Разгром Японии и самурайская угроза

Шишов Алексей Васильевич

В эшелоне, прибывшем уже в настоящее время на ст. Иркутск, должно находиться российской монеты на 397 460 743 руб. 78 коп.».

Каким образом золотой эшелон оказался в Иркутске? В самом конце 1919 года войска чехословаков (переименованные в феврале этого года в Чехословацкую армию в России) в условиях начавшейся суровой сибирской зимы заблокировали на Транссибирской железнодорожной магистрали движение эшелонов отступавшей колчаковской армии. Это было сделано командованием белочехов с целью беспрепятственного проезда своих воинских эшелонов во Владивосток. 1 января 1920 года командование Чехословацкой армии взяло адмирала Колчака и золотой

запас РСФСР «под свою защиту». Это было сделано по приказу французского генерала Жаннена, представителя Антанты при колчаковском Всероссийском правительстве.

Верховный правитель России оказался фактически арестован, а золотой запас Российского государства — «военной добычей» чехословаков. Однако вывезти и Колчака и золото в портовый город Владивосток Чехословацкой армии в России не удалось. Генерал Жаннен приказал командованию белочехов передать золотой эшелон во Владивостоке в руки Японии, а чехословацкий министр иностранных дел Э. Бенеш — доставить его в Прагу.

15 января во имя обеспечения беспрепятственного движения эшелонов белочехов к Владивостоку они выдали на станции Иннокентьевская близ Иркутска бывшего Верховного правителя России адмирала А.В. Колчака представителям новой местной власти — иркутскому Политическому центру. Или, говоря иными словами, они отдавали его на расстрел.

Несколько позднее командование чехословаков согласилось оставить в Иркутске золотой запас той страны, которую они спешили покинуть. Золотой эшелон состоял из 18 вагонов, в которых находились 5143 ящиков и 1678 мешков с золотом, платиной, серебром, ценными бумагами и прочим достоянием Советской России. «Золотой эшелон» был отправлен из Иркутска в обратную сторону под охраной батальона красноармейцев 262-го полка 30-й стрелковой дивизии. Ответственность за доставку эшелона возлагалась на представителя Особого отдела ВЧК при 5-й армии А.А. Косухина.

7 февраля на сибирской железнодорожной станции Куйтун между представителями правительства РСФСР и командованием Чехословацкой армии было подписано перемирие. 2 сентября 1920 года последний транспорт с чехословацкими солдатами и офицерами покинул Владивосток и взял курс на далекую Европу. Незадолго перед этим два чехословацких полка взбунтовались против дальнейшего участия в Гражданской войне в России, были разоружены и отправлены «под арест» на остров Русский под Владивостоком.

За время пребывания в колчаковской столице городе Омске золотой запас РСФСР заметно «похудел». Адмирал Колчак истратил на закупку оружия и военного снаряжения в США, Японии, Великобритании и Франции, на содержание своей Белой армии и государственного аппарата из золотого запаса, по приблизительным подсчетам, 11,5 тысячи пудов золота, или около 242 миллионов золотых рублей.

Больше всего досталось Великобритании — 2883 и Японии — 2672 пуда золота. США было передано — 2118 и Франции — 1225 пудов золота. Верховный правитель России расплачивался русским золотом за «неликвиды» держав Антанты, которые остались на ее военных складах после Первой мировой войны и теперь в виде военной помощи Белому движению бросались в пламя Гражданской войны.

Однако не только золотом приходилось расплачиваться с интервентами из союзной Антанты. Так, только за три месяца 1919 года с Дальнего Востока ими было вывезено 3 миллиона шкурок ценной пушнины, в том же году «уплыло» с его берегов 14 миллионов пудов сельди, не считая огромного количества древесины — кедровой сосны и много другого, что хранилось на складах порта Владивосток и других городов…

Разгром армий адмирала Колчака, начало эвакуации Чехословацкой армии из России, рост движения протеста под

лозунгом «Руки прочь от России!» в собственных странах заставили руководство Антанты пересмотреть свою позицию в отношении продолжения интервенции на Дальнем Востоке. Оно начало эвакуацию своих войск через Владивосток. Но поскольку Гражданская война в России на ее тихоокеанской окраине еще далеко не закончилась, там кто-то должен был «остаться». Выбор европейских держав и США, разумеется, выпал на Японскую империю, которая, к слову говоря, сама этого желала, и даже очень.

В ноте американского правительства от 9 января 1920 года послу Японии в Вашингтоне Шидехара излагалась позиция США в вопросе продолжения военной интервенции на российском Дальнем Востоке и в Восточной Сибири. Что правительство Соединенных Штатов «не собирается создавать каких-либо препятствий мерам, которые японское правительство может найти необходимыми для достижения целей, являвшихся основой взаимодействия американского и японского правительств в Сибири».

Далее в ноте говорилось, что правительство США не отказывается от своих интересов на Востоке старой России, «а равно от своего намерения совершенно открыто и дружески действовать совместно с Японией во всех практически осуществимых планах…».

В начале 1920 года премьер-министр Страны восходящего солнца Хара заявил в интервью, что Япония намерена лишь оказывать сопротивление большевистскому движению и не собирается оставаться в Сибири после выполнения этой задачи. При этом премьер Хара добавил, что Токио никогда не примирится с таким режимом в Восточной Сибири, который противоречил бы ее интересам.

Присутствие японских экспедиционных войск на дальневосточной земле вызывало неизбежный рост партизанского движения и накала Гражданской войны. Этому во многом способствовала деятельность местных большевистских организаций, которые в большинстве случаев брали на себя руководство вооруженной борьбой с иностранными интервентами, прежде всего японцами и белогвардейцами. 22 января 1920 года Дальневосточный областной комитет Российской Коммунистической партии (большевиков) обратился к местному населению и партизанам с воззванием. В нем говорилось:

«Скоро исполнится два года, как трудящиеся Дальнего Востока и Сибири ведут непрерывную вооруженную борьбу с русскими контрреволюционерами и иностранными войсками. Эта борьба идет успешно. Из двенадцати миллионов населения Сибири десять уже свободны, и только двухмиллионное население Дальнего Востока продолжает страдать под гнетом японских штыков и самозваных атаманов. На днях советская Красная Армия, укрепившись в Иркутске, перейдет в Забайкалье и поведет борьбу с японскими войсками. Из заявлений официальных газет Советской России мы знаем, что Россия не может примириться с захватом Японией Дальнего Востока, и если Япония не уйдет отсюда, то Советское правительство объявит ей войну.

Мы, находящиеся здесь на Дальнем Востоке, ни на одну минуту не должны складывать оружия. Своей борьбой мы должны помочь советской армии продвигаться на восток. Этой борьбой мы говорим яснее ваших слов и ваших деклараций всему миру, что мы хотим присоединиться к Советской России и не желаем быть подданными Японии…

Товарищи! Сейчас все слои населения поняли наконец, чего хотят и кого защищают иностранные штыки. И, за исключением небольшой кучки спекулянтов и продавших себя Японии Семеновых и Калмыковых, все население готово бороться против японского захвата. При таком единодушии наш враг нам не страшен, и чем дальше, тем успешнее пойдет борьба…