Разлукам вопреки
Шрифт:
— Я ведь говорил, что нас с Венсаном объединяют предпочтения по обустройству интерьера, — напомнил Лоран, с улыбкой наблюдая за нею.
— Когда же ты успел перенести их сюда из ресторана? — удивленно спросила она и, бросив на него взгляд, с надеждой добавила: — Неужели ты сделал это ради меня?
Лоран неуверенно пожал плечами.
— Вообще-то они стоят в гостиной уже давно… Венсан подарил мне этих стражников на день рождения… Несколько лет назад… — пробормотал он и, сделав небольшую паузу, уже решительно продолжил: — Но с сегодняшнего дня они здесь только для тебя…
Микела окинула его заинтересованным взглядом.
— Неужели я могу увидеть здесь что-то еще более необычное? — недоверчиво улыбнувшись, спросила она.
Лоран тоже улыбнулся в ответ.
— Я же говорил, что, пока ты будешь моей пленницей, количество пейзажей и натюрмортов в твоей коллекции не убавится, — таинственно понизив голос, проговорил он.
А потом, взяв ее за плечи, осторожно подтолкнул к распахнутой в глубине гостиной двери, за которой Микела увидела… сад персиковых деревьев… Нарисованный солнечными красками на стенах и осыпавшийся дождем настоящих бархатистых фруктов на мягкий ковер и белоснежное покрывало, застилавшее широкую кровать на резных ножках…
— Надеюсь, натюрморты из этих фруктов придутся тебе по вкусу… — заглянув ей в глаза, предположил Лоран.
Микела машинально кивнула, не отрывая взгляда от солнечных россыпей, словно подаренных им теплыми золотистыми лучами, ворвавшимися в это мгновение сквозь приоткрытые ставни.
— Знаешь, тебе удалось невероятное… — тихо прошептала она, дотронувшись кончиками пальцев до одной из искусно нарисованных на стене крон, согнувшихся под тяжестью спелых плодов. — Тебе удалось угадать мою давнюю мечту…
— Устроить дома беспорядок, разбросав повсюду купленные в магазине персики? — с добродушной иронией спросил Лоран.
Микела отрицательно качнула головой.
— Нет, устроить праздник солнца… Такой, чтобы оно было повсюду… На улице, в окне, на стенах и в каждом уголке комнаты… Чтобы до него можно было дотронуться рукой и даже ощутить его запах… Чтобы оно хоть на мгновение осталось в моей ладони… И навсегда в моей душе… Вот как сейчас… — Она подняла с пола румяный персик, раскрыла ладонь и, медленно вытянув ее вперед, затаила дыхание, наблюдая, как солнечные блики играют на его бархатистой кожице.
— На мгновение? — задумчиво переспросил Лоран, проникновенно глядя ей в глаза. — Ну что ж, наверное, ты права… На ладони оно может остаться всего лишь на мгновение… И нам ничем его не удержать… А вот как долго оно сможет оставаться в нашей душе, зависит только от нас… От нашей любви… От нашего желания сделать друг друга счастливей…
Он осторожно сомкнул ладонь Микелы, словно стараясь удержать притаившийся в ней солнечный луч, и, прижав к груди, коснулся легким поцелуем ее губ… Потом еще, еще и еще, пока ее губы не ответили на него… Сначала робко, потом нежно и наконец безоглядно, страстно… И тогда из их ладоней, словно яркая сказочная птица, выпорхнул солнечный луч и затерялся среди веток нарисованных деревьев, чтобы дарить тепло своего волшебного света паре влюбленных… Самой счастливой
И вновь за окнами автобуса вот уже несколько часов подряд мелькали радующие глаз весенние пейзажи пригородов. И та же самая молодая женщина громко и вдохновенно нахваливала их кому-то. Но только на этот раз она сидела в другом конце автобуса, потому что место рядом с Микелой было занято. А самой Микеле было не до фотоснимков с запечатленными на них шедеврами архитектуры, потому что это место было занято Лораном, который, обняв ее за плечи, с улыбкой наблюдал за проносившимися мимо окрестностями.
— Красиво, правда? — спросил он. — Завораживает и умиротворяет… Так бы и ехал куда-нибудь дни напролет, пока не исколесил бы весь земной шар… А потом опять по кругу… Лишь бы ты была со мной рядом…
— Хорошая идея, — улыбнулась в ответ Микела. — И если бы не поджидающая нас на горизонте Модена, я согласилась бы претворить ее в жизнь.
— Ну что ж, Модена тоже неплохо, — с готовностью откликнулся Лоран. — Раньше я всегда мечтал побывать на родине «феррари». А когда встретился с тобой — на твоей родине, — шутливо добавил он.
Микела весело рассмеялась.
— Просто ушам своим не верю… Неужели мой образ сумел затмить в твоем сознании благородные очертания такого превосходного автомобиля?
— Раз и навсегда, — задержав на ее лице влюбленный взгляд, подтвердил он.
Микела прижалась щекой к его плечу.
— Знаешь, я очень рада, что ради меня ты согласился оставить на время свой театр… Но если ты будешь по нему скучать, я готова навсегда поселиться в Авиньоне, — тихо проговорила она. — Ведь ты не обязан отказываться от своей работы из-за меня… Ну а мне уже не нужно будет привыкать к Авиньону… Этот город для меня давно как родной, и я бы не торопилась оттуда уезжать, если бы не получила задание сделать репортаж о пригородах Модены…
Лоран успокаивающе погладил ее по волосам.
— Пусть это тебя не беспокоит, — с мягкой иронией проговорил он. — В конце концов, в Модене тоже есть театр, и, кто знает, может, именно в нем мне суждено реализовать себя… Ну а если нет, тоже не беда, есть много других увлекательных занятий… Вот только… Есть кое-что, что беспокоит меня самого… Беспокоит больше, чем смена профессии…
— О чем ты? — испуганно встрепенулась Микела.
— О ком, — поправил ее Лоран и, сделав короткую паузу, объяснил: — О твоем недавнем женихе.
Микела с упреком качнула головой.
— Вот уж не думала, что ты будешь ревновать меня к Винченцо… Я ведь тебе уже говорила, что он для меня больше ничего не значит, что я не желаю его даже видеть…
— И я верю тебе. Но… Может случиться так, что он сам будет искать встреч с тобой…
— Разве ты забыл, что пишет его брат? Винченцо остался в Венеции. Он даже передал Альдо права на магазин, когда узнал, что менеджер, которому он доверял, там больше не работает…
Лоран с сомнением приподнял бровь.