Разрушенный дворец
Шрифт:
– Нет, он куда-то пропал много месяцев назад. Оказавшись в тупике, я пошел в американское посольство, и они отправили меня домой. Из аэропорта я поехал сразу сюда.
– Хорошо, что ты не поехал домой, – мрачно говорит Каллум. – А то тебя тоже могли бы арестовать.
– Где моя жена? – с подозрением спрашивает Стив. – Дина и Брук всегда были не разлей вода.
– Дина все еще в Париже.
– И что они там делали?
– Ходили с Брук по магазинам, – Каллум на мгновение умолкает, –
Стив фыркает.
– Что за идиот решил в это вляпаться?
– Этот, – Каллум показывает на себя.
– Шутишь!
– Она была беременна. Я думал, ребенок мой.
– Но ты сделал ва… – Стив замолкает на полуслове и быстро оглядывается, чтобы проверить, не заметил ли кто его оговорку.
– Вазэктомию, – заканчивает за него Истон.
Каллум бросает на меня быстрый взгляд и смотрит на сына.
– Ты знаешь?
– Я рассказала им. – Я поднимаю подбородок. – В этом доме слишком много дурацких секретов.
– Согласен, – заявляет Стив.
Он поворачивается, и взгляд знакомых голубых глаз впивается в меня.
– Каллум, – продолжая глядеть на меня, говорит он. – Теперь, когда я ответил на все ваши вопросы, может, и ты ответишь на мой? Кто эта очаровательная девушка?
Рука Рида сжимает мое бедро. У меня такое ощущение, что в животе лежит цементный блок, но рано или поздно он должен узнать правду. Так почему бы не сейчас?
– Вы не узнаете меня? – со слабой улыбкой спрашиваю я. – Я ваша дочь.
Глава 4
Стив О’Халлоран непохож на человека, которого можно легко удивить, но сейчас он замер на месте, а на его лице выражается неподдельный шок.
– Моя… – Не договорив, он поворачивается к Каллуму: за помощью, поддержкой? Не знаю.
Но для человека, который как ни в чем не бывало спрашивает, не «прикончил» ли кто его жену, он кажется совершенно неподготовленным к менее драматичной новости о том, что сидит за одним столом с собственным ребенком.
– Дочь, – мягким голосом заканчивает за него Каллум.
Стив несколько раз моргает.
– Ты помнишь письмо, которое получил перед тем, как вы с Диной отправились в путешествие? – спрашивает Каллум.
Стив медленно качает головой.
– Письмо… от кого?
– От матери Эллы.
– Мэгги, – добавляю я охрипшим голосом. Мне всегда больно думать о маме. – Вы познакомились с ней восемнадцать лет назад, когда получили увольнение на берег. И вы двое… э-э-э…
– Переспали, трахнулись, станцевали мамбу в кровати, – подсказывает Истон.
– Мама Эллы забеременела, – вмешивается Каллум, пока его сын не успел сказать еще миллион скабрезностей, которые уже готовы
Стив снова моргает, затем переводит взгляд на меня и смотрит… (с любопытством, удовлетворением?).
Я начинаю ерзать на стуле, и Рид гладит мою ногу, чтобы успокоить. Он знает, как я не люблю быть в центре внимания, а прямо сейчас все в комнате глядят только на меня.
– Ты дочь Мэгги, – говорит Стив, и в его голосе слышится удивление вперемешку с интересом. – Она умерла?
Я киваю, потому что не могу говорить из-за огромного кома, вставшего поперек горла.
– Ты… моя дочь. – Он произносит эти слова медленно, как будто пробует на вкус.
– Угу, – удается мне выжать из себя.
– Ух ты. Что ж, хорошо. – Стив проводит рукой по своим отросшим волосам. – Я…
На его губах появляется кривая улыбка.
– Думаю, нам о многом нужно поговорить, да?
Из-за паники внутри у меня все сжимается. Я не готова к этому. Я не знаю, что говорить этому человеку, как себя с ним вести. Пусть Ройалы знают Стива много лет, но для меня он остается незнакомцем.
– Наверное, – рассматривая руки, бормочу я.
Сжалившись надо мной, Каллум произносит:
– Это может подождать до тех пор, пока ты не устроишься.
Стив переводит взгляд на старого друга.
– Я так понимаю, ты разрешаешь мне пожить у вас, пока полиция не освободит пентхаус?
– Конечно.
Мне становится все тревожнее. А он не может пожить в гостинице, например? Особняк у Ройалов огромный, да, но от мысли о том, что я буду жить под одной крышей со своим считавшимся погибшим отцом, мне становится не по себе.
Но почему? Почему я не могу броситься ему на шею и благодарить Бога, что он жив? Почему я не рада тому, что смогу узнать его?
Потому что он чужой.
Это единственный ответ, который сейчас имеет хоть какой-то смысл. Я не знаю Стива О’Халлорана, и у меня не очень получается сходиться с новыми людьми. Все мое детство – это череда переездов с места на место, и я старалась ни с кем не сближаться, зная, что мама в любой момент снова соберет наши вещи и мне придется прощаться.
Приехав в Бэйвью, я тоже не собиралась ни к кому привязываться. В итоге у меня есть лучшая подруга, парень, типа «братья», которых я обожаю, и Каллум, человек, который, несмотря на все его заморочки, стал мне кем-то вроде отца.