Разрешение на штурм
Шрифт:
Егоров не спал уже двое суток, и сейчас мучительно боролся со сном. Вспомнив, как двадцать лет назад, во время разведрейдов в афганских горах, он мог по несколько суток обходиться без сна, полковник грустно усмехнулся. Годы брали свое. Заметив состояние командира, Ватутин шепотом обратился к Егорову.
– Андрей Геннадьевич, пойдите, отдохните. Если объявятся «гости» я Вас разбужу.
Егоров с благодарностью взглянул на друга. Ватутин тоже не спал обе ночи. Но, глядя на командира «альфовцев», никто бы не сказал, что это сказалось на его состоянии.
– Ты прав.
Егоров по-пластунски отполз назад, после чего поднялся на ноги и осторожно спустился по камням к оставленным в расщелине спальным мешкам и снаряжению «альфовцев». Там он расстелил на земле один из спальников и, едва улегшись на него, мгновенно провалился в сон...
– Андрей Геннадьевич, просыпайтесь.
Егоров открыл глаза. Перед ним стоял Ватутин и настойчиво тряс его за плечо.
– «Гости»?
Ватутин утвердительно кивнул.
– «Ромашка» передает: шесть человек с тремя навьюченными лошадьми движутся в сторону палаточного лагеря.
Егоров мгновенно сел.
– Далеко?
– Около километра, – ответил Ватутин. – Через двадцать-тридцать минут будут здесь.
– Агджа с ними?
Ватутин отрицательно покачал головой:
– Большое расстояние. Лиц не разобрать.
– Оружие?
– Не видно.
Егоров взглянул на часы – девять двадцать шесть. Он проспал меньше двух часов, тем не менее чувствовал себя вполне бодро.
– Где ты в горах ромашки видел? Здесь разве что эдельвейсы.
– А мне луговые цветы дороже, – улыбнулся Ватутин.
– Как обстановка в лагере?
– Все спокойно. Ирина закончила загорать, Бельков фотографировал окрестности, Лобанов с Латыповым только недавно проснулись. Сейчас все вместе собираются завтракать.
– Твои бойцы?
– Все на местах в полной боевой готовности.
– Идем.
Егоров стремительно поднялся на ноги и быстро вскарабкался по камням на смотровую площадку, откуда два часа назад наблюдал за лагерем. Происходящее возле палаток действительно выглядело мирно. Латыпов с Лобановым о чем-то разговаривали. Садык кипятил на костре воду в чайнике. Ирина споласкивала в реке жестяные кружки. Бельков, стоящий рядом с полотенцем в руках, ждал, когда она закончит это занятие. Наведя на него бинокль, Егоров вынул из нагрудного кармана своего камуфляжного комбинезона умещающуюся в ладони рацию и дважды быстро нажал клавишу тонального вызова. Бельков вздрогнул и поднес руку к уху, куда вставил полученную от Егорова капсулу радио-наушника.
– Алексей, к вам «гости», – четко выговаривая слова, произнес Егоров в микрофон рации. – Немедленно покиньте лагерь.
Обернувшись, Бельков поискал взглядом наблюдающего за ним Егорова, не нашел, но, тем не менее, утвердительно кивнул. А еще через несколько секунд Егоров услышал по рации транслируемые радиомикрофоном Белькова обращенные к Ирине слова Алексея:
– Нам нужно срочно уходить. Приказ Андрея Геннадьевича.
Поспешно обернувшись, Ирина испуганно взглянула на Алексея:
– Бандиты?
– Подыграй мне. Нужно увести Лобанова, – вместо ответа сказал Бельков.
Пока Ирина собирала вымытую
– Ирина, когда мыла посуду, там, на скале, очень живописное место обнаружила, – он махнул рукой в сторону, – и хочет, чтобы мы там сфотографировались.
«А он хороший актер, – мысленно заметил Егоров, наблюдая сцену у костра. – Говорит очень убедительно».
Латыпов усмехнулся:
– Куда нам, старикам? А вы молодые сходите, сфотографируетесь на память.
– Нет-нет, Николай Иосифович, – Ирина решительно взяла Лобанова за руку. – Я непременно должна иметь Вашу фотографию. Даже не пытайтесь возражать.
– Ну что ты будешь делать? – усмехнулся Лобанов, уступая ее настойчивым требованиям. – Тимур, я сейчас.
Оставшийся возле костра Латыпов как-то грустно посмотрел им вслед.
– Я к ним, – шепнул Ватутину Егоров.
Он отполз назад и, спустившись со скалы, взобрался на утес, к которому направлялись Бельков, Ирина и Лобанов. Через несколько минут они тоже оказались на вершине. Увидев Егорова, Ирина бросилась к нему, но он жестом остановил ее.
– За вами могут наблюдать. Начинайте фотографироваться.
Ирина нехотя отошла к Алексею, а Егоров переключил диапазон рации и вызвал Ватутина.
– Как «гости»?
– Продолжают движение, – отозвался командир «альфовцев».
Добросовестно играя взятую на себя роль, Бельков сделал несколько снимков. Ирина и Лобанов увлеченно позировали. Егоров напряженно ждал. Но вот рация пискнула снова.
– Под одеждой «гостей» замечено оружие! – доложил Ватутин. – Пистолеты в кобурах и обрезы магазинных винтовок!
«А лошади и навьюченные на них тюки им нужны, чтобы вывезти захваченных пленников», – сообразил Егоров.
– Действуем по плану! – передал он по рации и, подняв взгляд на Белькова, сказал: – Все, Алексей, уходите к машинам. Это те, кого мы ждали.
Бельков опустил фотоаппарат и, обернувшись к Егорову, утвердительно кивнул:
– Ирина! Вот еще красивое место! – показав рукой за скалу, громко крикнул он, чтобы Латыпов и его помощник Садык могли разобрать его слова.
Подыгрывая Алексею, Ирина схватила за руку Лобанова и вместе с ним нырнула за скалу.
– Я люблю тебя, – шепнула она, проходя мимо Егорова.
Он тепло посмотрел ей вслед, но в этот момент по рации поступил новый сигнал вызова, и Егоров полностью переключился на происходящее на берегу горной реки.
Глядя себе под ноги, Ирина быстро шла за Алексеем. Все-таки она отчаянно боялась, несмотря на то, что Тимур Рашидович и его смешной помощник Садык выглядели совсем не страшными. Но, глядя на них, Ирина нет-нет, да и вспоминала ужасных бандитов, напавших на нее в Москве, возле ее дома. Неужели Тимур Рашидович связан с террористами, убившими папу, маму, Олю и Данила? Как такое возможно, ведь он работал вместе с отцом, дружит с Николаем Иосифовичем? Правда, Андрей считает, что террористы могли заставить его работать на них.