой за плечи, а другой под колени. Она всерьез нахмурилась, когда он встал и поднял ее. Но она не проронила ни звука. Лишь когда он посадил ее в кресло и передвинул его к самому большому в комнате зеркалу, она спросила:
– Что вы задумали?
– Смотрите и узнаете. Перекиньте ноги через подлокотники кресла.
По ее телу пробежала дрожь.
– Не хочу. Не хочу смотреть.
Он не приказывал. Уговаривал. Совсем тихо.
– Я дам вам нечто, на что стоит посмотреть. Обещаю. А пока дайте мне взглянуть на вас. – Он стал за креслом и, наклонившись, проговорил ей прямо на ухо: – Какой величественной вы выглядите! Не сводите взгляда со своего лица. Или с моего. – В зеркале он наклонялся над ней, одной рукой обхватив спинку кресла. – Если бы только у меня была корона, чтобы надеть вам на голову… Думаю, вы сейчас представляете себя королевой.
– А вы – мой король? – Она не сводила взгляда с его зеркального отражения.