Разгром Японии и самурайская угроза
Шрифт:
22 июля Советское правительство направило ноту японскому правительству, в котором прямо и решительно отклонялись ничем не обоснованные требования об отводе войск с высоты Заозерная. Но в тот же день Кабинет министров Страны восходящего солнца утвердил план ликвидации пограничного инцидента у озера Хасан силами императорской армии. То есть Япония решила испробовать прочность советской дальневосточной границы на юге Приморья и боевые возможности красноармейских войск. Или, употребляя военную терминологию, в Токио перед 41-м годом решили провести в отношении СССР разведку боем.
Маршал Блюхер имел достоверные данные о сосредоточении
Той же директивой военного совета Дальневосточного фронта вся система противовоздушной обороны в Приморье была приведена в боевую готовность. Эти меры коснулись и Тихоокеанского флота. Пограничники от своего командования получили указание соблюдать спокойствие и выдержку, не поддаваться на провокации с сопредельной стороны, применять оружие только в случае прямого нарушения государственной границы.
В тот же день, 24-го числа, маршал Блюхер направляет на высоту Заозерную «нелегальную» комиссию для выяснения на месте обстоятельств «пыхнувшего» войной пограничного инцидента. Комиссия устанавливает, что часть советских окопов и проволочных заграждений на сопке — на ее гребне находится на сопредельной стороне. Блюхер доложил о том в Москву, предлагая «исчерпать» пограничный конфликт признанием ошибки советских пограничников, рывших окоп, и несложными саперными работами.
Сохранилась стенограмма разговора командования погранвойск, который состоялся на следующий день после того, как на Заозерной побывала «нелегальная» блюхеровская комиссия. В разговоре участвовали двое: начальник войск Дальневосточного пограничного округа Соколов и начальник Посьетского пограничного отряда Гребенник (именно на его участке бежал в Маньчжурию к японцам начальник управления НКВД по Дальневосточному краю комиссар государственной безопасности 3-го ранга Г. Люшков). Запись стенограммы гласила:
«Соколов (делая разнос подчиненному): Где сказано, что надо допускать на линию границы командный состав, не имеющий отношения к охране границы? Почему не выполняете приказ о недопуске на границу без разрешения?.. Вы не выполняете приказ, а начальник штаба армии фиксирует один окоп за линией границы, там же проволочные заграждения. Почему расходится с вашей схемой, подписанной Алексеевым (заместитель начальника Посьетского пограничного отряда. — А.Ш.)?
Гребенник: Оборудование высоты проходило ночью.
Соколов: Почему не сходятся ваши донесения со схемой, правда это или нет ?
Гребенник: После
Соколов: А 4-метровая пограничная полоса учтена ?
Гребенник: Учтена.
Соколов: Значит, окоп и проволока находятся за 4-метровой пограничной полосой на сопредельной стороне?
Гребенник: Окоп трудно определить, по приборам якобы часть окопа вышла на несколько сантиметров вперед, а проволочный спотыкач находится рядом перед окопом, на высоте травы. Повторяю, эту ошибку сейчас исправляем…»
Командующий Дальневосточным фронтом маршал В.К. Блюхер, со своей стороны, сделал, думается, попытку «усадить» конфликтующие стороны в ранге высокопоставленных дипломатов за стол переговоров, чтобы уладить рядовой пограничный инцидент. Однако об этом ни в Москве, ни в Токио уже и не желали слышать.
Более того, посылка «нелегальной» комиссии в скором времени дорого обойдется ее инициатору. Маршал Советского Союза Блюхер будет арестован и репрессирован. На его судьбу проливает свет секретный приказ народного комиссара обороны, тоже маршала из первой их пятерки, К.Е. Ворошилова № 0040 от 4 сентября 1938 года. В этом документе говорилось:
«…Он (маршал Блюхер) совершенно неожиданно 24 июля подверг сомнению законность действий наших пограничников у озера Хасан. Втайне от члена военного совета т. Мазепова, своего начальника штаба т. Штерна, зам. наркома обороны т. Мехлиса и зам. наркома внутренних дел т. Фриновского, находившихся в это время в Хабаровске, т. Блюхер послал комиссию на высоту Заозерную и без участия начальника погранучастка произвел расследование действий наших пограничников. Созданная таким подозрительным порядком комиссия обнаружила „нарушение“ нашими пограничниками маньчжурской границы на 3 метра и, следовательно, „установила“ нашу „виновность“ в возникновении военного конфликта на оз. Хасан. Ввиду этого т. Блюхер шлет телеграмму наркому обороны об этом мнимом нарушении нами маньчжурской границы и требует немедленного ареста начальника погранучастка и других „виновников в провоцировании конфликта“ с японцами. Эта телеграмма была отправлена т. Блюхером также втайне от перечисленных… выше товарищей…»
Блюхер не успокоился в своем стремлении «докопаться» до правды назревающего военного конфликта на государственной границе. 27 июля по приказу маршала новая комиссия выезжает в район Заозерной для расследования факта нарушения границы советской стороной. Но с полпути комиссию возвращают назад, в город Ворошилов (ныне Уссурийск).
За день до этого, 26 июля в 23.30, начальник Посьетского пограничного отряда полковник Гребенник доносил по прямому проводу своему начальству:
«…Своими силами обеспечить постоянную оборону всех высот отряд не в состоянии, тем более что граница повсюду проходит по хребтам. Переход к обороне высот силами застав нарушит охрану границы, не даст полной гарантии от прорыва границы…»