Разорванные цепи
Шрифт:
– Да, у нас осталось три штуки, – покорно заявила Самира.
– Пожалуйста, позвони Гульнаре Ахмедовой и скажи, что она может забрать книгу в любое время до 18:00.
Самед терпеливо ждал, пока Эсмира договорит с Самирой. Как только девушка закончила давать наставления своей работнице, она повернулась к нему со строгим видом. Улыбка на ее лице сменилась недовольством, а ее черные брови грозно сошлись на переносице.
– Здравствуй, Самед.
– Привет, Эсмира. Мы могли бы поговорить с тобой?
– Я не могу говорить с тобой прямо сейчас, – она почувствовала в сердце пустоту, смешанную со злостью.
Самира
– Эсмира, прошу, удели мне хотя бы пять минут своего времени?
– Сейчас я занята, но ты можешь прийти в шесть часов, – она решила, что лучше не выражать никаких эмоций, чем кричать или бить его по лицу. Она вернулась в кабинет, оставив его ошарашенного с открытым от удивления ртом. Так или иначе, она была рада видеть его, и в тоже время была зла за то, что он игнорировал ее на протяжении нескольких недель.
Он посмотрел на свои часы и вышел из магазина явно расстроенный. К этому времени дождь прекратился, и Самед отправился на Бульвар-Парк, расположенный на побережье Каспийского моря. Он осмотрелся и заметил одинокие лодки в море и крикливых чаек. Лавочки в парке были пустыми, дети развлекались на аттракционах. Он зашел в кафе, где несколько юных парочек сидело за столиками. Он заказал водку с лимоном и провел там пару часов, думая о том, какие оправдания он может высказать Эсмире относительно своего отсутствия. Пока Самед шел по Бульвар-Парку под дождем, он слегка намочил брюки, и теперь они начали высыхать. Спустя некоторое время Самед посмотрел на свои серебряные часы и обнаружил, что уже 17:35. Он немедленно расплатился и пешком направился обратно в магазин. Когда он добрался, Эсмира уже закрывала дверь. Алкоголь рассеял его прошлое уныние, вместо этого он снова приобрел свой привычный облик самонадеянного завоевателя женских сердец. Самед подошел к девушке, плотоядно ухмыляясь:
– Привет, Эси. Я вернулся.
– Я вижу. Что тебе сейчас нужно? – огрызнулась Эсмира, давая ему понять свое недовольство.
– Я скучал. И поэтому пришел, чтобы увидеть тебя.
– Если бы ты скучал, то связался бы со мной или ответил на мои телефонные звонки, – ее голос был сердитым, а на лице читалась обида.
Самед осторожно подкрался к Эсмире и схватил ее руку, но она одернула ее и оттолкнула самонадеянного казанову.
– После нашей последней встречи мне позвонила моя сестра и сообщила о болезни отца. Она думала, что он умирает, и поэтому попросила меня приехать домой.
Он увидел выражение беспокойства на лице Эсмиры и понял, что она, к своему несчастью, поверила в его ложь. Он лучезарно улыбнулся ей и причмокнул губами.
Самед продолжал лгать:
– Когда я узнал, что отец болен, то в спешке уехал из Баку. Вот поэтому ты не могла дозвониться мне. Я провел три ужасных, адских недели в Зардобе, заботясь о своем отце-инвалиде, и все это время думал о тебе. Господь милостив, он поправился. Я вернулся только прошлой ночью.
Пока он говорил, она смотрела на него сочувствующим, но немного отрешенным взглядом. «Этот страдалец заботился о своем больном отце, в то время как я сомневалась в нем. Как я могла так сильно ошибаться?» Чувствуя себя виноватой за то, что несправедливо думала о нем, она старалась сдержать
Она схватила его руку:
– Ты, наверное, боялся, что твой отец может умереть? Я рада, что ему уже лучше, – взволнованная Эсмира посмотрела на часы.
– Уже 18:20, и я должна спешить домой, пока моя мама не начала волноваться. Приходи завтра утром. Эсмира поспешно ушла. Она собиралась сказать ему о своих чувствах, но сейчас нужно было бежать домой, чтобы не наводить на гнев свою мать. «Почему у меня такая скверная мать? Из-за нее я не могу время с любимым
провести».
– Завтра! – обернувшись, сказала она ему и побежала.
Наблюдая, как она удаляется, Самед с сомнением покачал головой. Обычно это он уходил, оставляя женщину позади себя, а сегодня женщина оставила его. Самед чувствовал себя настолько подавленным, что ему не хотелось ничего другого, как просто пойти домой. Он принял душ, посмотрел фильм «Насими» и, поужинав, уснул.
На следующее утро он встал в 7:00, почистил зубы, принял душ, подушился дорогим одеколоном и, съев свой завтрак, вышел из квартиры. Перед тем как посетить Эсмиру, он решил заскочить в университет. Пока он прогуливался по кампусу, заметил, что на ранее голых деревьях уже появляются почки. Люди еще ходили в теплых меховых пальто, хотя некоторые уже были одеты в легкие плащи. Зима прошла, и в свои права вступала весна. Однако пронизывающий холодный ветер говорил о том, что проходящий сезон не собирался сдавать свои позиции.
Четырехэтажное здание университета было построено в форме башни, главное фойе университета украшал просторный двор, аккуратно ухоженный и декорированный деревянными лавочками. Самед провел на занятиях три часа, но ушел, так и не дождавшись их окончания. По дороге в книжный магазин он купил букет из
розовых, красных и желтых роз. Познакомившись с Эсмирой, он систематично и добросовестно покупал ей цветы. Он сам был удивлен этой новой привычке. Обычно он не тратил на женщин ни гроша, а только наоборот, вынуждал их тратить деньги на него.
В тот самый день Эсмира пришла в магазин раньше обычного. Она пыталась занять свои мысли работой, чтобы не думать больше о Самеде. Девушка сделала несколько звонков и начала работать над инвентаризационным листом, но все время думала о нем. «Он придет сегодня. Стоит ли мне пойти с ним на свидание или отказаться? В этот раз уж точно не пойду к нему домой!» Ошибочно она написала его имя в своих документах. Смотря на эту запись удивленными глазами и с широко открытым ртом, она подумала: «О Боже, я должна прекратить думать о нем».
Но как бы ни старалась, Эсмира не могла перестать думать о ночи, проведенной с Самедом. От мыслей о том вечере ее щеки стали пунцовыми. Она была спокойна и счастлива, что мать даже не подозревает об этом. Обнаружив, что уже 11:00, а он так и не пришел, Эсмира почувствовала растерянность и волнение. На удивление он появился в обед с букетом роз. Он подошел прямо к продавщице и спросил Эсмиру. Самира зашла в кабинет к руководительнице и сообщила, что пришел ее друг. Глаза Эсмиры заблестели, а сердце бешено застучало в груди. Она спешно нанесла на губы красную помаду, поправила черную юбку, выгодно подчеркивающую изгибы ее тела, и поспешила в главный зал.