Разбуженный соловьями
Шрифт:
– Посмотрим. Может быть, еще не выгонят.
– Тогда приду, - сказал Селюженок.
– И глины притащу.
Когда Селюженок, ушел, Татьяна Павловна взяла со стола зеленого уродца-соловья и направилась к начальнику лагеря.
– Что это?
– спросил начальник лагеря, рассматривая скульптуру.
– Что это за художество?
– Это соловей.
Начальник рассмеялся.
– Хорош соловей! Это зеленая ворона.
–
– Его вылепил Селюженок.
При одном имени Селюженка начальник лагеря поморщился.
– Пусть он забирает своего зеленого соловья-ворону и отправляется. Завтра наш завхоз поедет в город и захватит его.
Татьяна Павловна села на стул.
– Отправить его мы еще успеем.
– Постойте, - начальник лагеря встал со стула.
– Кто, как не вы, настаивал на том, чтобы его отправить домой? Я не ошибаюсь?
– Нет, не ошибаетесь. И все-таки я прошу оставить Селюженка.
– Что, у него открылся талант?
– спросил начальник и недоверчиво покосился на зеленого соловья.
Татьяна Павловна покачала головой.
– Таланта у него никакого. Но сегодня ночью его разбудили соловьи, и я думаю... Я обещаю вам, что он больше не утащит ни булавки.
– Педагогический опыт?
– Допустим.
Никто не заметил, что произошло с Селюженком с той ночи, когда его разбудили соловьи. Вот если бы у него изменились глаза, или нос, или уши, это бы сразу заметили. А когда меняется что-то внутри, разглядеть трудно.
По-прежнему юркий головастик носился по всему лагерю. И попрежнему в него, как копья, летели восклицательные знаки:
– Селюженок, убери ботинок с постели!
– Селюженок, не наступай на пятки!
– Селюженок, кто тебе разрешил трубить в горн!..
А малыши по-прежнему кричали ему вслед:
– Селюженок-медвежонок! Селюженок-медвежонок!
Да, собственно, ничего в нем и не изменилось, просто у человека появился в жизни интерес. Ему расхотелось тащить все, что попадается под руки. Он сбросил с себя старую, негодную шкурку и стал самим собой.
Ежедневно он приходил в художественную студию, садился за стол и лепил какие-то странные, несуразные существа, которые оказывались собаками, оленями, серенькими козликами.
...Вскоре в лагере открылась выставка работ юных художников.
Любопытные зрители толпились в художественной студии и нетерпеливо разглядывали
И вдруг кто-то крикнул:
– Смотрите, Селюженок вылепил соловья!
Это известие произвело на ребят ошеломляющее впечатление. Все сразу изменили своим любимым художникам и бросились к столу, где на фанерной подставке стояло зеленое существо с огромными крыльями. Под этим странным существом было написано: "Соловей. Вылепил Селюженок из 4-го отряда". Ребята сбились в кучу. Всем не терпелось посмотреть, что такое мог вылепить похититель пластилина.
Зрители рассматривали селюженковского соловья, как величайшее чудо, как смелое открытие, как находку далекой древности.
– Похож!
– кричали одни.
– Правда, похож?
– Как живой!
– откликались другие.
Никто из ребят никогда не видел живого соловья, и все были убеждены, что соловей в самом деле зеленый и большекрылый. Ктото попробовал было возразить:
– Не похож. Я видел соловья.
На него обрушилось сразу несколько добровольных защитников Селюженка:
– Врешь ты все! Никто не видел соловья... кроме Селюженка.
Когда первая волна восторгов и споров улеглась, кто-то произнес:
– Говорили, что он стащил пластилин, а он соловья лепил.
Наврали на человека.
Селюженок стоял в сторонке и с удивлением слушал, что говорят ребята, и ему казалось, что речь идет не о нем, а совсем о другом Селюженке. И тот, другой, нравился ему все больше.
В эту ночь его снова разбудил соловьиный свист. Мальчик открыл глаза и долго слушал, как выводит свои серебряные трели невидимый певец. И вдруг он подумал, что нечестно слушать соловья одному. Он соскользнул с постели и одного за другим стал будить ребят:
– Слушай, вставай! Соловей поет!.. Слушай, слушай!..
Не прошло и пяти минут, как вся палата была уже на ногах.
Ребята теснились у окон и, сдерживая дыхание, слушали соловья.
Никто, естественно, не мог разглядеть в темноте поющей птицы, но все почему-то представляли себе соловья зеленым и большекрылым.
А самому Селюженку казалось, что это ожил и запел его соловей, слепленный бессонной ночью из похищенного пластилина.