Разговор с незнакомкой

Иванов Николай Федорович

— Кто-то догоняет нас, — сказал лейтенант, подымаясь. И добавил, шутя: — Будем посмотреть…

— Ну что, мужики, надо насчет весел сообразить, — спохватился Василий Малин, когда лейтенант с двумя бойцами пошел навстречу подъезжавшим машинам.

Собрали оставшиеся доски, отыскали даже два шеста и сломанное весло.

— Все это муть, — определил Козленко, — лучшая надежда — на шанцевый инструмент, уж поверьте мне — опыт есть… — И он достал из-под плащ-палатки саперную лопатку с аккуратным, отглянцованным ладонями

черенком.

Довольно скоро вернулся лейтенант.

— Это истребительный дивизион, — сообщил он. — Павлущенко Дмитрий, командир их, обещал поддержать огнем… Сигнал — красная ракета. Теперь дальше… Малин, — обратился он к сержанту, — надо поделиться на три группы. С тобой на плоту будут переправляться сержант Власов, рядовые Козленко и Бондарь. Со мной в лодке — рядовые Кирсанов, Дурасов и Артищев, мы же прихватим ручной пулемет. А на понтоне пойдут старший сержант Давыдков, сержант Джавахишвили, старший сержант Романенко и ефрейтор Бойко. Вопросы — предложения?

— Все в норме, командир, — подытожил Василий Малин.

— Последуем совету деда Тараса, — продолжал лейтенант. — Сначала идем против течения, а на уровне деревни поворачиваем к тому берегу. В этом районе берег более пологий, болотистый и топкий, огневые точки оборудовать труднее. Начало операции — двадцать четыре ноль-ноль.

Ровно в полночь они оттолкнулись от берега. Лодка пошла по воде хорошо, разведчики сразу набрали темп, хотя и прав оказался Козленко: ни доски, ни шесты не пригодились, гребли в основном саперными лопатками. Справа, несколько отставая, тянулся за лодкой плот.

— Что, братцы, тяжело грести? — чуть притормаживая, негромко спросил с лодки лейтенант.

— Порядок, командир, плывем, — ответил сержант Малин.

Но не успел он проговорить это, как в темноте что-то с силой ударилось в плот. В то же мгновение Козленко и Бондарь оказались в ледяной днепровской воде. У Малина течением вырвало из рук лопатку. Потеряв равновесие и упав на колени, он увидел, как, скрежеща и обдирая бок плота, их обходила тяжелая связка бревен. Козленко и Бондарь, взобравшись на плот, дрожали от холода.

— Р-ракетница, товарищ сержант, утопла, — доложил Козленко.

— Лейтенанту будешь докладывать, — сердито сплюнув в воду, ответил Малин.

Хуже всего пришлось группе Давыденкова на импровизированном передвижном понтоне. Над рекой повисло несколько осветительных ракет, и с лодки увидели, что понтон уносит течением в сторону.

Через полчаса две группы разведчиков причалили к правому берегу Днепра. Вытащили на берег плот и лодку.

— Подождем ребят, — распорядился лейтенант Найденов.

Вокруг была тишина. Лишь над водой, разбрызгивая фонтаны огненных капель, потрескивали ракеты. Группа Давыдкова не появлялась.

— Пошли, — тихо сказал лейтенант, поправляя на шее ремень автомата. — Рядовой Дурасов останется

возле лодки и плота…

И семь человек ушли в темноту. Они двинулись вдоль песчаной отмели, перешагивая через выброшенные водой коряги и бревна. Впереди и справа их черной стеной подымались кручи высоких днепровских утесов.

Малин и Кирсанов, оторвавшись от группы, стали подниматься вверх. Группа замедлила шаг, затем остановилась, поджидая их.

Вскоре вернулся рядовой Кирсанов.

— Товарищ лейтенант, спокойно… — сообщил он, часто дыша после крутого спуска.

— Ну, что же, братцы, попробуем закрепиться там, — лейтенант кивнул на обрыв.

Рассредоточившись, разведчики медленно и бесшумно стали подниматься вверх.

Когда до верхней кромки обрыва оставалось десятка два метров, в стороне от них, слева, резкой тяжелой трелью ударила пулеметная очередь. Разведчики залегли.

Немецкий пулемет бил по группе сержанта Давыденкова. Отнесенные течением на полкилометра в сторону, разведчики пристали к берегу и, выбравшись на песок, устремились к предполагаемому месту общей высадки. В это время с высокого берега ударили пулеметы.

— Заметили… — вздохнул Давыдков. Над головами разведчиков вспыхнул целый каскад осветительных ракет.

— Ай как нехорошо, слушай, кацо, получается, — сержант Джавахишвили схватил за руку Давыдкова и показал на обрыв: — Бегом туда надо!

Через минуту разведчики оказались в «мертвой зоне». А пулеметы все стучали, захлебываясь, поливая раскаленным свинцом холодную гладь Днепра.

— Молодец, Резо. Вовремя сообразил. Теперь скорее к своим…

Скользя по намытому водой галечнику, они пошли, почти прижимаясь к каменистой стене обрыва.

…Обдирая об известняк колени и руки, разведчики карабкались вверх за лейтенантом Найденовым. Пулеметы били совсем близко. С воем пронеслось над головой несколько мин. Взрывы раздались где-то далеко, за стремниной реки.

Обламывая кромку обрыва, первым вывалился наверх сержант Малин, за ним — лейтенант.

— Ты смотри — огороды, — удивился Василий Малин, отползая от обрыва. — Ботва кругом, подсолнухи…

— Впереди темнеет что-то. Похоже вроде на сарай, — сказал лейтенант, когда все были наверху. — Малин, давай туда со своими, а мы зайдем справа.

А в это время на левом берегу ждали красной ракеты. Командир отдельного истребительного противотанкового дивизиона капитан Павлущенко, нервничая и беспрестанно куря, всматривался в темное, сливающееся с землей пространство реки.

— Эх, лейтенант, горячая голова, — проговорил он, прищурившись. — Не утерпел, поспешил, вот и накрыли небось.

— Ну мы и жахнем поутру, товарищ капитан! — восторженно воскликнул молоденький боец, кутаясь в шинель.

— Жахнуть можно, да с умом надо… — Капитан загасил цигарку о кромку окопа.