Разрушение Дрездена. Самая крупномасштабная бомбардировка Второй мировой войны. 1944-1945

Ирвинг Дэвид

«Лоран», при использовании отраженных от слоя «Е» ионосферы радиоволн, имел радиус действия 2400 километров, но эффективно использовать слой ионосферы можно было только во время ночных полетов. Вплоть до февраля 1945 года эта техника никогда не применялась в операциях Королевских ВВС. Теперь же с появлением приказа на бомбардировки городов авиацией дальнего радиуса действия и почти в пределах видимости русских позиций требовалась высочайшая степень надежности навигационного оборудования наведения самолета на цель, а обеспечить это мог только «Лоран». Экипажи самолетов «ланкастер» и «москито», оснащенных прибором «Лоран», были хорошо подготовлены для операций с этим оборудованием. Начальники аэронавигационного отдела командования бомбардировочной авиации скрестили пальцы от дурного глаза и выразили надежду, что ночью приборы будут работать безукоризненно. Радиолучи английской системы «Джи» даже при отсутствии помех пропадали в 240 километрах к западу от Дрездена. Сигналы, поступавшие от передвижных «Джи» – передатчиков, выдвигавшихся из-за позиций союзников, были неуверенными и слабыми. Они даже не покрывали город– мишень Дрезден. Осложнение, связанное с успешной ориентацией по курсу

на Дрезден, состояло в том, что лучи прибора «Лоран», очевидно, нельзя было уловить на высоте ниже 6 тысяч метров. Головному бомбардировщику и восьми самолетам-маркировщикам «москито», вероятно, пришлось бы испытать весьма неприятное ощущение при пике 6 тысяч метров до их обычной высоты наведения на цель в тысячу футов и меньше в отрезок времени от 4 до 5 минут, если они своевременно достигнут района цели.

Было ясно, что любое ошибочное указание цели приведет к политическому конфузу: лидеры союзников решили поддержать наступление советской армии атакой населенных центров. Этот план предполагал не только своевременно продемонстрировать солидарность с русскими, но и сокрушающую мощь, которой обладают западные союзники. Когда опустился пепел и поднялась завеса дыма, обнаружилось, что «ланкастеры» командования бомбардировочной авиации не справились со своей задачей и бомбили не ту цель, конфуз был бы большим, если бы бомбардировщикам предстояло нанести удар по городу за позициями русских, и последствия были бы более серьезными.

Харрис настаивал на том, чтобы «Лоран» был в распоряжении экипажей, ответственных за первоначальное обнаружение города и обозначение района бомбометания разноцветными огнями указателей цели. Это было причиной его решения о том, что первоначальный удар должен быть нанесен с применением знаменитой к тому времени техники визуального обнаружения цели на низкой высоте 5-й бомбардировочной группы вице-маршала авиации достопочтенного Ральфа Кохрэйна. (Фактически, командование группой за месяц до этого перешло к вице-маршалу авиации Х.А. Константайну, но для разных целей и нужд техника, выработанная для атаки Дрездена, была отработана и развита в тот период, когда Кохрэйн был в штабе 5-й группы.)

Персональные «следопыты» 5-й группы хорошо зарекомендовали себя в безупречной маркировке целей. Правда, в 1942 году они показали не лучшие результаты. Тогда атакам подверглись несколько не являвшихся целями городов, однако вовсе не по причине неспособности или нерешительности экипажей в группе вице-маршала авиации Беннета, а из-за отсутствия в те первые дни надежной радиолокационной поддержки для ночной навигации и «слепого» бомбометания.

В первые месяцы существования соединений «следопытов» они обозначили в качестве цели Гарбург вместо Гамбурга; совершенно упустили Фленсбург, а также Саарбрюккен. Изучение многих авиарейдов на города, подобные Франкфурту, которые вошли в официальные отчеты в качестве верно обозначенных экипажами «следопытов» 8-й группы, обнаружило на основании городских архивов и донесений начальника полиции, что, «хотя сирены в ту ночь и звучали, ни одна бомба не упала в границах города». До того как стали применять оборудование обозначения целей радиотехнической системы «Гобой» для точного бомбометания вслепую, контроль за которой осуществлялся дистанционно из Англии и которая могла с точностью до 50 метров проследить за местоположением самолетов-маркировщиков «москито» и отдать приказ на сбрасывание светящихся бомб с той же степенью точности, на соединения «следопытов» с недоверием взирали многие высшие офицеры в штабе командования бомбардировочной авиации. Трудности связи с системой «Гобой» возникали тогда, когда объект находился так далеко, как Рур; мощность сигнала даже мобильных радиостанций за позициями союзников во Франции и Германии не достигала той, которая обеспечивалась на половине расстояния до Дрездена. Более того, «следопыты» были совершенно не подготовлены в визуальном распознавании целей с низких высот. Поэтому главком авиации маршал Харрис выбрал соединение «следопытов» 5-й группы в качестве передового в атаке на Дрезден ночью 13 февраля 1945 года. Восьми самолетам– маркировщикам «москито» из 627-й эскадрильи предстояло, используя оборудование «Лоран», сориентироваться на город, действуя независимо от главных сил самолетов– маркировщиков и бомбардировщиков. От «москито» будут неукоснительно требовать, чтобы они долетели до Дрездена с оборудованием указателей цели на борту и следовали только по почти прямому маршруту, в то время как соединения «ланкастеров» – маркировщиков и бомбардировщиков – направятся в Дрезден курсом, предполагающим встречу над Ридингом, затем полетят далее через Ла-Манш к намеченному пункту на французском побережье возле устья Соммы. Оттуда они будут лететь 200 километров на восток, достигнув 5-градусной долготы, после чего возьмут направление прямо на Рур, заставив выть сирены во всех промышленных центрах Германии. В 16 километрах к северу от Ахена бомбардировщики последуют через Рейн между Дюссельдорфом и Кельном; в 9.00 вечера с боевыми порядками бомбардировщиков, все еще пересекающими Рейнланд, эскадрильи скоростных «москито» из 8-й группы легкой ночной ударной авиации атакуют Дортмунд и Бонн, чтобы отвлечь внимание дежурных ночных истребителей. В то время как «ланкастеры» пойдут северным путем вокруг Касселя и Лейпцига, за 15 минут до того как должна будет начаться атака Дрездена, соединение «галифаксов» 4-й и 6-й групп атакуют нефтеочистительный завод в Белене, непосредственно к югу от Лейпцига, масштабным отвлекающим маневром. Однако «ланкастеры» проследовали на юго-восток, почти над руслом реки Эльба, на большой скорости подгоняемые попутным ветром вниз по направлению к городу-мишени Дрездену. Все силы авиации будут выведены из атаки на совершенно другое южное направление по вектору к югу от Нюрнберга, Штутгарта и Страсбурга.

Выделенные из 83-й и 97-й эскадрилей передовые самолеты-маркировщики «ланкастеры», снабженные светящимися бомбами и оборудованные приборами «Лоран», будут приближаться к цели тем же маршрутом. В экипажах этих «ланкастеров» были специально подготовленные операторы РЛС, имевшие

высокую квалификацию в обработке данных, полученных с помощью станций H2S. На маленькой электронно-лучевой трубке этого оборудования временная развертка давала грубые теневые очертания ландшафта под самолетом, обозначая реки и большие водные пространства в виде темных полос среди зеленых областей самой земли и ярко сияющих городов. В лучшем случае H2S давал лишь подтверждение нахождения города впереди бомбардировщика; по крайней мере, если не было, как в случае с Гамбургом и Кенигсбергом, четко очерченной береговой линии или системы доков, сам город не был достаточно легко различим в этой трубке. Дрезден на экране радара был одним из трудноопределимых городов на реке, которыми изобилует Центральная Германия как с одной, так и с другой стороны проходившего там советско-германского фронта. Только характерный изгиб в виде латинской буквы S реки Эльба послужил для операторов радаров приметой, чтобы они насторожились. У них не было сделанных через РЛС фотоснимков для сравнения, которыми они могли бы руководствоваться. Во время атак других городов были получены фотографии цели, сделанные «лейкой» с экрана прицела H2S; и операторы могли сравнить для верности фотоснимки цели с изображением на их экранах. Но с того времени, как был взят на вооружение прицел H2S, Дрезден еще не подвергался атаке авиации бомбардировочного командования Королевских ВВС. Недостаточная подготовка, которой отличалась атака Дрездена, все– таки проявилась в этом отсутствии фотоснимков очертаний объектов, сделанных через прицел H2S.

Именно 83-я и 97-я эскадрильи «ланкастеров» должны были достичь Дрездена за одиннадцать минут до времени «Ч»: в то время как одни сбрасывают над городом цепочки горящих 3 минуты парашютных осветительных бомб вместе с фугасными бомбами замедленного действия, другие выбрасывают зеленые маркировочные бомбы для обозначения цели, которые устроены так, что взрываются при определенном давлении на высоте 700–900 метров приблизительно на месте точки цели, в тот момент, как она появляется на экране радара. Совсем не оставалось времени на какую-либо попытку визуального распознавания при этих первых заходах бомбардировщиков над целью. Их задачей было лишь указать приблизительное расположение города и ориентировочно обозначить с точностью до одной-двух миль точку прицеливания для сбрасывания бомб. Этими яркими мерцающими огнями должны были руководствоваться экипажи восьми самолетов «москито», задача которых состояла в том, чтобы различить ландшафт с высоты всего лишь трех тысяч футов в качестве собственно объекта маркирования и обозначить его серией красных маркировочных бомб.

Если первая атака Дрездена должна была дать безошибочные световые ориентиры, которые требовались Харрису для второго удара, город должен был быть охвачен довольно сильным пожаром. Германский инженер, руководивший мероприятиями гражданской обороны в Дрездене в это время, впоследствии характеризует феномен огненного смерча следующим образом: «Медленно нарастающие вспышками серии огней равномерно рассыпались по большому району, огни не были видны жителям (которые предпочитали оставаться в своих подвалах, опасаясь взрывов бомб замедленного действия) и вдруг умножились и распространились в тысячи отдельных очагов пожаров, составлявших одно целое».

Все это займет по времени более полутора часов; главком авиации маршал Харрис подсчитал, что за три часа приличные пожары охватят центр города. Этому способствовали сильный ветер на земле и то, что зажигательные бомбы плотно ложились в границах сектора цели. Трех часов будет вполне достаточно для пожарных команд из большинства крупных городов Центральной Германии для того, чтобы прийти на помощь горящему Дрездену и добраться до самого центра. И в самом деле, все произошло именно так, как он и предполагал.

Одна только атака сектора 5-й группой обеспечила степень концентрации, необходимую для начала огненной бури. Каждый раз ее пускали в ход, пока не возникал пожар определенной степени интенсивности. До сих пор огненный смерч был просто непредсказуемым результатом атаки. В двойном ударе по Дрездену огненный смерч должен был стать неотъемлемой частью стратегии.

Как и во всех других последних массированных атаках, выполнявшихся 5-й группой, головной бомбардировщик был необходим для контроля за развитием атаки.

Для атаки на Дрезден выбор, естественно, пал на самого опытного контролера 5-й группы, к которому обращались головные бомбардировщики группы. Безусловно, избранный командир крыла сам контролировал авиарейды на несколько германских городов, включая Карлсруэ и Хайльбронн, и был экспертом в указании целей и развитии атак в секторе. Главный маркировщик целей был также ветераном, участвовавшим в атаке на Хайльбронн и в других секторных атаках. Командир головного бомбардировщика в атаке Дрездена писал после войны, что тот, кто управлял головным бомбардировщиком, по существу, был личным представителем командующего воздушными операциями в районе, выбранном в качестве цели. Со статусом командира эскадрильи на него будет возложен контроль за проведением всей операции после самого подробного инструктажа. У командира головного бомбардировщика была ответственная и опасная работа. Он должен был оставаться в районе бомбометания на протяжении всей атаки, часто на очень низкой высоте, невзирая на опасность и огонь средств ПВО противника. Следя за тем, чтобы атака проходила гладко, командир головного бомбардировщика в значительной мере выполнял задачу создания необходимой психологической атмосферы. «Вы часто не столько обращаете внимание на инструкции, сколько чувствуете облегчение, слыша вселяющую уверенность английскую речь, которая ставит все на свои места из того, что вам предстоит. Это особенно трогает после длинного утомительного пути через огонь зениток и в условиях плохой погоды», – отметил однажды пилот после очередного авиарейда на город в районе Лейпцига. Манера говорить по-английски и дикция обычно бывали не просто хорошими, но превосходными. Командиры головных бомбардировщиков и главные маркировщики целей направлялись на краткие курсы техники речи в Станморе. Все командиры головных бомбардировщиков 5-й группы подготавливались на 54-й авиабазе в Конингсби, в штаб-квартире руководства для отдельного соединения «следопытов» группы.