Разоблачение
Шрифт:
В подвале такая тишина, что слышно, как тикают часы и бьется мое сердце.
– Джаннель, я все тебе рассказал. Ты знаешь, что я прекратил открывать порталы, как только понял, что мы наделали.
– Это не Бен. Ты не можешь обвинять его.
– Не знаю!
– орет Бен.
– Ты не думаешь, что я тоже сломал голову над этим вопросом? Не знаю я, но это точно не я!
– Ты единственный в курсе этих вопросов, только ты связан с наукой, это ты!
Я понимаю логику Барклая, если бы я не доверяла Бену, я бы тоже думала только
Я фокусируюсь на оружии в руках. Это всего лишь пистолет, который стреляет по той же схеме, что и обычное оружие. У меня есть только один шанс. Я успокаиваю дыхание, 5-секундный выдох, перерыв, 5-секундный вдох.
Смогу ли я жить, убив человека?
Но Барклай держит Бена на мушке, у меня нет выбора.
И как раз в тот момент, когда я нажимаю на курок, стены начинают трястись и земля раскрывается под ногами.
02:08:30:29
Лестница в подвал начинает обваливаться и смесь грязи, цемента и дерева падает прямо на нас. По всему помещению, стенам расползаются огромные трещины.
Меня отбрасывает к стене, больно, оружие выпадает из рук.
Толчки усиливаются, меня подбрасывает то вверх, то вниз. Я пытаюсь сгруппироваться, но когда приземляюсь на землю, слышу хруст в запястье. Ужасная боль пронзает руку, до самого плеча. Я не могу сдержать крик.
Кусок дерева (возможно, от лестницы, а может откуда-нибудь еще) падает на меня, ударяет по бедру, я пытаюсь защитить тело от других ударов. Это уже все, конец? У нас нет даже и двух дней?
Но тут Бен прикрывает своим телом меня.
А землетрясение все набирает силу.
И тут раздается резкий электронный звук, в воздухе пахнет как будто перед дождем, Барклай спихивает Бена и хватает меня в свои руки.
– Бежим!
– кричит он и тянет нас в черную дыру.
02:08:30:00
Когда Джареду было три, он ел только хот-доги, приготовленные на гриле. Что мы только ни пытались ему предлагать, но нет, он терпел любой голод, пока не получал свой хот-дог.
Он ел хот-доги в любой прием пищи.
Отец готовил их ему каждое утро на завтрак и на ужин. В обед нам готовила мама, либо мы вообще пропускали обед.
Кроме одного раза.
У мамы были сильные головные боли, и она не могла встать с постели, а Джаред все просил свои хот-доги. Я пыталась ему предлагать другую еду, но он отказывался, тогда я попыталась приготовить их сама.
Но все, что у меня получилось в итоге, - это ожоги руки.
Ожоги третьей степени, у меня даже оставались шрамы, а потом Бен вылечил меня.
Я думала, что нет ничего больней, чем когда твои руки в огне.
Но я ошибалась.
Путешествие между мирами - в тысячу раз больней. Это такая боль, какую я не чувствовала всю свою жизнь. Хуже смерти. Я задыхаюсь, а кожу разрывают на миллион маленьких кусочков.
Я чувствую, как плавятся мои ногти.
Вены горят.
Мне кажется, я взорвусь.
И тут я чувствую укол в грудь,
– Дыши, через минуту станет прохладней и легче, - говорит Барклай и исчезает из виду.
У меня одышка, как будто приступ астмы, но он прав, постепенно мне становится легче, прохладней. Мне до сих пор дико жарко, но я уже не так горю. Поднимаю левую руку и смотрю на ногти. Кожа красная, как после солнечного ожога, но все на месте.
Бен дотрагивается до правого запястья, которое сломано.
– Я вылечу тебя, - говорит он.
– Нет, моя кожа, - качаю головой я.
– Я же сказал, не трогай ее, - кричит Барклай.
– Ее кожа чувствительна к радиации. Ты сделаешь все еще хуже, ты можешь ее убить.
Бен убирает руки, но все равно крутится надо мной и когда сзади него включается свет, я испытываю чувство дежа-вю. Это заставляет меня задуматься, что ужасного случится дальше?
– Я рядом, - шепчет Бен.
Я киваю, все еще пытаясь привести дыхание в порядок.
– Хорошая новость - он знает, что это не я, - говорит Бен.
– Плохая новость - кто-то продолжает открывать порталы, которые провоцируют землетрясения. Самый ужасный случился в Сан-Диего, но каждый новый портал делает все еще хуже, и это…
– В смысле?
– спрашивает Бен.
– Это неестественно. Гидрохлораднеум провоцирует нарушения организма, люди не должны делать то, что ты умеешь, к тому же ты сам до конца не знаешь, на что способен. Ты можешь сильно напортачить. И неизвестно что станет с тобой, когда ты позврослеешь.
– Кажется, нормально, - я протягиваю руку, на ней нет никаких видимых повреждений. Я больше не чувствую себя оголенным проводом.
– Отлично, - говорит Барклай и делает мне еще один укол, от которого я умираю. Жидкость проникает по венам, добирается до груди, и я погружаюсь в черноту.
Мне снятся взрывающиеся и разрушенные дома. От городов остаются только камни, осколки. На Чикаго обрушивается торнадо, в Далласе и Лас-Вегасе землетрясения, в Нью-Йорке цунами. На побережье Мексиканского залива тоже обрушивается цунами и полностью уничтожает Новый Орлеан. Везде полыхают пожары. Он возникают в хаотичном порядке и очень быстро распространяются во все стороны. И никто не борется с этими стихиями, все гибнет.
Миллионы людей мертвы.
Миллионы - пропали без вести.
Больницы переполнены пострадавшими.
Люди мародерствуют, пытаются покинуть города.
Повсюду хаос.
И потом мне снится, что-то же самое случается и в других странах.
Я просыпаюсь на кожаном диване, укутанная в плед, напротив сидит Бен и гладит меня по волосам. Правая рука в некоем подобие гипса.
– Осторожно, - Бен помогает мне.
– Ты была под воздействием сильных лекарств.
Интересно, у всех агентств есть доступ к наркотикам?