Разные миры
Шрифт:
Деймон пожал руку Мэтта, и кивнул на прощание подруге, слегка улыбнувшись именно той улыбкой, которая предназначалась только ей. И тогда Елена не смогла сдержать чувств и просто обняла его, уткнувшись в плечо. Просто так. Не в знак утешения или поддержки. А просто потому, что ей было очень хорошо, и хотелось разделить тепло, которое разрасталось в груди, с другом. И когда он тоже приобнял ее за талию, спрятав лицо в ее волосах, она прошептала, чтобы услышал только он:
– Он поцеловал меня…
– Я знаю. Видел.
И она могла поспорить, что почувствовала его улыбку. И смогла убедиться, что права, когда он оторвался от
– Я приду позже.
И она слегка кивнула, улыбаясь ему, а потом он подошел к Роуз и, взяв ее за руку, повел за собой. Видимо, он решил проводить ее. И, похоже, у Мэтта были такие же планы – он, взяв ладошку Елены, потянул ее за собой, в сторону ее дома. По пути он что-то рассказывал ей. Но девушка не слушала. Не потому, что не хотела, или ей было не интересно. Она была слишком счастлива, чтобы слышать и вникать в смысл его слов. Она просто улыбалась и иногда кивала, делая вид, что понимает, о чем он говорит.
Но потом они дошли до ее дома, и ей вновь показалось, что сейчас все разрушиться. Но нет, не разрушилось – стало еще крепче. Ведь она снова почувствовала его легкий поцелуй, а потом он предложил встретиться на Рождественских каникулах. И как она была рада, что на этот раз услышала его слова и сумела найти силы кивнуть.
Что сложного в кивке? Ничего, если тебе не пятнадцать лет и перед тобой не стоит парень, который нравится тебе. Тогда обычное движение головой кажется чем-то непосильным. Ведь он приглашает тебя на свидание. На твое первое в жизни свидание. И хочется закричать, засмеяться, обнять его, может даже поцеловать, но ты только киваешь и смущенно улыбнувшись, убегаешь в дом, чтобы он не заметил твоих красных щечек.
Но как только заходишь в прихожую и у тебя не получается спрятать счастливую улыбку, ты понимаешь, что все, что только что было – только цветочки. Ведь сейчас перед тобой стоит слегка недовольный отец и подозрительно прищуривающаяся мама. Они видели, что какой-то парень провожал тебя, видели, как он поцеловал тебя, и сейчас видят твое сияющее лицо. Отец что-то спрашивает: кто он? Почему провожает тебя? И почему… целует?! Но ты только жмешь плечами, продолжая улыбаться, и стремительно поднимаешься в свою комнату, понимая, что завтра допроса не избежать. Но это все завтра. А сегодня надо просто побыть самой счастливой на свете.
А через несколько минут – или часов? сколько времени прошло с тех пор, как она, переодевшись в пижаму, сидит на кровати и думает о том, что произошло?– приходит Деймон. Как всегда, забирается через окно и ложится на кровать рядом с ней. И они разговаривают. О чем? Сейчас уже трудно вспомнить, о чем именно. Но легко вспоминается ее приглашение, которое она знает, что будет отклонено, но все равно предлагает отметить Рождество с ней и ее семьей. И он, конечно же, отказывается, ссылаясь на отца, который убьет его, если он пропустит традиционный ужин. Она понимающе кивает, и они продолжают разговаривать.
А позже он уходит. А она засыпает с мыслями о сегодняшней ночи. О самой чудесной ночи в году. И она продолжает думать о ней и на следующей день, который проходит в Рождественской суматохе. Мама весь день готовит ужин. Отец приносит елку. И Елена вместе с сестрой и братом начинают наряжать ее. И иногда девушка ловит на себе странные взгляды папы. Но он ничего так и не говорит – ни во время приготовлений, ни во время праздничного ужина. Наверное, мама запретила ему. Ведь
Мысли о той ночи готовы были ворваться в голову Елены еще раз, но раздался стук в окно.
– С каких пор ты стучишься? – подняла бровки девушка, смотря на перелезающего через окно друга.
– Рождество ведь, решил меняться в лучшую сторону, - ответил Деймон, на что Гилберт фыркнула. Парень снял куртку и, отбросив ее на стул, лег на кровать рядом с подругой.
– Как отметила? – спросил он, зевая. Как ни странно, спать ему не хотелось, хотя легкую усталость он все-таки чувствовал. Это и правильно, в принципе, он ведь не спал почти всю ночь. Сначала торжественный прием, который ежегодно устраивает Джузеппе в своем особняке и на котором собирается верхушка английского общества. Потом прогулка с Роуз до рассвета. И только после ему удалось попасть к себе в комнату, которую, если честно, он и не хотел покидать тем вечером.
Он мог бы спокойно праздновать Рождество один, никому не мешая, и главное, никто бы не мешал ему. Но отец почему-то решил по-другому и буквально выгнал своего сына из комнаты, заставив выйти к гостям и не забыв при этом упомянуть, чтобы Деймон вел себя прилично. Поэтому пришлось спуститься в гостиную, освещенную блеском люстр, столовых приборов и вычурных украшений женщин.
В начале вечера Сальваторе-младший думал, что заснет, и так бы это, наверное, и было, но к нему подошла его бывшая свита и начала о чем-то с ним разговаривать. Они болтали на чисто светские темы: кто с кем пришел, от какого дизайнера на ком платье, напишут ли об этом приеме статью в газете и о прочих глупостях. И лишь изредка проскакивала тема, касающаяся лишь Деймона. Друзья спрашивали о Гилберт, снова пытались поставить его на путь истинный и, поняв, что ничего не выйдет, начинали подкалывать его дружбой с девчонкой. И спасало парня от этих разговоров и упреков только присутствие Роуз, которая хоть ничего и не говорила, зато поддерживала лишь взглядом.
И к полуночи у Деймона получилось украсть девушку из торжественного зала. И когда ровно в двенадцать ночи гости семьи Сальваторе вышли на улицу, чтобы посмотреть праздничный салют, на крыше особняка они увидели двух подростков, разглядывающих звездное небо. Деймон прекрасно помнил удивленные и сочувствующие взгляды собравшихся, обеспокоенный взгляд мамы и метающий молнии отца. Тогда они с Роуз, взявшись за руки и смеясь, сбежали от всех этих возгласов и вскриков, и пошли гулять по ночному городу. Зашли в кафе, где официантка, посмотрев на них, как на сумасшедших, все-таки приняла заказ. Побродили по безлюдному парку. Макгоуэн рассказала свои планы по спасению экологии Земли и теории о деградации современного общества. А Сальваторе, в какой раз, удивился, как в такой прелестной головке могут быть такие умные мысли.
И только увидев, что солнце уже встает, они направились по своим домам. А на душе было так спокойно и тепло, как будто ты гулял с самым родным человеком. Но почему-то этого человека не хотелось поцеловать на прощание - хотя он уже украл ее поцелуй на школьном балу, а потом на катке. Не хотелось прижать к себе и не отпускать, просто хотелось быть рядом и разговаривать всю ночь напролет. Это было странно. Странно, но, наверное, правильно.
– Хорошо. Но жаль, что ты не пришел, - вырвала Деймона из своих мыслей Елена, повернувшись на бок и посмотрев на него.