Разобщённые
Шрифт:
Не время для разборок. Старки выхватывает пистолет, но держится на расстоянии, так чтобы Трейс не проделал с ним одну из своих бёфских штучек и, чего доброго, не разоружил.
— Ага, значит, ты с удовольствием спас бы Конноровских крысёнышей, а аистята тебе не нравятся? А ну быстро за дело, или я буду стрелять!
— Стреляй, и тогда вообще никто отсюда не выберется!
Но Старки и не думает опускать пистолет — он не блефует, и Трейс это знает.
Взгляд пилота мог бы расплавить железо. Он опускается в кресло и подаёт рычаг дросселя вперёд.
— Когда мы приземлимся, — цедит он, —
Старки уверен, что Трейс тоже не блефует.
Дримлайнер дёргается вперёд, оба трапа опрокидываются. Дети и полицейские торопятся убраться с пути громадных колёс. Самолёт катится всё быстрее, выруливая на взлётно-посадочную полосу со скоростью около тридцати миль в час. Коннор заранее позаботился, чтобы на пути спасателя не было никаких помех, а юнокопам не удаётся воспрепятствовать движению воздушной машины.
Брошенные на земле дети пытаются прорваться сквозь заслон юнокопов и вернуться к прежнему плану — бежать на юг, но они окружены со всех сторон. Юнокопы и спецназ стреляют по толпе и транкируют всех подряд, им даже целиться не нужно.
Коннор в ужасе наблюдает за провалом своего плана. Один из юнокопов стреляет в него, но Коннор успевает среагировать и отбивает транк-пулю прикладом винтовки. Прежде чем полицейский успевает выстрелить второй раз, предводитель расплётов налетает на него и валит на землю одним точным движением приклада. Подняв взгляд, Коннор видит, как Дримлайнер с аистятами на борту выруливает на взлётную полосу. Но юноша тут же обнаруживает ещё одну проблему.
Далеко впереди на взлётной полосе чернеет какая-то прямоугольная тень. До неё почти миля, но самолёт быстро набирает скорость, его носовые огни освещают препятствие, и становится ясно, что это. Это броневик, и он стоит прямо на пути 112-тонной воздушной машины.
Трейс видит броневик, но менять что-либо уже поздно.
До водителя броневика тоже слишком поздно доходит, что в этой игре он неизбежно проиграет. Он пытается убраться с дороги уже поднявшего нос самолёта, но времени катастрофически мало. Правое шасси врезается в броневик, тот летит, кувыркаясь, словно детская игрушка, но и самолёт несёт потери: в момент, когда он поднимается в воздух, от шасси отрывается огромный кусок. Дримлайнер неуклюже кренится, и кажется, что он вот-вот упадёт, но пилоту удаётся выровнять его. Изуродованное шасси, перекрученное и бесполезное, медленно втягивается внутрь.
Оставшиеся на земле сотни детей, не находя убежища в стоящих вокруг неспособных к полёту аэропланах, падают под огнём юнокопов, а тем временем высоко над их головами единственный самолёт, поднявшийся в воздух со старого Кладбища, уносит в небо сто шестьдесят девять душ. Сто шестьдесят девять душ — и ни малейшей возможности приземлиться.
69 • Лев
На стороне Лева одно существенное преимущество: он находится как бы за кулисами всех событий. Он может видеть, где проходит линия фронта, может видеть манёвры атакующих сил юнокопов, а поскольку никто пока ещё не отрастил себе глаз на затылке, то Лев движется позади, не опасаясь, что его заметят.
И Нельсон тоже.
Вот
Лев видит, как Нельсон бросает свой фургон в самом дальнем западном проезде и дальше идёт пешком. Орган-пират одет теперь в юнокопскую форму — наверно, транкировал какого-нибудь настоящего юнокопа да стащил с него обмундирование. Он теперь запросто сойдёт за одного из нападающих. А вот Лев может притвориться ну разве что беглым расплётом, из чего следует, что его уложат при первой же возможности. Надо действовать крайне осторожно.
Лев пытается вычислить, где в зоне военных действий может быть Коннор, и вдруг ему приходит в голову, что этогоКоннора он даже не знает. Прежний Коннор в первую голову думал о собственном спасении, и у него это отлично получалось. Но сейчас, когда он несёт ответственность за всех этих детей, — каков он сейчас? Когда-то Коннор спас младенца. Он спас и самого Лева! Нет, Беглец из Акрона не станет убегать и прятаться. Он будет здесь, пока последний расплёт не поляжет, и этим последним вполне может оказаться сам Коннор.
Нельсон об этом не знает. Для него Коннор всего лишь подлый беглый расплёт и ничего больше. Ему и в голову не придёт искать Коннора на передней линии, он станет обшаривать закоулки. Так оно и есть: Лев видит Нельсона за пределами поля боя, там, где ребята уже лежат, погружённые в глубокий искусственный сон. Словно стервятник на охоте за мертвечиной, Нельсон задирает спящим головы, заглядывает в лица и, неудовлетворённый, переходит к следующему.
Лев крадётся за фальшивым юнокопом на солидном расстоянии, прячась в темноте. Постепенно он приближается к опасной зоне, где спецназ схватился с вооружёнными расплётами. Коннор, безусловно, там. Вот только... будет ли Лев в силах спасти его и от Нельсона, и от юнокопов?
И тут на мальчика нисходит озарение. Он улыбается, несмотря на творящийся вокруг кошмар. Ответ на заданный выше вопрос прост. Это ужасно. Это невозможно. Это может сработать!
Лев добирается до главной аллеи как раз в тот момент, когда Дримлайнер трогается с места и спецназ вкупе с юнокопами набрасываются на оставшихся на земле детей.
В ста ярдах от самолёта-спасателя, на том месте, где ещё совсем недавно проходила линия фронта, Лев видит парня в камуфляжной форме необычного цвета: тот бесстрашно кидается на только что выстрелившего в него юнокопа и сбивает с ног, врезав тому по голове прикладом своей винтовки. Фигура и движения этого парня кажутся Леву очень знакомыми...
Лев прорывается сквозь встречный поток детей, пытающихся спастись бегством. Он упрямо пробирается вперёд, не обращая внимания ни на выстрелы, ни на рёв реактивных двигателей и скрежет рвущегося металла в момент, когда взлетающий Дримлайнер сталкивается с броневиком.
Самолёт взмывает в небо, броневик, покувыркавшись, занимается пламенем и взрывается; во вспышке света Леву удаётся рассмотреть лицо парня в необычном камуфляже. Да, он нашёл, кого искал.
— Коннор!
Но Коннор не отрывает глаз от тающего в небе самолёта.