Разрубить имперского дракона

Рыбаченко Олег Павлович

– Готовы ли карикатуры на Сталина?

Томсон, крупный светло-рыжий здоровяк, не то что казненный во время военного переворота Геббельс крякнул. И жадно объедаясь тортом, ответил:

– Так точно великий!

Герингу и этого казалось мало, и кабан попросил уточнения:

– И он в достаточной степени унижен!?

Широкоплечий

Томсон кивнул:

– Если хотите мы покажем вам крутой фильм. Он называется: Красный ад. Там собраны все свидетельства и ужасы страны советов.

Геринг с уважением посмотрел на министра народного просвещения и правды. Удачный выбор его креатура! Вот настоящий бык, которого можно вешать на плакат рекламирующего здоровое питание. Не то, что этот коротышка Геббельс. И маленький, почти карлик и хромоногий...Ну это разве дело, то главным агитатором арийцев которые помешены на здоровье и силе является уродливый, похожий на обезьяну инвалид? Пусть даже надо признать талантливый черт... Да еще и по тридцать дешевых папирос за день выкуривающий, хотя он фюрер и рейхсмаршал обычно две-три дорогие сигары в неделю скуривает и то только когда выпьет.

Геринг в ответ энергично, но пьяно кивнул:

– Вот! А меня нужно показывать добрым и справедливым! Будто я несу миру свет и освобождение. Да напомните всем во вселенной, в СССР нет равенства. Коммунисты это самые страшные эксплуататоры. Они выжимают все соки из своего народа. Нужно показывать фильмы, как хорошо живется нашим рабочим, сытно, красиво, аккуратно и даже богато. Ведь у нас немцев - образцовый порядок. Нужно показывать довольные, улыбающиеся лица. И особенно проследите за тем, чтобы все женщины, что попадают в кадр, были молодые и красивые.

Томсон подобострастно спросил:

– А детей показывать!?

Геринг кивнул, пять жирных подбородков затряслось:

– Конечно и как можно больше!
– Тут главный фашист неожиданно брякнул.
– Я люблю подобные зрелища, особенно когда огнем палят круглые детские пятки.

Томсон деликатно поправил:

– Но мы покажем только счастливых и довольных детей, самого лучшего и образцового во всех мирах - Третьего Рейха!

Геринг снова, как лошадь кивнул:

– Все должно работать на обман! Лучше верят, чем в крупную ложь, только в очень крупную ложь!

Майнштейн в полголоса спросил:

– Как нашим солдатам поступать, если русский ребенок, дразня, высунет язык или сделает нос?

Геринг свирепо рявкнул:

– Отвечать пулей! А еще если есть возможность поймать и повесить вверх ногами! Впрочем, неплохо создать специальные отделения из детей неполноценных народов. Истреблять животных руками животных!

Занявший место главы тайной полиции, главный палач Третьего Рейха, шеф СС Шелленберг ответил:

– Уже есть подобные проекты! Заставим детей доносить на родителей, введем поощрения доносчикам, сладкие торты будем давать, шоколадные конфетки. Некоторые из самых продвинутых, даже могут рассчитывать на германское гражданство.

Геринг, которого уже понесло на грязные откровенности, фыркнул:

– Неполноценным особям давать немецкое гражданство! Это бред!

Шелленберг быстро поправил скатерть, а потом уже не спеша поправил и речь:

– Мы не будем давать гражданство, а только пообещаем!

Геринг боров на троне ответил, неуклюже рифмуя и пытаясь петь:

– Ври в меру, соблюдая честь, чтоб не поймать на слове! Ведь ложь спасительная есть, а есть вранье пустое.

Холоп по призванию Шелленберг поклонился:

– В данном случае это ложь во благо Германии.

Геринг истерично ответил:

– В таком случае я согласен! Ну ладно, треп о государственных делах мне надоел, давайте лучше насладимся гладиаторской схваткой!

Воин Мюллер строго приказал:

– Расчистите вид фюреру!

Геринг ревниво поправил:

– Великому фюреру!

Испуганный Мюллер завизжал еще громче:

– Расчистите вид великому и ужасному фюреру!

Раздвинулись стены, и появился громадный аквариум. Его низ был покрыт густым слоем инея.

Геринг недовольно и хрипло, крякнул:

– Немного, что-то очень даже негусто снежка!

Взявший на себя роль главного распорядителя игр по поводу начала второй мировой войны, бывший глава гестапо Мюллер оскалился:

– Мы старались сделать как можно больше, но виноваты, не успели!

Геринг широко, словно плавая барсом, махнул лопатой-рукой:

– Посмотрим господа-товарищи в начале зрелище!

На ринг выбежало трое мускулистых, не старше пятнадцати-шестнадцати лет юношей в шортиках. Было видно, что ребятам не очень удобно на морозе. Загорелая кожа быстро покраснела.