Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 7
Шрифт:
Собеседники пару секунд меряются взглядами, после чего находящийся на материке разрывает соединение.
— Когда придёт моё письменное уведомление, предпринимать что-либо будет уже поздно, — ворчит себе под нос Сяо, который отлично понимает, что происходит. — И ты с чистой совестью прикроешь свою жопу, дескать, не было времени на реакцию.
Разумеется, перед вышестоящим начальством виноватым окажется персонал на островах.
Подобное случалось и раньше, но с другими людьми. Когда острый момент в стране пребывания
Потом, в случае провала, на разборах полётов всегда оказывается: письменный доклад поступил слишком поздно и у Поднебесной не было возможности своевременно вмешаться. Виноват стрелочник.
_______
Там же.
— Как говорится, "надо уметь брать ответственность на себя на местах", — вздохнул Сяо.
После чего набрал ещё один номер.
— Почему звоните сюда? — раздалось без паузы или приветствия.
— У меня не получается договориться со своим руководством по первой линии подчинения.
— Ясно. В чём дело?
— Перестраховка. Суть такая…
— … понятно. Хорошо, можете воспользоваться нашим резервом. Вам сейчас придут необходимые полномочия и контакты.
— Я обязательно подтвержу всё сказанное письменно, после работы! — эти слова Сяо договаривал уже на ходу к двери.
Происходящее было вообще не его делом, если говорить формально. Но в последние часы целые филиалы структур Поднебесной на островах, гласные и не очень, рушились на глазах.
Кроме него вмешаться в происходящее было физически некому.
— Не надо ничего писать. Просто делайте дело, — успокоил его собеседник, голограмма которого следовала за китайцам по лестнице. — Отбейте по возможности бочонок либо установите, куда его везут. Потом срочно эвакуируйтесь.
— Спасибо большое.
— Не за что. Спасибо вам за добросовестность. Можете буквально за пару секунд, на ходу, обозначить ваш план? Несрочно, но мне было бы спокойнее.
— Через нашего дублёра в диспетчерской порта сейчас узнаю, какой борт везёт бочонок.
— Это реально? — перебил говорящего чин из министерства стратегического развития.
— Да. Там явно кто-то из гражданских, судя по скорости и обстановке на акватории, тут без деталей. Затем через ваш резерв уточню обстановку на пирсе. После…
— Благодарю, достаточно. Я понял. Шансы не сильно великие?
— Использовать нужно любой шанс и всегда, — твёрдо ответил Сяо. — И добросовестно отрабатывать все варианты до конца. Извините, я сейчас выйду на улицу, не могу больше поддерживать голографический режим больше.
— Конечно, я на связи, если что. Отключаюсь; у вас счёт на секунды.
Сяо с искренней благодарностью кивнул, смахивая голограмму движением пальца.
***
— Вы кто такие? — удивляется здорово выпивший капитан. — Тут же днём с огнём никого не сыщешь!
Мы
Неизвестно откуда вынырнувшие из темноты люди, числом более десятка, хлынули к нам по трапу, словно материализуясь из воздуха.
— А для вас новые правила не указ? — с едва уловимым акцентом отвечает идущий вторым. — Запрещено ловить без нашего разрешения на той акватории, откуда вы пришли. "Профсоюз" вам не указ?
Ёсиока грязно ругается. Если перевести его тираду на обычный язык, в настоящий момент имеют место тёрки между этническими диаспорами, окопавшимися в порту испокон веков.
Я уже в курсе, что такое здесь нечасто, но случается.
— Раз в три-пять лет. — Добросовестно заканчивает пояснение мне слегка пьяный капитан, затем поворачивается к гостям. — А я сегодня почти и не ловил, так, снасти ладил.
Следующие три минуты проходят в напряжении: посетители требует разблокировать им трюм и предъявить его содержимое, ссылаясь на грубую силу и время от времени работающие традиции.
Ёсиока стоит насмерть, не собираясь отступать.
Хорошо, что Цуджи и его народ ещё в море погрузились в две резиновые моторные лодки и с "уловом" ушли впереди нас, чуть другим курсом. Кое-какие блоки от поднятого аппарата они оставили на нашей палубе с указанием без затей утопить их при входе в порт. Могу только догадываться, зачем.
— Можем ведь и иначе спросить, — горячится тем временем главный из непрошеных посетителей.
— По мне, наглость происходящего зашкаливает, — ввинчиваюсь между типом и кэпом.
Я понятия не имею, что такого должно происходить в глобальном масштабе, чтоб даже Цуджи с его задачей крался на цыпочках, подставляя нас.
Глава 24
По большому счёту, с высоты опыта и возраста это всё было ожидаемо. Государевы люди всегда были непротив загрести жар чужими руками (по крайней мере, на его памяти). Сопутствующие по ходу действий потери — так, мелочь. Государев человек в первую очередь отвечает за результат.
Несмотря на теоретическую готовность к происходящему, Ёсиоке было слегка не по себе. Понятно, что отдельно взятый старик и шестнадцатилетний гайдзин с точки зрения интересов страны — мелочь. Но сам у себя кэп был один.
— По мне, наглость происходящего зашкаливает, — Асада-младший (а теперь уже и Асада-единственный, если не считать женщин семьи) змеёй ввинтился между ним и гостями, задвигая старика себе за спину.
— Ты кто? — хмуро уставился кто-то из визитеров на пацана.
Капитан невольно хихикнул: откровенно европейское лицо блондина, разумеется, в какие-то схемы иммигрантов не первого поколения не вписывалось. Как и его более чистый, нежели у них, японский язык.
— Х** в пальто, — невежливо ответил Масахиро.