Разрушители мозга (О российской лженауке).
Шрифт:
И после всего этого какие-то «ученые» обрушиваются на Энгельса за антипанславизм! А кто-то еще мечтает и о возрождении этой бредятины.
В статье у Энгельса есть очень интересное наблюдение. Он пишет: «Но панславизм отличается не менее ребяческим и реакционным характером, чем пангерманизм. Когда вы читаете историю панславистского движения прошлой весны в Праге, вам кажется, что вы отброшены на тридцать лет назад: трехцветные ленты, допотопные костюмы, старославянское богослужение, полная реставрация эпохи и нравов первобытных лесов.» (там же, с.304).
У меня точно такое же ощущение в отношении сегодняшней России. Славяне-патриоты с казачьими и религиозными хоругвями, выводящие псалмы под началом толстопузых батюшек, языческие обряды и празднества и прочее и прочее.
Это уже откат не на тридцать лет, а на все двести.
Критикуя
Энгельс, конечно, не бог и ошибался не раз и не два, в чем никогда не стыдился признаться. Но в данном вопросе, на мой взгляд, ошибаются все, кроме Энгельса. Даже в свои 29 лет и даже в пылу революционной атаки на панславизм (статьи написаны, естественно, в атакующе-публицистическом стиле против Бакунина) он в конечном счете был прав исторически.
Во-первых, написав о несамостоятельности славян, Энгельс оговоарил, что при этом не имеются в виду «поляки, русские и, самое большое, турецкие славяне» (видимо, имелись в виду те, кто были «под турками»).
Во-вторых, он привел примеры исчезновения некоторых славянских племен, не выдержавших испытания историческим временем.
В-третьих, доказательно была показана несамостоятельность многих из славянских наций вследствие их малочисленности и распыленности. И если некоторые из них все-таки выжили даже под господством Оттоманской империи, то произошло это в немалой степени благодаря мадьярам и немцам. Впоследствии, начиная с середины XIX века и по настоящее время, историческая практика подтвердила и подтверждает, что ни одно из славянских образований, (за исключением России, особенно периода существования Советского Союза) не являлось и не является самостоятельным. Каждое из них в той или иной форме зависело от крупных, жизнеустойчивых государств. Ни одно из них не было субъектом мировой политики. Все они без исключения являли собой объекты политики. И их задача всегда была одна и та же: к кому выгоднее прислониться. С середины XIX до середины XX века они метались между Англией и Францией, со одной стороны, Германией и Австрией — с другой. После второй мировой войны их подобрал Советский Союз, правда, совсем на иной основе. А после распада СССР они дружно продались Западу: Западной Европе и США. Никакой самостоятельной роли все эти страны не играли и не будут играть.
А что касается «исчезновения», о котором писал Энгельс, так еще не вечер. История не закончилась. Вот совсем недавно исчез последний представитель какого-то северного народа на Аляске. Сохранилось несколько десятков людей еще одного народа в Англии. Лет через сколько-то и они исчезнут. И т. д. Исчезнут и восточные славяне вместе с прибалтами, поскольку они не соответствуют закону массы и динамики воспроизводства населения.
В этой связи обычно встает такой вопрос: стоит ли пестовать малые народы, создавать им особые условия и льготы для развития их культуры, размножения и т. д. Если я скажу нет, не стоит, мне тут же в ответ: как же так, даже исчезающих животных и растения стараются сохранить. Красные книги для этого заводят. Да, заводят от глупости. Потому что не знают законов развития природы и общества. Потому что не понимают, что когда пытаются искусственно сохранить слабый вид, который сам не в состоянии выжить, точнее, самостоятельно приспособиться к окружающей среде, то тем самым нарушаются взаимоотношения всей системы животного или растительного мира. Через некоторое время пестуемый «слабый» ослабляет всю окружающую систему. Закон силы, применимый к органическому и общественным мирам, гласит: слабый вымирает, сильный выживает. На какое-то время можно затормозить этот процесс, но исторически остановить его невозможно.
В обществе это очевидно на примере с нищими: чем больше вы поддерживаете нищих, тем больше их становится и тем больше ослабляется вся здоровая часть общества. Так же с неизлечимыми больными, так же с гомосексуалами и т. д. Чем больше ресурсов человечество будет тратить на поддержание антиобщественных и антиприродных
Их надо просто оставить в покое. Их выживание зависит от них самих. Думаю, в исторической перспективе вообще останется только один народ — земляне. И это не будет народ, состоящий из многих народов и наций. Какой-то один из нынешних, а может быть, из более поздних крупных народов станет доминантой будущих землян. Будут ли это китайцы, американцы, индийцы, не берусь гадать. Но полагаю, что это не будут славяне, поскольку даже самый крупный среди них народ — русский — выбрал себе путь самоуничтожения.
Позиция в отношении тезиса о неизбежности исчезновения народов, рас или государств не имеет отношения к понятию нравственности, к паре гуманизм/антигуманизм. Это научный подход, поскольку исчезновение народов и даже цивилизаций постоянно подтверждается исторической практикой. Где шумеры, где хетты, инки, майя, ацтеки? Тысячи малых и даже не малых народов исчезли с лица земли из-за неспособности приспособиться к окружающей среде. Имею в виду не только экологическую, но и геостратегическую среду. Точно так же как эволюция в природе, «погубив» миллионы видов, привела к возникновению человека. И когда Энгельс писал об исчезновении славянских народов (а в других работах он указывал и на неславянские народы), он не исходил из обывательского представления: нравится — не нравится, а из объективного процесса выживания или невыживания тех или иных наций и народов. Плюс, и это очень важно, исходил из степени их революционности. Это весьма важный критерий. История показывает, что народы, уклонявшиеся от революций, исчезали или прозябали в качестве сателлитов революционных народов. Поскольку революция — это скачок вперед, скачок к новым формам не просто выживания, а именно развития. Именно благодаря революциям: научным, техническим, политическим и экономическим увеличивалась средняя продолжительность жизни (СПЖ) человека и количество самого населения той или иной жизнеспособной нации. А именно СПЖ и является критерием прогресса.
Все эти вещи у меня прописаны в научных работах. И здесь я об этом упоминаю только для того, чтобы выразить свое восхищение молодым Энгельсом, который уже в своих ранних статьях интуитивно выразил закон выживания рода (народа). И я полностью согласен с концовкой его другой статьи на эту же тему («Борьба в Венгрии», 1849 г.), которую он блестяще завершил словами: «В ближайшей мировой войне с лица земли исчезнут не только реакционные классы и династии, но и целые реакционные народы. И это тоже будет прогрессом» (МЭ, т.6, с. 186). И хотя «ближайшая мировая война» разразилась через 65 лет, тем не менее, действительно, немало династий полетели, а главное, исчез реакционный русский народ, возродившись в форме революционного советского народа. Именно о таком «советском народе» пророчествовал Энгельс, писавший: «Славянский народ, которому свобода дороже славянства, уже одним этим доказывает свою жизнеспособность, тем самым уже гарантирует себе будущее» (там же, с. 179). И нынешний русский выживет и даже будет процветать только тогда, когда в нем будет меньше славянского, а больше советского.
Думаю, Энгельс ошибся, причем сильно, только относительно поляков. Действительно, в XIX веке их, возможно не без основания, воспринимали как революционную силу, участвующую в ревдвижениях не только у себя на родине, но и за рубежом. Симпатии европейских революционеров были на их стороне главным образом из-за того, что они выступали против тогдашней царской России — оплота реакционности и мракобесия. Особенно во времена Николая I. Мне кажется, Энгельс деятельность поляков за освобождение от России, т. е. деятельность, носившую национально-освободительные черты, принял за революционность, за социально-политическое движение. Как показала последующая практика, эта «революционность» на самом деле означала чисто шляхетский национализм. Как только поляки добились «освобождения», главной сутью их внешнеполитической деятельности стала борьба именно с революционной, социалистической Россией. После второго освобождения, в связи с распадом СССР, поляки тут же поворачиваются к своим западным хозяевам, и начинают строить свою жизнь по-капиталистически. А по степени ненависти к братьям-славянам в России их превосходят, может быть, только прибалты. Но тем как бы сам бог велел: они не славяне.