Разрушенная
Шрифт:
Я летала, окрыленная своими чувствами, мне казалось, у меня выросли крылья за спиной, и я могу даже шагнуть в пропасть, не испугавшись, ведь смогу взлететь. С ним не было страха, были лишь разливающееся в душе тепло, а когда Игорь звал гулять, и мы бродили по улицам, обсуждая жизнь, я чувствовала себя важной, интересной, нужной. Он ловил мои слова, часто говорил комплименты, с нежностью смотрел в глаза, будто заглядывая в мою душу, в такие моменты я стеснялась, а на лице появлялся красноречивый румянец, но в душе я парила. Мне нравилось его внимание, его тихое на ушко: «Лиззи», и легкие прикосновения то к щеке, то к шее, где он мог почувствовать мое учащенное сердцебиение.
Каждый день, находясь дома и закрываясь в своей комнате, я прокручивала моменты с ним, даже если было много заданий, которые нужно было выполнить, хоть и не срочно, но необходимо, вместо того, чтобы заниматься. Я открывала книгу, но буквы расплывались перед глазами и все, что я видела – взгляд человека, который буквально заполнил все мои мысли.
Он часто мне писал сообщения в течение дня, и я сразу же отвечала ему, расплываясь в улыбке. Девочки улыбались, смотря на мое сияющее лицо, говорили, я изменилась. А в день, когда Игоря не было в университете, я не видела его ни в буфете, ни в курилке, его нигде не было, только его друзья, которые странно на меня косились, было очень неловко, но я подошла к одному из них на перемене и спросила:
– А где Игорь?
– Его нет, – ответил мне парень, я кивнула и поспешила уйти, ведь и так на меня было обращено внимание всех друзей. Остановившись возле своей аудитории, и ожидая подруг, которые делали ксерокопии материала для предстоящей пары, я решила написать ему.
«Привет, тебя сегодня не будет?» спросила я в сообщении. Не знаю почему, но я боялась писать первая, поэтому несколько раз стирала сообщение, но, решившись, все же отправила. Я была такой боязливой. Игорь всегда звонил и писал первый, а теперь я страшилась первого шага, не хотелось, чтобы он подумал, что я за ним бегаю, вымаливая внимания, как когда-то делал Дима. Замерев, я уставилась на экран телефона в ожидании ответа, а правильно ли я сделала, написав ему, проносилось в голове, но спустя минуту я услышала характерное пиликанье и имя Игоря всплыло на экране. Открыв сообщение, я прочитала короткое и сухое: «Не будет, дела».
Мне показалось это странным, а еще более странным то, что ко мне подошел староста с предупреждением:
– Лиз, привет, – я улыбнулась в ответ и заправила волосы за ухо, пряча телефон в карман.
– Ты же встречаешься с Игорем, да?
– Да, а что такое?
– Я узнал немного о нем, он мутный тип, будь осторожна, ладно?
Я кивнула в ответ, удивившись такому предостережению.
– Ты что-то знаешь?
Спросила, пытаясь понять, что именно он хочет этим сказать, что было не так с Игорем?
– Ничего, просто будь осторожна.
Оставив меня в недоумении и сомнениях, он ушел. Зачем, спрашивается, было начинать говорить, если не собирался ничего объяснять? Это было странно, и, хоть я Игоря не очень хорошо знала, не могла поверить, что с таким парнем может быть что-то не так, поэтому предостережение старосты посчитала мужским соперничеством, не более. Игорь – приятный, добрый, нежный, он не может быть мутным или плохим. В тот день мы так и не виделись, как и еще несколько последующих. Парень пропал, хоть и не на
«Срочные дела, Лиз, надо решить», а когда я спрашивала, а как же учеба, смеялся в ответ, говоря: «ты такая малышка».
Меня бы это могло обидеть, но он говорил безобидно, а я знала, что попросту слишком ответственная, да и боялась, что это может сказаться на моих оценках, которыми я дорожила. Мне не хватало той легкости, с которой воспринимал учебу Игорь, но я ничего не могла поделать. Потратив целый год на подготовку к поступлению, я дорожила тем, что имела. Да и не хотела разочаровывать родителей, которые возлагали на меня большие надежды.
Услышав знакомую трель телефона, я улыбнулась. Любимая мелодия теперь стояла на Игоря, и я частенько стала слышать ее в течение дня. Было приятно, что он обо мне не забывает, даже если занят. О том, чем он занимается, я старалась не думать, так как была не уверена, имею ли я право его расспрашивать. Подняв трубку и услышав его приглашение на свидание, я закусила губу от огорчения, ведь именно сегодня не могла пойти, в любой другой день с радостью, но сегодня не получалось, о чем и сообщила парню, а он, пожелав хорошего дня, попрощался. Я чуть ли не застонала в голос, положив трубку, почему-то думалось, что один такой отказ, и он сразу же не захочет меня видеть, но спустя два часа он мне уже слал сообщение. Значит, он не обижался, что не могло не радовать.
В голове было много мыслей, то Игорь, от мыслей о котором блуждала улыбка, то цифры и расчеты, но от них начиналась головная боль. Хотелось выйти прогуляться, но сегодня мне предстояло просидеть до ночи за книгами, благо, Игорь немного разряжал мой упаднический настрой и присылал всякие нежности, даже анекдоты, развлекая меня.
Так мы переписывались с Игорем и я, получив от него сообщение: «Скучаю, Лиз, с ума схожу. Неужели у тебя столько задано, что ты не можешь выйти хотя бы на часик?», все-таки загорелась идеей бросить все. Хотелось побыть с парнем, которого не видела уже несколько дней, но, посмотрев на стопку учебников, выдохнула, я не могу уйти. Вдруг меня начнут спрашивать именно завтра? А я буду что? Мямлить? Такого позора я бы не выдержала, поэтому я, закусив губу, начала печатать ответ.
«Нет. Прости, не могу. Тоже скучаю».
Отправив сообщение, я откинулась на спинку дивана и посмотрела на картину на стене. Родители только недавно закончили ремонт в моей комнате, и моей маме посоветовала женщина, разбирающаяся в значениях картин и их местоположении в квартире на карму и жизненную линию, повесить в комнате дочери, напротив дивана, на котором я спала, картину с парой. Это должно было сделать меня счастливой женщиной, а я, смотря на неё перед собой, где изображенный мужчина на кровати целовал и гладил спину женщины, нависающей сверху, пара была полураздета и прикрыты полупрозрачной тканью, представляла себя на месте ее. Сколько раз я думала об этом, рисуя в голове образы, где мифический парень из картины целует меня, гладит мое тело, переворачивает на спину, любит меня, но теперь его образ сменял вполне реальный – Игорь.
Услышав щелчок замка, видение растаяло, а я увидела заглядывающую в комнату маму, которая с серьезным выражением на лице спросила.
– Есть минутка? Или ты занята?
– Есть, мам, ты что-то хотела?
– Да, – выдохнула она, – нам нужно серьезно поговорить.
Я удивленно уставилась на нее, призывая взглядом продолжать.
– Ты с кем-то встречаешься, Лиз? Мне соседи говорили, что тебя видели целующуюся под подъездом.
Я в ответ вспыхнула и кивнула, не было смысла скрывать, если уже замечена.