Раздолбаи. (Работа по специальности)
Шрифт:
– Думаешь, здесь гонять не будут?
– Не-а, – окончательно обнаглев, отвечал ему Ромка. – Здесь тебя гонять будут. Чтобы руки не распускал. Получил щелчка – и гуляй, Вася!
Василий сжимал и разжимал кулаки.
– Да ты же прикинь хрен к носу! – рявкнул он, весьма изумив и позабавив Пузырька. – Может, в тебе талант какой сидит!
Ромка поморгал. Действительно, поворот был весьма неожиданный.
– Ну, – осторожно молвил он, тоже присаживаясь на кабель.
– Гну! Талант-то – развивать надо!
– А я её уже здесь нашёл…
– Это ломать, что ли? – страшно раздув ноздри, спросил Василий.
– А ты пробовал? – Ромка взбрыкнул и перешёл в наступление. – Ты хоть один камушек здесь своими руками раздолбал? Вот раздолбай сначала, а потом говори…
Тут уже и Василия сорвало с якорей.
– Значит, государство на тебя средства тратило, – задыхаясь от злости, выговорил он. – В школе учило… А ты… Ты ж вот сейчас Родину свою Советскую продал!
– Йех! – сказал Пузырёк, с удовольствием глядя то на Василия, то на Ромку. Любил он, по всему видать, такие сцены.
Ромка сидел, обиженно оттопырив губы.
– Кому? – спросил он наконец.
– Чего кому? – не понял Василий.
– Кому продал?
– А неважно, – сказал Василий в запальчивости. – Была бы Родина, а кому – найдётся!.. Слушай, Пузырёк, плесни, а? Достал он меня!..
– Это запросто, – отозвался покладистый Пузырёк и двинулся к карликовой глыбе.
– Мою вскрой, – буркнул Ромка.
– Обойдёшься… – спокойно отвечал ему Пузырёк. – Пойди вон лучше колпачок себе отколупни – на той стороне… Кабель там такой стеклянный… перерезанный…
– Мне ж тебя, дурака, жалко, – проникновенно втолковывал Василий. Язык у него, правда, не заплетался, но слова теперь выговаривались куда медленней обычного. – Ну ты сам оглянись, посмотри: кто здесь собрался… Старичьё всякое, алкаши, вон даже с зоны один… Ровесников твоих тут нет, девчонок – тоже…
– Ну, насчёт девчонок ты, Вась, не прав… – с ухмылкой заметил Пузырёк. – Он тут уже одну присушить успел…
Василий запнулся и взглянул на невольно приосанившегося Ромку.
– Правда, что ли?
Ответом было победоносное молчание.
– А лет ей сколько? – недоверчиво обратился Василий к Пузырьку.
– Не знаю, документы не проверял… С виду – двадцать два… Двадцать три…
– Двадцать! – Ромка немедленно ощетинился.
– Ну да… – Пузырёк глубокомысленно покивал. – В прошлом году – двадцать, в позапрошлом – двадцать…
– Даже если двадцать – всё равно старовата… – задумчиво молвил Василий, прекрасно сознавая, подлец, какое жало он запускает в нежное Ромкино сердчишко. – Дома ровесниц полно…
Ромка вдруг сильно побледнел. У него даже тихонько застучали зубы – как у кота, когда тот подкрадывается к воробью.
–
– Что ж они, только на рэкетню бросаются? – усомнился Василий. – Не все ж такие…
– Все! А если не такие – то уродины!.. – Глаза у пьяненького Ромки были светлые, раскосые и очень несчастные.
– Нет, ты погоди, – возмутившись, прервал его Василий. – А которые чуть помладше?
– Да то же самое! А если совсем соплячки – так им это ещё не интересно…
– Вот так, Вась, – мудро подытожил Пузырёк, сжамкав морщинистое личико в кулачок. – Мы-то считаем: молодёжь припеваючи живёт, а у них, видишь, чего…
Василий призадумался. Кажется, Ромка, и впрямь уже отрезанный ломоть. Здесь он кум королю, а дома… Ах, как неладно всё складывается! Загнал пацана в тарелку, завез бог знает куда – и бросил… Родители запросто в суд подать могут… Если, конечно, повезёт вернуться…
– Н-ну… к двадцати пяти будут и у тебя бицепсы, – без особой уверенности в голосе обнадёжил Василий. – Машина, прикид…
– Ствол под мышкой… – ворчливо добавил Пузырёк.
Ромка злобно фыркнул.
– Скажи ещё – к тридцати! А я сейчас жить хочу! Сейчас, понял?..
Что-то шевельнулось возле световодов, и все повернули головы – посмотреть, кто там ещё пришёл.
– А-а!.. Дорогая гостьюшка заявилась! – возликовал напевно Пузырёк. – Никак доругиваться пожаловала?
Стриженая Клавка насупилась и твёрдым шагом подошла к честной компании. Спесиво отвернула нос.
– Ну, в общем, – сердито сказала она, так ни на кого и не взглянув, – я-то думала, там только одна стенка снаружи сломана, а там, оказывается, ещё две внутренних.
– И чего? – с интересом спросил Пузырёк.
– Пусть полностью ущерб возмещает! А то – ишь, деловой! Одну стенку оплатил, а другие две?
– Облезешь! – внятно выговорил Ромка.
Вознегодовав, Клавка раздула грудную клетку.
– Ты поговори, поговори так со мной! – закричала она, углядев в сказанном намёк на свою причёску. – Да я тебе в матери гожусь!
– Во блин! – подивился Ромка. – Ещё одна в матери лезет!.. Сама сказала: в расчёте. Все слышали. Вот Пузырёк слышал… Ну и всё!
– Так откуда же я знала, что внутри ещё две стенки сломаны?!
– А меня это не колебает, – вконец распоясавшись, заявил Ромка. – Смотреть надо лучше!
На несколько мгновений стриженная под ноль правдоискательница утратила дар речи. Привыкши терроризировать своей наглостью население маленькой мирной колонии, она, должно быть, не допускала и мысли, что в один прекрасный день летающая тарелка может доставить сюда ещё большего наглеца.