Разлучница
Шрифт:
Он опустился перед ней на колени, медленно засучил джинсы Маделин, стараясь не задеть ее ободранную кожу. На месте ушиба образовался лилово-красный синяк, который распухал прямо на глазах.
– Ох, – выдохнула она.
– Не трогай ранку, Мэдди, – проскрежетал он.
Ей было странно видеть Алексея таким встревоженным из-за нее. Тревога его выражалась в гневе – теперь она это поняла. Именно так Алексей отреагировал, когда вошел в зал и увидел ее на лестнице-стремянке. Он злился, потому что… он
– А что с другой твоей ногой? – спросил он. Она поморщилась от боли:
– Кажется, там идет кровь…
– Поехали ко мне домой!
Они доехали быстро, но Маделин дорога показалась долгой – из-за шишки, вздувшейся на коленке. Когда они поднялись наверх и вошли в квартиру, Алексей усадил ее на диван и пошел искать аптечку первой помощи. Вернувшись, он внимательно осмотрел ее раны.
– Тебе лучше это снять. – Он жестом указал на ее джинсы.
Маделин рассмеялась и, поднявшись с дивана, стала снимать с себя джинсы, стараясь не задеть больные места.
– Наверное, это выглядит очень сексуально…
Отбросив от себя джинсы, она снова села на диван. Алексей склонился перед ней, положив ее ногу на свое бедро и внимательно разглядывая синяк.
– Может быть, наложить повязку?
Она покачала головой:
– Нет, не надо.
Он медленно поставил ее ногу вниз и поднял другую. На этой ноге была ссадина, и она не так болела, как синяк, хотя выглядела ужасно.
Алексей обработал ее рану йодом. Маделин вскрикнула от ощущения холода и жжения. Он взглянул на нее с беспокойством в глазах, и Маделин испугалась, что сердце ее сейчас разорвется от переполнивших его чувств.
Когда он забинтовал ее ногу, она почувствовала, как что-то дрогнуло внутри ее. Когда в последний раз кто-то, кроме ее брата, заботился о ней? А уж от Алексея она этого никак не ожидала. Перевязывать раны? Вряд ли это можно назвать соблазнением.
Маделин с трудом сглотнула, пытаясь избавиться от комка, подступившего к горлу, и не замечать навернувшихся на глаза слез. Что с ней происходит? Она не хотела ни к кому привязываться, тем более – к Алексею. Он любил свою жену. Он до сих пор носил ожерелье, которое собирался ей подарить…
А ведь она даже не верила в любовь. Да, не верила. Разве Маделин видела в жизни настоящую любовь? Кейдж был добр к ней, но она почему-то считала – брат заботится о ней из чувства долга, потому что он был просто порядочным человеком и не мог поступить по-другому.
Маделин сглотнула слезы.
– На самом деле мне… Спасибо тебе, – сказала она, вставая на дрожащие ноги и поднимая с пола свои джинсы. Медленно натянула их на себя, стараясь не задеть наложенные на раны повязки. – Мне пора.
– Почему, Мэдди? Никому из нас завтра не надо на работу.
– Мне
– Ты думаешь, я не должен был оказывать тебе помощь? Ты сильно ушиблась.
– Я… я знаю. – И снова чувство страха охватило ее.
Вытянув руку, он прикоснулся к ее лицу:
– Но кто бы позаботился о тебе, Маделин?
Она опустила глаза:
– Мой брат. Он очень хорошо ко мне относится.
– Позволь мне сделать это. Позаботиться о тебе сейчас.
Она не могла противиться ему, не могла подавить в себе поднимавшуюся горячую волну. Прильнув к Алексею, Маделин поцеловала его.
Это было так хорошо, так просто…
Гораздо проще, чем думать о том, почему он так ласково обращается с ней. Почему повел ее на ярмарку, купил ей сахарную вату, покатал на лодке.
Гораздо проще, чем справиться с наплывом эмоций, охвативших ее, затуманивших голову.
Когда Маделин проснулась, она обнаружила себя в кровати Алексея совершенно голой. Через окно в комнату проникали солнечные лучи. Она взглянула на часы, стоявшие на прикроватной тумбочке, – уже семь вечера. Значит, она проспала весь день – после того, как они занимались любовью…
Алексей был очень нежен с ней. Занимаясь с ней любовью, он проявил особое внимание, потому что боялся задеть ее раны.
Маделин судорожно вздохнула, пытаясь избавиться от напряжения в груди.
Дверь ванной комнаты открылась, и из нее вышел Алексей. Бедра его были обтянуты полотенцем. Забыв обо всем, Маделин невольно залюбовалась им.
И как ей удалось заполучить такого любовника? Он был такой красивый…
Мускулы играли на широкой обнаженной груди цвета бронзы, когда он шел к кровати. И он был не только красивым мужчиной. Алексей был главой фирмы, преуспевающим бизнесменом. Он был тем человеком, который встал перед ней на колени, чтобы обработать ее раны…
У нее перехватило дыхание.
– Как ты себя чувствуешь? Лучше? – спросил Алексей, садясь на край кровати.
Маделин закуталась в одеяло:
– А я и не чувствовала себя плохо. Ты напрасно беспокоился обо мне.
– Я не хочу видеть тебя страдающей, Мэдди.
Это прозвучало как предостережение. И оно не касалось ее падения на причале.
– Я знаю, о чем ты говоришь, Алексей. И не я подняла эту тему. Но видишь ли… Я не верю в любовь.
– Совсем?
– Совсем. Сначала люди заставляют тебя их полюбить, потом используют это чувство против тебя же. Пренебрегают тобой, а затем напоминают тебе: они – твои родители, поэтому ты должна любить их, даже если они забывают забрать тебя из школы.