Разные миры
Шрифт:
– Мы решили, что вам понадобиться помощь, – добавил Мэтт, открывая перед Еленой дверь.
– А как вы узнали, что мы здесь? – спросил Сальваторе, беря свою спутницу за руку и выводя ее в коридор. Вновь раздался щелчок – Донован закрыл кабинет, а после догнал Гилберт, тоже взяв ее за руку.
– Вас долго не было – мы начали волноваться. Потом пошли искать вас и встретили Шейна. Он сказал, что вы наказаны, - объяснил Мэтт.
– А догадаться, где он вас запер, было не сложно, - пожала плечами Роуз.
– Ну спасибо, что вы такие догадливые, – ухмыльнулся Деймон, притягивая девушку к себе и перекладывая руку ей на талию.
– Говорят, в парке каток есть. Пойдемте кататься? – с энтузиазмом спросила Елена, предвкушая веселье.
– Гилберт, а ты умеешь? – поднял бровь Сальваторе.
– Научусь! – пожала плечами девушка, хватая Роуз за руку. Девушки, весело смеясь, выбежали на улицу, по пути надев верхнюю одежду, которую они оставили около входа в школу при приходе сюда. Деймон, притворно простонав, последовал за ними вместе с Мэттом.
Хотя, что он жалуется? На улице темно и полно укромных мест - возможно, у него получится украсть поцелуй у Макгоуэн. Да и смотреть, как мучается на коньках Ленивец тоже приятно.
Вообщем, можно считать, что Рождество в этом году удалось.
***
Рождественское утро всегда полно волшебства. Люди ждут, что вот-вот случится чудо, ведь ночью сани Санты Клауса приземлились на их крышу, и седобородый старик пустил в их дом через дымоотвод счастье. У кого-то это счастье заключалось в здоровье, у кого-то в семье и друзьях, у кого-то в деньгах. Но каждый ждал, что именно в это утро они обнаружат, что их жизнь изменилась, или хотя бы начала меняться. Ведь это Рождество, и все самые потаенные желания должны исполниться. Рождественская магия, в которую люди верят с самого детства. Ведь всем мама на ночь рассказывала сказки о дедушке в красной шубе и с огромным мешком подарков за спиной, которому подвластно исполнить любую мечту. Правда, люди взрослеют и забывают об этих историях, перестают верить в магию и чудо, но под Рождество детские фантазии просыпаются в каждом, и человек, как в детстве, просыпается пораньше и ищет около своей кровати подарок от Санты.
Но кареглазая девушка с растрепанными каштановыми волосами была исключением из этого правила. Она не спешила вылезать из постельки в поисках подарков. Ведь все, что она ждала от Рождества, случилось еще прошлой ночью. Это был незабываемый день, и, наверное, лучшее Рождество в ее жизни.
А ведь все началось с ненавистного бала, на который она и не очень-то хотела идти, особенно идти в платье. Но пришлось. Не могла же она отказать Мэтту? Не могла. Поэтому пришлось пересилить себя и прийти.
Сначала, конечно, возникло жгучее желание развернуться и убежать – каждый студент посмотрел на нее, а кто-то даже начал шушукаться. И почему? Они что девушек в платьях не видели? Ну может ее и не видели, но она же не особенная, чтобы уделять ей такое внимание! Она самая обычная, и платье у нее было самое обычное – хотя Керолайн утверждала, что платье Елены самое лучшее – и прическа и балетки самые обычные. Тогда почему они все так смотрели? Потому что ты необычная. Внутренний голос был милосердлив и слегка самолюбив. Но Елена, как всегда, не стала прислушиваться к нему. Она и без него прекрасно все знала. И главное она знала, что она самая что ни на есть простая и обычная.
Но как бы там не было, девушке пришлось еще раз перебороть себя и все-таки зайти в холл, и помог ей в этом, конечно же, Сальваторе. Точнее его
– Парень… - девушка медленно произнесла слово, как будто пробуя его на вкус. Наверное, они теперь действительно пара. Ведь он поцеловал ее… Точно поцеловал? Ведь это не было сном? Нет, это точно случилось. На катке. Он учил ее кататься на коньках, но учитель из него был не очень хороший, или она была плохой ученицей? Скорее второе, если учесть сколько раз она спотыкалась и падала.
А один раз она упала прямо на него. Он не удержался на ногах и свалился, а она оказалась на его груди. И именно тогда, когда их лица непроизвольно оказались в сантиметрах друг от друга, он поцеловал ее нежно и трепетно, наверное, понимал – это ее первый поцелуй. И она ответила – неумело и робко, но ответила. Сердце забилось чаще, а в голове завертелось тысяча вопросов.
Все ли правильно она делает?
Нравиться ли ему?
Или нет?
А что если нет?
Вдруг он сейчас оттолкнет ее, и уйдет?
Просто возьмет и уйдет, не сказав ни слова.
Но он не оттолкнул. Не ушел. А провел своей ладонью по ее щеке, чуть отстраняясь и заглядывая в ее глаза. И, когда карие глаза встретились с голубыми, она вдруг совершенно не к месту поняла, что его голубые глаза совсем не такие, как у Деймона. Они не холодные, не похожи на льдинки, которые иногда тают, когда он улыбается ей, только ей. При остальных он ухмыляется, усмехается, язвит, но только она видит его настоящую, искреннюю улыбку, а иногда, если очень повезет, даже слышит смех. Но в глазах Сальваторе, даже когда они были ясными и в них играли озорные огоньки, где-то в глубине можно было разглядеть что-то, чего не было в глазах Мэтта. Что-то, что осталось из его прежней жизни, где его неизменными спутниками были ненависть, боль и страх.
Этого не было в глазах доброго, милого парня, на котором она лежала в ту звездную ночь. И для сказки тогда не хватало только одного – снега. Елена перевела взгляд с лица Мэтта на небо, и на секунду ей показалось, что сейчас небо разорвется и пойдет белый мягкий снег. Но секунды продолжали идти и ничего не происходило. Только голубые глаза продолжали нежно смотреть на нее, а где-то на другой стороне катка слышался смех Роуз.
Хотелось продолжать лежать на этом парне… на ее парне, но пришлось разрушить момент и подняться – Мэтту, наверное, тяжело держать ее на себе, да и руки, упирающиеся по бокам от парня в лед, замерзли. Но момент, который, как думала Елена, разрушился, остался цел. Мэтт взял ее за обе руки и начал катать по катку за собой. Девушка пару раз налетела на него, но он всегда ловил ее в свои объятия.
А потом к ним подъехали Роуз и Деймон. Во взгляде парня Гилберт лишь на секунду уловила самодовольство и хитрость, но и этого хватило, чтобы понять – друг время зря не терял. Но потом его взгляд стал таким, каким он бывал всегда – отстраненным и слегка насмешливым. Ведь никто не должен видеть его настоящие чувства и эмоции. Никто, кроме нее. И от этого на душе стало еще теплее. А потом, после недолгого катания вчетвером, во время которого Елена, иногда специально, а иногда и нет, налетала на друзей, они решили, что уже поздно и пора по домам.