Разговор с молодым другом
Шрифт:
Для поддержания хорошего самочувствия спортсменов наши врачи ввели так называемое «кислородное питание». В перерыве к нам подошел Сальветти и попросил разрешения тоже глотнуть кислорода. Ему сейчас же предоставили эту возможность, дали нашатырного спирта, сделали легкий массаж. Этот благородный поступок не ускользнул от внимания спортсменов. Раздались дружные аплодисменты.
Третье движение-толчок двумя руками — первым начинает Сальветти. Он показывает 170 килограммов. Я прошу поставить на штангу 180. Вес взят! Попытка аргентинца взять 185 оканчивается неудачно: штанга, не пройдя и полпути к наивысшей точке, тяжело падает на помост. Я во втором подходе делаю 185
Ропот удивления проносится по рядам. На красивом напряженном лице аргентинца появляются багровые пятна. Он долго поправляет на поясе ремень, довольна долго и пристально смотрит на штангу, точно гипнотизируя ее. Наконец Сальветти решается взять вес, но попытка оказывается безуспешной, и, сопровождаемая тяжелым вздохом зрителей, штанга падает и медленно катится на край помоста. Не удержавшись на ногах, падает на помост и Сальветти. Так 12 ноября 1957 года сбылась моя самая заветная мечта. Я стоял на самой высокой ступеньке пьедестала почета. Одиннадцать лет прошло с тех пор, как я впервые переступил порог спортивного зала. Сколько тонн металла было поднято за это время, сколько сомнений и надежд, огромного труда! Но если бы мне сказали, что нужно пройти еще раз такой же путь, чтобы пережить эту минуту, я бы, конечно, согласился. Ибо нет радости выше, чем радость большой спортивной победы, нет большего счастья, чем счастье прославить свою Родину.
Звучат фанфары. Президент Международной федерации Бруно Ньюберг вручает мне золотую медаль и на ломаном русском языке говорит, приветливо улыбаясь:
— Очень хорошо, Медведев!
В шестой раз за пять дней под сводами огромного зала «Салон Мохаммед Реза Шах» звучит Государственный гимн СССР и медленно поднимается на мачту советский флаг. Неописуемая радость и гордость наполняют сердце. Самое почетное звание чемпиона мира в тяжелом весе теперь по праву принадлежит моей великой стране — Союзу Советских Социалистических Республик.
Соревнования окончены. Советские спортсмены завоевали шесть из семи золотых медалей и одну серебряную; набрав 33 очка против 9 команды США. За всю историю спорта такого успеха не знала ни одна команда. Наши атлеты установили 11 всесоюзных рекордов, 7 из которых превышали мировые. Счастливые, радостные возвращались мы домой, в страну, которая вырастила нас и которой мы были обязаны всеми своими успехами.
Глава 8. Продолжение биографии
(Государственные экзамены. Соревнование на Кубок Москвы. Пятьсот — не случайность. Снова Стокгольм. Проигрыш, который радует. Новое соотношение сил. Последний ли это успех?)
Когда-то мне казалось, что завоевание звания чемпиона мира это такое событие, после которого все для меня должно остановиться. Но это были наивные заблуждения. Жизнь шла по-прежнему. Снова хотелось тренироваться, участвовать в состязаниях, одерживать победы, устанавливать рекорды. Но на все это временно было наложено вето. На все, кроме тренировок. Им я отводил всего лишь десять часов в неделю. Остальное время было посвящено занятиям. Ведь в институте приближались государственные экзамены.
Как
Но как ни быстро летели годы, они, увы, далеко не были легкими. Сколько пришлось провести бессонных ночей, по-настоящему трудных минут, сколько переживаний, колебаний! Иногда, особенно в период подготовки к ответственным соревнованиям, появлялась мысль оставить учебу на год, дать себе передышку. Как я благодарен Роману Павловичу Мороз! В трудные минуты я всегда слышал его спокойные, уверенные слова:
— Леша, учеба — самое главное.
Последние серьезные сомнения пришли накануне госэкзаменов. Дело в том, что наступивший 1958 год, особенно его первое полугодие, изобиловал крупными состязаниями — на Кубок Москвы, чемпионат СССР, товарищеский матч со сборной США. Я решил отложить сдачу экзаменов на осень. И опять вмешался Роман Павлович.
— Ты осилил пятьсот килограммов, — сказал он тоном, не допускающим возражений, — а здесь спасовал?
Нельзя было не послушаться Романа Павловича. 28 февраля я успешно сдал последний экзамен. Государственная комиссия рекомендовала меня в аспирантуру. И сейчас я уже аспирант. Я решил написать диссертацию, в которой был бы обобщен богатейший опыт тренировок современных штангистов-тяжеловесов.
Прошло всего два дня, и я уже держал новый экзамен, на этот раз в состязаниях на Кубок Москвы. Когда 2 марта в удобной и просторной раздевалке Дворца спорта в Лужниках мы готовились к торжественному маршу, ко мне подошел сияющий Томми Коно.
— Слушай, Медведев, — сказал он через переводчика, — хорошо, что эти состязания носят имя вашей столицы. Я объездил почти весь земной шар, но нигде не видел, чтобы к штанге, к спорту относились так хорошо, как в Советской стране. Правда?
— Конечно, Томми, — согласился я.
На этом состязании, которое кто-то справедливо назвал «малым чемпионатом мира», я рассчитывал на рекорд в толчке. И это мне удалось: я поднял 188 килограммов. Сосредоточив все свои усилия на этом движении, я не стремился к большой сумме и набрал 490 килограммов, завоевав первое место и почетное звание первого среди тяжеловесов обладателя Кубка Москвы.
Через несколько дней, придя на очередную тренировку, я увидел необычно веселого, улыбающегося Романа Павловича.
— Вот, Леша, прочитай, что говорит о тебе американская печать, — и он протянул мне популярную спортивную газету на английском языке.
— Вы же знаете, что я изучаю немецкий…
— Ну и слава богу на этот раз, — быстро перестроившись и уже совсем сердито сказал он. — Мелют всякую чепуху. Будто пятьсот килограммов, набранные тобой в Тегеране — случайность. Будто твое выступление в Москве подтверждает это.
— Роман Павлович, дорогой, не волнуйтесь, — успокаивал я его. — Стоит ли волноваться по пустякам? Мы еще заставим эту газетку писать опровержение. Обязательно заставим.
В ту пору Роман Павлович уже официально не был моим тренером, его сменил Иван Захарович Любавин, в недалеком прошлом тоже известный штангист. Но по старой памяти «товарищ Мороз», как иногда в шутку мы называли его, частенько заглядывал в спортивный зал, давал ценные советы, сам спрашивал, интересовался нашей работой. Роман Павлович — большой знаток и пропагандист тяжелоатлетического спорта, автор многих популярных книг и брошюр, почти бессменный преподаватель кафедры тяжелой атлетики института физической культуры. Он пристально следит за всем новым, что происходит в спорте, изучает методы отдельных спортсменов.