Разговорчики в строю. Лучшее за 2008-2009 годы
Шрифт:
А сейчас «Кольцо», которому я молодцевато отдал честь, самолично заволакивал чемодан супруги сквозь двери, поглядывая на свою статную и высокую половину снизу вверх, и что-то объяснял ей шёпотом, больше напоминавшим приглушенное рычанье медведя. Естественно, на меня адмирал не обратил никакого внимания, чему я несказанно обрадовался, ещё с солдатских времён испытывая определённую робость к обладателям высоких званий.
Доехав до Мурмашей, я заглянул в магазинчик на площади, где прикупил на будущее парочку готовых ужинов в фольге, каждый из которых состоял из пары котлет и порции гречки, а попутно приобрёл у таксиста две бутылки водки, по причине «сухого» закона напрочь отсутствующей на прилавках.
– Куда едешь, лейтенант бл…?
Из-за слепящего света фар, да и неосвещённого салона уазика, ни говорившего, ни водителя видно не было, но этот низкий хрипловато-рычащий голос показался мне знакомым.
– В Гаджиево.
– Сокамерник значит… бл… Запрыгивай, лейтенант, поехали домой…
Голос однозначно был очень знаком, но то ли от озноба, то ли ещё от чего, память никак не могла сфокусироваться. В машине, по флотской традиции, утеплённой синими казёнными одеялами, было тепло и уютно. Бросив пакет на сиденье, я начал было устраиваться поудобнее, но когда машина тронулась, мигнув фарами, на фоне освещённого ветрового стекла нарисовался профиль, по которому я моментально опознал, чей же это голос. Это был контр-адмирал Кольцов, которого совсем недавно я встретил в аэропорту. Как-то само собой, автоматически пропало ощущение радости от пойманной машины, и где-то глубоко внутри начало рождаться неловкое ощущение незваного бедного родственника в гостях у барина.
– Где служишь, лейтенант бл…?
– В экипаже Васильченко, товарищ адмирал!
– Хороший командир, бл… У меня когда-то помощником был. Гм… а я ведь завтра вас проверяю, бл… Откуда едешь?
У меня появилось очень сильное предчувствие, что сейчас мне обязательно за что-то достанется, а завтра достанется ещё и командиру, причём за весь офицерский состав и корабль, а причиной буду один я. Постаравшись придать голосу некий симбиоз жалостливого, но все же строевого доклада младшего очень-очень старшему я подрагивающим голосом ответил:
– Из аэропорта. Семью провожал, товарищ адмирал. Сын ещё маленький…
Договорить придуманную балладу о заботливом отце и любящем муже я не успел.
– И я оттуда! Моя мадам отдыхать собралась бл… как всегда без меня бл… А ты какого хрена в аэропорту не подошёл, а сюда попёрся? Померзнуть захотелось, лейтенант бл…?
Слава богу, в темноте сидящий на переднем сиденье рядом с водителем «Кольцо» не видел моего лица. Думаю, что простым изгнанием из машины я бы не отделался. Да и как можно было объяснить самому простому контр-адмиралу, почему к нему не подошёл в аэропорту напрашиваться в попутчики такой красавец лейтенант, как я? Словно отвечая на мои мысли, «Кольцо», хохотнул и прохрипел своим неповторимым голосом:
– Что молчишь бл..? Так и скажи, что забздел! Какой застенчивый литёха пошёл… Ладно, я тут немного задавлю на массу, а не то завтра злой и непредсказуемый
Насчет того, чтобы курить, мне сразу понравилось, но ещё больше мне понравилось, что адмирал решил поспать, а значит, и я перестану потеть от напряжения и сидеть как на раскалённой сковородке.
Адмирал нагнул голову и мгновенно уснул, продемонстрировав высокий профессионализм, отработанный годами бесконечных тревог и боевых готовностей всех уровней. Я же, мирно подымив сигаретой, тоже как-то незаметно задремал, уронив голову на плечо и не реагируя на подпрыгивания брыкливого уазика.
Проснулся я от холода. Машина стояла на обочине с открытым капотом, и в салоне никого не было. Замёрз я капитально. Северная весна штука очень капризная, и дневное томление молодого солнца вечером сменяется пронизывающим холодным ветром с моря, заставляющим стучать зубы в ритме танцев эпохи диско с частотой 120 ударов в минуту. А если принять во внимание оставленные нараспашку двери на передних сиденьях, то думаю, и объяснять не надо, как мне было хреново. Распрямляя онемевшие и закоченевшие конечности, я практически вывалился из машины, продолжая стучать зубами. Было темно, и, судя по огням на другой стороне залива, мы стояли где-то ещё довольно далеко даже от Полярного, но уже миновав поворот у птицефабрики. Дорога была пуста, и даже на дальних сопках не было видно отблеска фар едущих автомобилей.
– Проснулся, офицер бл…?
Возле открытого капота, под который по пояс был засунут водитель, стоял Кольцов. Он курил, и огонёк от сигареты периодически освещал его лицо, словно вырубленное из тяжёлого дремучего гранита.
– Ну, как там, Ястребов? Скоро полетим, бл…?
Фигура матроса показалась из-под капота.
– Минут тридцать, тащ адмирал, главное, чтоб фонарик не сдох…
– М-да… Целый заместитель командующего самой мощной в мире флотилии ядерных стратегов торчит посреди сопок с поломанным «козлом» бл… и зависит от какого-то фонарика… Работай, Ястребов, бл…! Фонарик должен гореть!!!
Адмирал выплюнул сигарету и сразу прикурил новую.
– Что, лейтенант, холодно бл…? Ты сам кто?
– Кооомааандир 10 оттттсека товввварищ аддддмирал!
Меня просто колошматило от холода, и я ничего не мог сделать с неподвластными мне зубами, своим перестуком коверкающие и без того мою невнятную речь.
– Холодно? Ты, механическая поросль, на мостике не стоял часов по шесть… бл… Хотя там хоть чай горячий приносят… Сейчас бы согреться бл…
Насчёт согреться я был с ним совершенно согласен, и как-то автоматически подхватив его мысль, ответил :
– Такккк точчно, товвварищ адддмирал… Тутутулупчик бббы не помммешал…
Кольцов повернулся ко мне лицом, которое я, слава богу, едва различал в темноте.
– Лейтенант! Ты эмбрион бл… зародыш офицера! Только проститутки и политработники греются посреди тундры тряпками, да и то ни тех, ни других тут нет бл… Шила бы стакан бл…!
И в этот момент я вдруг сообразил, что на заднем сиденье «уаза», в пакете лежат целых две бутылки водки, да ещё и с закуской.
– Товарищ адмирал… а у меня есть… правда не шило… водка…
Силуэт адмирала вроде как бы даже подрос после этих слов.
– Товарищ офицер, в кабину бл…! Ястребов, стакан есть бл… ?
Матрос снова вынырнул из–под капота.
– В бардачке, тащ адмирал…
– Работай, боец, мы тут с лейтенантом пока побеседуем бл… о службе…
Адмирал забрал стакан и залез ко мне на заднее сиденье. Непослушными пальцами я открутил горлышко «Столичной» и наполнил стакан. Кольцов молча принял его, и также молча, опрокинув в рот, протянул обратно. Я положил его на сиденье и подал адмиралу упаковку с полуфабрикатом.