Разрешенное волшебство
Шрифт:
Чарус тащился как-то боком, смешно припадая на одну ногу и откровенно прячась за спиной Твер-дислава. Что-то сломалось в крепком доселе парне, что не испугался выйти с тремя десятками воинов против всей силы Змеиного Холма.
Бу с Ольтеей держались сзади, как им и было приказано. На уродливой морде разумного зверя
ничего невозможно было прочесть, кукольное же личико Ольтеи исказилось от боли. По щекам одна за другой струились слезы — не страха, ламии, похоже, было и впрямь больно. Пальчики её лежали на могучем предплечье Бу.
А
— Внимание. — Вождь остановился, поднимая руку, и в следующий миг их накрыло.
Нет, это оказались не стрелы, не испепеляющее пламя, не разящие молнии, не дробящий каменный дождь — ничего из того, к чему привыкли поднаторевшие в боевых заклятиях Твердиславичи. Мёртвая Сила имела свои средства.
Джейана всё-таки опередила её, выбросив навстречу сотканный из собственной силы щит; миг спустя к ней присоединились Твердислав и Чарус, а ещё чуть позже влился холодный, звенящий, точно лесной ручеёк, поток Силы от Ольтеи. Бу здесь ничего не мог сделать. Некого было раздирать не знающими преград когтями и давить мощным телом. Его время ещё не приспело.
Ничего не горело, не звенело, не мерцало — внешне вообще ничего не изменилось? только мгновенно стало очень трудно дышать. Воздух стал холодным, льдистым, колючим, точно в самую лютую зиму. А в ушах Джейаны внезапно зазвучал голос — мёртвый, как и всё на этом проклятом острове.
: Анализ. Угроза. Анализ. Разложение. Природа энергетического воздействия… спектральный класс… (цифры, цифры, цифры, ещё более безжизненные, чем всё прочее)… Повторный анализ. Ком парирование. Стандартам… не соответствует. Вероятность негативного воздействия… (цифры — ноль-девять-во-семь)… Решение — инкапсулирование… :
Всё это заняло долю мгновения — для того, чтобы эти слова, которые, естественно, стали словами лишь в сознании Джейаны, превратились в
нечто осмысленное из нелепой последовательности невнятных сигналов.
Впрочем, до “инкапсулирования” здешние хозяева предприняли и ещё одну попытку. Зашевелился, вспучиваясь, алый песок: на поверхности появилась пара безобразно-блестящих голов. Джей-ана чувствовала, как внутри этих голов мчатся мёртвые мысли-мысли, во всём подобные подслушанной секунды назад нелепой фразе.
Тут с лучшей стороны показал себя Бу. Прыжок — удар — скрежет — тишина. И снова — прыжок — удар — …
Изуродованные головы застыли. Во “лбах” зияло по пять аккуратных дырок.
Несущие смерть щупальца остались под слоем песка, который тем временем принялся оседать, словно там, внизу, под ногами пятёрки внезапно открылась громадная каверна. Это было просто и действенно — не нужно никакой магии, не нужно вообще ничего, кроме самой обыкновенной ловчей ямы…
— Держись! Держись! А!., ах-х… Они катились вниз вместе с песком, и не за что было ухватиться, задержать это падение, и не существовало заклятий, что могли бы здесь помочь. Широкая
Наверное, они падали так секунду, не больше, и всё, что смогли успеть, — это ухватиться друг за друга в тщетной попытке устоять; а потом шуршание песка внезапно сменилось слитным гудением, из обваливающихся краёв воронки появились бледно-алые, под цвет песка, сдвигающиеся плиты, точно крылья исполинской птицы; Бу рванулся было наверх, отчаянно, словно борющийся с течением пловец, загребая уродливыми лапами, — бесполезно. Песок оказался сильнее, Бу съехал на брюхе вниз, прямо к ногам Джейаны.
“Вот и исполнили, называется, Долг Крови, — Твердислав по привычке сжал кулаки. — Великий
Дух, до чего же по-дурацки вляпались! Малышня пятилетняя и та бы, наверное, лучше управилась…”
Плиты-крылья сомкнулись над головой. Мягко ступая, явилась Тьма — ни малейшего просвета.
В изящной ручке Ольтеи появился голубоватый светящийся шар. Л амия сотворила заклятие быстро и ловко, точно заправская Ворожея.
Яма. Песчаная яма, накрытая сверху крышкой. Никаких чудовищ. Только красноватый песок. Да ещё — твои собственные мысли, что порой хуже любых чудовищ.
Чарус смотрел то на Твердислава, то на Джей-ану, точно надеясь, что вожак и Ворожея вот-вот скажут, что делать, и останется только исполнять приказ…
Бу стоял, уронив могучие руки-лапы, равнодушно уставившись себе под ноги, как будто всё случившееся его абсолютно не касалось.
— Твердь… — Джейана коснулась его щеки. — Помоги мне, Твердь. Я чую… я слышу… что-то очень странное. Надо разобраться. Здесь вокруг нет ничего живого… Одна мёртвая сталь, из которой вынули душу, а взамен начали стегать невидимыми кнутами…
— Хочешь договориться… с ней? — хрипло проговорил Твердислав.
Ему ещё не приходилось слышать, чтобы подобное колдовство сработало хотя бы раз. Девушки-ворожеи твердо верили (и даже сумели заразить своей уверенностью других), что всё сотворённое Великим Духом наделено бессмертной, думающей, чувствующей душой, к которой можно воззвать, если, конечно, умеешь.
Джейана покачала головой.
— Нет. Тут вокруг всё мертвее мёртвого… отродясь такого не встречала. Мёртвое тут говорит друг с другом, и я хочу вмешаться в их разговор.
— Просить? — изумился Чарус. Ворожея досадливо дёрнула щекой — обычным, знакомым ещё по клану жестом.
— Тут просить не у кого, Чари. Отвара черницы б тебе дать, чтобы в голове просветлело, да весь дома остался… Нет! Я хочу вмешаться. И мне потребуется вся наша Сила. Слышите? Вся! И твоя, кстати, тоже. — Ворожея повернулась к ламии.
— Сперва огнём жгла, а теперь моя Сила понадобилась? — не удержавшись, съязвила Ольтея.
— Когда мы отсюда выберемся, — Джейана шагнула вперёд, и ламия невольно попятилась, — когда мы отсюда выберемся, клянусь Великим Духом, мы устроим славный поединок, ты и я. Тогда все обиды и выместим. Договорились?