Разрушенные

Винтерс Пэппер

— Все печально? Я не знаю, хочу ли слушать что-то такое печальное.

Фокс мягко рассмеялся.

— В жизни всегда есть печаль, малышка. Жизнь полна страданий и горьковато-сладких надежд, но ты мой счастливый конец. Ты моя удача, поэтому запомни то, что я скажу тебе.

Клара вытянула руку, чтобы прикоснуться.

Мое горло пересохло, когда Фокс пробормотал:

— Будем действовать медленно. Начнем с самого верха.

Я была готова устремиться вперед и забрать свою дочь. Это было самое опасное место для нее, чтобы прикасаться к нему. Оружие мелькало в каждом углу, пожар

вздымался рядом со мной. Он мог ударить ее и сжечь все доказательства в считанные мгновения.

Клара кивнула, ее пальцы дрожали, когда она осторожно положила руку на основание его шеи, где был нарисован кельтский узел.

Фокс сказал:

— Это символ никогда не заканчивающейся войны. — Он остановился, прочистил горло. — Однажды мальчик, рожденный с королевской кровью, убежал слишком далеко от дома. Он не слушал предупреждения матери и думал, что знает лучше. Их замок был на краю волшебного леса, где медведи и волки играли в снегу. Маленький мальчик исследовал лес часами, искал их, но не нашел ни одного волка или медведя. Но он нашел кое-что другое.

Клара опустила руки к следующему тату, желая, чтобы Роан продолжал.

Роан.

Я задумалась и назвала его настоящим именем в своей голове.

Он вздрогнул, когда ее пальчики очертили образ девушки ангела, которая склонилась над карающим мечом, что лежал на ее коленях; в круге, где была тату, также были написаны три слова.

— Это отметка Призрака. Ангел смерти и наши три обещания: Невидимый, непроницаемый, непобедимый. Это было обещанием, проклятием и нашей судьбой.

Фокс втянул воздух и продолжил историю.

— Маленький мальчик нашел двух мужчин и подумал, что они проводят его назад домой. Поэтому он охотно пошел и не сопротивлялся, когда они затащили его в грузовик и проехали много миль в дикой местности. Они сказали мальчику, что его старая жизнь закончена, и чтобы выжить он должен следовать каждому приказу без вопросов.

Атмосфера в комнате сгустилась ожиданием. Я придвинулась вперед на кресле, ближе, мою кожу покалывало.

Клара высунула язык в своей сосредоточенности, опуская руку к следующему символу. Он изображал не заканчивающуюся зловещую воронку.

— Этот олицетворяет зло. Мы были оружием справедливости. Нашей единственной целью было подчиняться нашим господам — если мы делали, как было приказано, мы были защищены от зла. — Его спина напряглась, когда он продолжил: — Прошли годы, и мальчик вырос из ребенка в подростка. Когда он завершил этапы обучения, экзамены были сдана, и он должен был причинить боль своей красивой маме, храброму отцу и талантливому маленькому брату. Мальчику промывали мозги каждый день. Ему говорили, что он больше не человек, а Призрак, в чьи обязанности входило уничтожать вредителей. Из пятидесяти мальчиков и девочек, которые жили с ним в одном доме, только тринадцать смогли окончить обучение. Остальные исчезли, украдены снегом и их никогда больше не видели.

Я вздрогнула, когда мои ногти вонзились в ладони до крови. Мое сердце билось тяжелой болью за всех детей, кого заставили убивать. За всех детей, которые были убиты больными и извращенными людьми, которые похищали и мучили молодую невинность.

Клара грустно покачала

головой. Мое сердце готово было выскочить из груди от мысли, как она обнимает его и сжимает. Чем больше Фокс рассказывал свою историю, тем дальше его голос звучал — поглощенный прошлым. Он потерял свою напряженность, звуча мягким гипнотическим тоном.

Клара опустила пальцы, прослеживая красивую снежинку на спине Фокса.

Он зарычал, руки сжались. Клара немного потеряла равновесие, перед тем как выровнялась.

— Это тату, его я ненавижу сильнее всего. Это было наказанием. Если мы не были в состоянии сделать в точности то, что они хотели, они заставляли нас проводить ночи в одиночестве в лесу. Тогда мистические медведи и волки, которых я хотел найти, превратились в моих врагов в темноте. Голодные и ищущие вкусный перекус, — он прервал себя, прежде чем продолжил: — Маленький мальчик провел свой восьмой день рождения в яме. Худшее место, куда тебя могут отправить, если ты разочаровал своих кураторов. День и ночь без укрытия. Никакого тепла от припорашивающего снега, или покрывал, чтобы остановить обморожение и превращение твоих конечностей в лед. Маленький мальчик ненавидел яму, и его самый глубокий страх темноты вытекал из тех ночей. Бесконечная чернота только со слабым проблеском луны и горящими желтыми глазами волков.

Клара обогнула римскую цифру III и направилась прямо к пламени с наковальней.

Фокс вздохнул, выпуская один из своих страхов из воспоминаний.

— Когда маленький мальчик подчинялся приказам, ему позволяли работать в кузнице. Он любил жар и яркость огня, и его навыки улучшались. Он ушел с головой в превращение кусков металла в оружие уничтожения — это было его счастливое место. Несмотря на ежедневные труды и ужасные задачи, что ему давали, мальчик никогда не забывал, кем он был на самом деле, и всегда помнил правду. Они разрушали его снова и снова, но в своем сердце он знал, что он не тот, кем они сказали ему быть. Это было до того, пока фея-крестная не подарила ему потерю зрения, так что он был в состоянии обрести свободу.

Что? Фокс был слепой?

Клара прошептала:

— Последнее тату лисы. Это ты?

Фокс улыбнулся.

— Да, когда маленький мальчик закончил, ему сказали выбрать кодовое имя. Иногда он будет носить его с честью за свои достижения. Ему нравилось думать, что он умный достаточно, чтобы выиграть в конце — хитрый и коварный, как маленький рыжий лис. Это напоминало маленькому мальчику о рыжих волосах его мамы и густых усах отца.

Клара наклонилась назад в ожидании окончания истории.

— В момент, когда маленький мальчик был свободен, он дал новое обещание. Никогда снова не убивать, и что он найдет способ справиться с промывкой мозгов и искупит свои грехи. Но этого не случилось, пока маленькая девочка с длинными темными волосами не вошла в его жизнь, и он, наконец, смог поверить, что сможет сдержать свое обещание. — Фокс посмотрел через плечо, его серые глаза уставились в мои. — Теперь жизнь стала хорошей для маленького мальчика, и он, наконец, начал оставлять прошлое позади. Каждый день он стремится к прощению, изучает незнакомые эмоции. У него есть кое-что, за что можно бороться.