Разоблаченная Изида. Том I
Шрифт:
«мы даже можем представить, что то же самое относится к тем молекулярным движениям, которые сопровождают мысль» [292].
Говоря о передаче энергии по всему вселенскому эфиру или астральному свету, тот же самый авторитет говорит:
«Беспрерывное фотографирование всего происходящего и удержание этих снимков происходит все время. Значительная часть вселенской энергии вкладывается в такие картины».
Доктор Фурнье из Французского Национального института глухонемых, во второй главе своего труда [292], рассуждая по вопросу об утробном зародыше, говорит, что наиболее мощный микроскоп не в состоянии открыть какую-либо разницу между яйцеклеткой млекопитающегося животного
«В чем дело? Обладает ли ома какими-либо особенностями, которыми она отличается от других яйцеклеток?» – и справедливо отвечает на это: «До настоящего времени наука не ответила на эти вопросы, и, не будучи пессимистом, я не думаю, что она когда-либо ответит; с того дня, когда ее методы исследования позволяют ей наткнуться на скрытый механизм столкновения жизненного принципа с материей, она познает самую жизнь и будет в состоянии воспроизводить ее».
Если цитируемый нами автор прочитал бы проповедь падре Феликса, как уместно он мог бы произнести свое Аминь! под восклицаниями этого священника – ТАЙНА! ТАЙНА!
Давайте рассмотрим утверждение Магенди в свете зарегистрированных наукою примеров власти воображения в случаях образования уродливых деформаций, где это не касается беременных женщин. Магенди признает, что такие случаи – ежедневное явление у потомства низших животных. Как же он тогда объяснит высиживание цыплят с ястребиными головами, если не при помощи теории, что появление векового врага – ястреба воздействовало на воображение курицы, которая, в свою очередь, сообщила материи, входящей в зародыш, определенное движение, которое расширяясь, произвело уродливых цыплят? Мы знаем аналогичный случай, когда ручной голубь, принадлежавший одной знакомой нам даме, ежедневно пугался попугая, и в следующем выводке этого голубя среди прочих малышей были двое с головами попугая; это сходство даже простиралось на окраску перьев. Мы могли бы цитировать Колумелла, Хатта и других авторитетов вместе с примерами из опыта скотоводов, чтобы показать, как приведением воображения матери в возбужденное состояние можно в значительной степени воздействовать на сформирование внешности потомства. Эти примеры ни в коей степени не задевают вопроса о наследственности, ибо они, просто, являются искусственно созданными изменениями.
Катерина Кроу со значительными подробностями разбирает вопрос власти сознания над материей и в качестве иллюстраций приводит много убедительно засвидетельствованных фактов, говорящих о том же [279, с. 434 и далее]. Между прочим, весьма любопытный феномен, называемый стигматами, имеет к этому несомненное отношение. Эти знаки появляются на телах у лиц всех возрастов и всегда являются результатом экзальтированного воображения. В случае Катерины Эммерич, женщины из Тироля, подверженной экстазам, а также во многих других случаях раны распятия на кресте, как говорят, были точно такие же, как натуральные. Некая мадам Б. фон Н. видела во сне, что какой-то человек предлагал ей розы – красную и белую, и что она выбрала последнюю. Проснувшись, она ощутила жгучую боль в руке, и постепенно на ней появилось изображение розы, совершенной по форме и цвету; она даже как бы возвышалась над кожей. Этот знак возрастал в интенсивности до восьмого дня, после чего он начал блекнуть и к четырнадцатому дню уже не был заметен. Две молодые барышни стояли во время грозы у открытого окна в Польше. Вблизи от них вспыхнула молния, и золотое ожерелье на шее одной из них расплавилось. Точное изображение случившегося запечатлелось на ее коже на всю жизнь. Другая девушка, придя в ужас от всего случившегося, простояла неподвижно несколько минут и затем упала без сознания. Мало-помалу те же самые знаки ожерелья, которые в один миг были отпечатаны на шее ее подруги, стали появляться на ее собственной шее и остались там в течение нескольких лет, после чего постепенно изгладились.
Доктор Джастин Кернер, известный
«Во время французского вторжения казак преследовал француза и загнал его в тупик, в аллею, у которой не было другого выхода, и там между ними произошло ужасное столкновение, во время которого последний был тяжело изранен. Человек, который укрывался поблизости от этого поединка и не мог уйти, был так ужасно напуган, что когда он добрался до своего дома, на его теле открылись такие же раны, какие казак нанес своему врагу!»
В данном случае так же, как в случаях органических расстройств и даже физической смерти, последовавших в результате внезапного возбуждения ума, реагирующего на тело. Магенди затруднился бы приписывать эти следствия другим причинам, нежели воображению; а если бы он был оккультистом подобно Парацельсу или Ван Гельмонту, вопрос утерял бы свою тайну. Он понял бы власть человеческой воли и воображения (первой – сознательной, второй – непроизвольной) над космической энергией, способной причинять физические и ментальные повреждения не только намеченной человеком жертве, но обратным действием и самому пославшему и притом – бессознательно. Это основной принцип магии, что если ток этого тонкого флюида не направлен с достаточной силой, чтобы достигнуть цели, он нанесет обратный удар пославшему его точно так же, как резиновый мяч отскакивает в руки бросавшего от стены, которую он не был в состоянии пробить. Много случаев, когда люди, эахотевшие стать колдунами, сами делались собственными жертвами. Ван Гельмонт говорит:
«Сила воображения женщины в сильно возбужденном состоянии создает идею, которая является связующим посредником между телом и духом. Это передается тому существу, с которым женщина в то время наиболее тесно связана и запечатлевает на нем образ, который наиболее волновал ее».
Делёз собрал в своей «Библиотеке по животному магнетизму» ряд замечательных фактов, взятых у Ван Гельмонта; мы удовлетворимся тем, что приведем из них нижеследующие, более созвучные со случаем описанного нами Жака Пелисье. Он говорит, что
«люди, пристально глядя на животных не отводя глаз в течение четверти часа, могут причинить им смерть, что подтверждает Руссо на основании своего собственного опыта в Египте и на Востоке, где он таким способом умертвил несколько жаб. Но когда он, наконец, попытался проделать это в Лионе, жаба, обнаружившая, что ей не удастся убежать от его взгляда, обернулась, надулась и смотрела на него так яростно бездвижными глазами, что им овладела слабость до потери сознания, и некоторое время его принимали за мертвого».
Но вернемся к вопросу о тератологии. Виер повествует нам в своей «De praestigiis Demonum» о ребенке, родившемся от женщины, которой незадолго до родов муж угрожал, что в ней находится дьявол и что он убьет ее. Испуг матери был так велик, что рожденное ею дитя оказалось
«хорошо сформированным от середины к низу, но верхняя часть туловища была покрыта темнокрасными пятнами, глаза были на лбу, рот как у сатира, уши как у собаки, и на голове согнутые рога как у козла».
В труде по демонологии, написанном Пераматусом, имеется повествование об уроде, родившемся в Сент-Лоуренсе на Западно-Индийских островах в 1573 г., подлинность этого случая засвидетельствована герцогом Медина-Сидония. Этот ребенок,
«кроме ужасающей деформации рта, ушей и носа, имел на голове два рога подобно юному козленку, длинные волосы по всему телу, мясистую опояску посередине, от которой свисал кошелеподобный кусок плоти, а в левой руке колокол из плоти наподобие тех, которыми пользуются в танцах индейцы, на ногах высокие сапоги из плоти с загнутыми вниз голенищами. Короче говоря, вся его форма была ужасающая и дьявольская; считали, что это результат испуга матери, которая испугалась древнего индейского танца» [290, с. 399].